Валерий Хорев - Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата
Рис. 37
Однако этот период человеческой истории справедливо называется «медно-каменным веком», поскольку до мелочей проработанная технология кремневых орудий неохотно уступала позиции новомодному металлу.
БронзаДовольно скоро, примерно в 3500 году до н. э, сообразительные месопотамцы стали выделывать уже настоящую бронзу, а собственно «бронзовый век» продлился на Земле с 3000 по 1000 год до н. э. Разумеется, на своем протяжении он заметно перекрывался и вытеснялся набиравшим силу «железным веком», но не все так просто. Любопытно, что в Африке (исключая Египет) «бронзового века» не было вовсе, и первобытные племена сразу и вплотную взялись за железо. Существует солидно обоснованная точка зрения, гласящая, будто досточтимые пращуры воспользовались готовыми к употреблению осколками неких гипотетических знаний, накопленных пресловутыми погибшими цивилизациями. Аргументы и доводы как представителей сухой науки, так и всевозможных уфологов представляются убедительными, но все же теория естественного ползучего прогресса выглядит какой-то скучной и обыденной. Как сказал персонаж известного кинофильма: «Романтизма нету!» В конце концов, тайна появления знаменитой делийской колонны из химически чистого железа (VIII век до н. э.) так и осталась тайной.
Но вернемся к бронзе. С некоторой натяжкой можно сказать, что ее век успешно продолжается. Просто номенклатура изделий видоизменилась и слегка сузилась. Оставим в покое гребные корабельные винты и запорную арматуру на трубопроводах, но по сей день и во всем мире колокола, статуи и разнообразнейший мелкий декор интерьеров и экстерьеров зданий отливается почти исключительно из бронзы. Правда, она уже не является строго оловянистой[2]. В зависимости от технологических требований в смесь добавляют самые разные металлы. Например, в России для монументального литья применяется марка БрОЦС5-5-5, т. е. «Бронза оловянно-цинко-свинцовая».
Вообще, существует много сортов художественных бронз, в большинстве своем содержащих олово, цинк, свинец и фосфор. Известен также целый класс безоловянистых технических бронз, например, алюминиево-никелевая, кремнисто– марганцевая, бериллиевая, но произведения искусства, тем более старые, не имеют к ним никакого отношения. Иногда вводились вовсе экзотические компоненты наподобие драгоценных металлов. Так, знаменитый японский сплав «сякудо» имел 3–6 % (по другим источникам – 30–70 %) золота, благодаря которому приобретал неописуемо красивый сине-черный цвет. Примечательно, что цубы и другие предметы оправы зловещих самурайских катан и вакидзаси стяжали искомый оттенок не вдруг, а через какое-то время, по мере самооксидирования, при котором изделие естественным образом покрывается тонкой пленкой окислов под влиянием внешних условий (либо поверхность подвергалась химической обработке). Именно благодаря окислам резко тормозится (практически останавливается) разрушение основной массы металла. Не будь этого, мы сегодня были бы лишены удовольствия созерцать творения древних мастеров буквально в том самом виде, в каком они вышли из рук создателей. Специальные исследования показали, что коррозионная стойкость бронз увеличивается с ростом содержания в ней олова.
Разумеется, не вся старая бронза сохранилась так, как показанные здесь экземпляры (рис. 38–42), однако нетрудно представить, что сталось бы за аналогичное время с железом.
С точки зрения химии, патина (т. е. коррозионные пленки) на поверхности бронзы, строго говоря, не есть окисел в чистом виде. Это достаточно сложный комплекс соединений, конкретный состав которых зависит от окружения. Наиболее зримо различия проявляются в цветовой гамме, простирающейся от черно-коричневых до ослепительно-зеленых тонов. Так, в ядовитой атмосфере промышленных центров, изобилующей сернистыми соединениями, образуется черная или черно-зеленая патина, в приморских районах с соленым йодистым воздухом – ярко-зеленая, а сухие степные города и веси любуются красно-коричневыми произведениями монументального искусства.
Рис. 38. Кельтские меч и наконечник копья (IX–VIII вв. до н. э)
Рис. 39. Кинжал с ножнами (VII–VI вв. до н. э)
Рис. 40. Клевец (Китай, IV–III вв. до н. э)
По химическому составу примесей (имея в виду влияние на бронзу) атмосферу так и подразделяют на морскую, промышленную и сельскую, но в любом случае главным стимулирующим коррозию фактором остается влага. В сухом (до 60 % влажности) воздухе происходит обычное окисление металла с образованием тонкой плотной корки, в результате чего процесс быстро затухает. Если влажность немногим более 60 %, то эпизодически возникающие адсорбционные и фазовые пленки влаги растворяют в себе агрессивные газы (S02, N02, NH3, CO), образуя электролит, и далее реакция протекает уже по иному, гораздо более разрушительному электрохимическому принципу. Когда же злосчастная цифра достигает 80 % и более, участь бронзы печальна. В толщах земли вредоносные газы отсутствуют, а влажность почти постоянна, потому-то именно раскопки порой дают нам образцы удивительной сохранности.
Рис. 41. Колокола (Китай, Чжоу, V–IV вв. до н. э)
Рис. 42. Стремя (Китай, VI–VII вв)
В основном цвет патины обусловлен соединениями меди как главной составляющей сплава, а прочие компоненты лишь вносят те или иные пикантные тона и оттенки.
Первичный продукт окисления – куприт (Cu2O), взаимодействуя с влагой и углекислым газом, превращается в малахит (CuCO3 Cu(OH)2). Если налицо присутствие сернистого газа (SO2), то старая патина описывается формулой CuSO4 • 3Cu(OH)2 (брохантит). Вблизи моря сера уступает место хлору – CuCl2 • 3Cu(OH)2.
Разумеется, чистая медь также самооксидируется на воздухе и, если тот сух, покрывается тонкой, прочной пленкой коричневого цвета. В этом случае изделия вовсе не подлежат обработке – достаточно натереть их суконкой или фланелью, чтобы придать поверхности глубину и блеск. Патина, образовавшаяся на любых предметах из бронзы, начиная с величественных скульптур и заканчивая самой последней пряжкой прадедовского ремня, безусловно, является одним из живых элементов истории, и в качестве такового категорически не подлежит радикальному удалению. Речь не идет о рыхлых струпьях или потеках, под которыми теряются очертания мелких деталей. Коль скоро вам в руки попала, например, статуэтка, сплошь залепленная неким зеленым безобразием, ее надлежит аккуратно расчистить почти (повторяю – почти) до основного металла, оставив лишь самый тонкий налет окислов. Сделать это можно по-разному. Так, монументальные творения обрабатывают струями воды под высоким давлением, попросту смывающими растворимую грязь, но ничто не мешает обойтись подобным образом с шедевром любого размера в собственной ванной. К сожалению, способ не дает приемлемых результатов, и милая штучка не будет радовать глаз блестящей, плотной и равномерной патиной. Однако в качестве первого, подготовительного этапа интенсивное мытье совершенно необходимо.
Наиболее эффективный и доступный метод – чистка (скорее, натирание) жесткой щетинной кистью. Свиная щетина обладает слабыми, но явными абразивными задатками. Ее твердости и прочности как раз хватает, чтобы содрать рыхлые, отслоившиеся фрагменты патины, не затрагивая основ, не говоря уже о коренном металле. В девяти случаях из десяти обработки щеткой достаточно, и через короткое время у нас в руках оказывается тускло поблескивающий предмет в идеальном (ну, почти) состоянии.
Если же вы непременно желаете придать сокровищу девственный цвет (а у бронзы он колеблется от желтого до красноватого), то обзаведитесь нашатырным спиртом или, что гораздо лучше, раствором трилона Б, работающим медленно и нежно. Предмет следует погрузить в купель полностью, чтобы никакая его часть не возвышалась над поверхностью, иначе в этом месте образуется трудноудалимая пограничная полоса. Время от времени (один раз в несколько часов) прохаживайтесь по нему кистью, удаляя отработанный налет, и где-то через сутки вас ожидает виктория. Мало суток – пусть отмокает двое или трое. Сам раствор при этом позеленеет, повествуя о насыщении медью. Повторяю: аммиак грызет патину излишне жестко, не брезгуя самой бронзой. Разумеется, он не выест дырок и раковин, но какие-то сотые доли миллиметра вполне могут перейти в жидкое состояние, что, как вы понимаете, нежелательно. За трилоном же подобного не замечалось.
Совершенно недопустимо травить изделие кислотами. Эти злобные леди с одинаковым аппетитом растворяют и оксидные пленки, и породивший их сплав. В тех местах, где наслоения крепки, в итоге образуются возвышенности, поскольку прилегающие участки будут тихо убраны на заметную глубину, и былой шедевр обретет несвойственный ему микрорельеф. Затем, как только кислота растворит в себе медь, отнятую у бронзы, начинается ее высадка на оголившуюся поверхность, n по завершении процедуры шедевр явится взору не приятно-желтоватым, но красно-медным, словно вождь апачей Виннету. А убрать пленку химически стойкой меди невероятно трудно, потому что вторичному травлению кислотой она не поддается.
