Г. Семга - Блатные и уличные песни
ГОРЬКИЕ СЛЕЗЫ
Вешние воды бегут с гор ручьями,Птицы весенние песни поют.Горькими хочется плакать слезами.Только к чему? Все равно не поймут…
Разве поймут, что в тяжелой неволеСамые юные годы прошли.Вспомнишь о воле, взгрустнешь поневоле,Сердце забьется, что птица в груди.
Плохо, мой друг, мы свободу любили,Плохо ценили домашний уют.Только сейчас мы вполне рассудили,Что не для всех даже птицы поют.
Вспомнишь о воле: былое веселье,Девичий стан, голубые глаза…Только болит голова, как с похмелья,И на глаза накатится слеза.
Годы пройдут, и ты выйдешь на волю,Гордо расправишь усталую грудь,Глянешь на лагерь презренно глазами,Чуть улыбнешься и тронешься в путь.
Будешь бродить по российским просторамИ потихоньку начнешь забыватьЛагерь, окутан колючим забором,Где приходилось так долго страдать.
СУДИЛИ ПАРНЯ
Шумел бушующий камыш,Судили парня молодого,Он был красив и молчалив,Но в жизни сделал много злого.
Его хотели расстрелять,Он попросил у судей слова.Ему не смели отказать,Нет прав на это у закона.
«Когда мне было десять лет,Я с родаками распрощался,Я стал курить и выпиватьИ со шпаною я связался.
Однажды мы вошли в село,Где люди тихо мирно спали,Мы грабили один лишь домИ света в нем не зажигали.
Когда же я зажег свечу…Тоя такое там увидел…О, Боже! Ты меня прости…Я сам себя возненавидел.
Там на полу лежал отец.Он был убит моей рукою.Его уже остывший трупБыл залит собственною кровью.
А рядом с ним лежала матьВ груди с кинжалом, умирая…С ее печальных грустных глазСлеза хрустальная упала.
А малолетняя сестраВ кроватке тихо умирала…Она, как рыба без воды,Свой алый ротик открывала.»
Шумел бушующий камыш,Судили парня молодого,Он был красив и молчалив,Но в жизни сделал много злого.
НИТИ ПАМЯТИ
Передо мной остатки древней старины,А нити памяти с прошедшим неразрывны,Но только мне воспоминанья не нужны,А все, что было между нами, мне противно.
Ты в дни удачи одевал меня в меха,И я под елкой находила чувств презенты,Но незаметно подошла ко мне беда,И жизнь помчалась, будто в жуткой киноленте.
Шум кабаков, меха и платья-декольтеПришлось сменить мне на сатиновую робу.И за окном пейзажи вижу я не те,А завтра снова гонят в дальнюю дорогу.
Но ты остался непричастен ни к чему.Я лишь мечтала сохранить все наши чувства,А для чего, теперь сама я не пойму,Ведь без тебя в душе и в сердце стало пусто.
Мне все равно, я жду какого-то конца.Забыть пытаюсь я конвой, этап и зоны,Но для чего ж храню я образ подлеца?Для чувства, видно, не написаны законы.
И если ты придешь когда-нибудь ко мне,Блеснув беспечно вновь улыбкой златозубой…Теперь не снишься ты мне даже и во сне,И я, клянусь, что все, что было, позабуду!
А МНЕ ПЛЕВАТЬ
Я всю Россию прошагал,В шалманах пил, в притонах спал,Попал, братишки, в лагеря, а мне плевать!А мне плевать на белый свет,И до звонка мне скидки нет.А, значит, мне свободы не видать!
Я медвежатник, крупный вор,И срок пришил мне прокурор.На всю катушку размотал, а мне плевать!Меня не купишь за калач,Я не какой-нибудь стукач,А значит, век свободы не видать!
Стоит на стреме часовой,Он охраняет мой покой.Он для зека родная мать, а мне плевать!Закажут гроб, взведут курок.Короче жизнь — короче срок,А значит, мне свободы не видать.
Я всю Россию прошагал,В шалманах пил, в притонах спал,Попал, братишки, в лагеря, а мне плевать!А мне плевать на белый свет,И до звонка мне скидки нет,А значит, мне свободы не видать!
МЕСТЬ
Это было летом, в жаркую погоду,Когда сидели мы под липкою в скверу.В твоих глазах метался пьяный ветер,И папироска чуть дымилася во рту.
Ты подошла ко мне похабною походочкойИ тихо на ухо шепнула мне: «Пойдем…»А через час, споивши меня водочкой,Ты завладела моим сердцем, как рублем.
Я не был вором, а ты была блатная,Ты уркаганом сделала меня.Ты познакомила с малиной и наганом,Идти на мокрую не дрогнула рука.
Нас было пятеро фартовых ребятишечек,И все барышники имели барыши.Четверых к стеночке поставили по делу,Меня ж надолго в тюрягу упекли.
Брючата-чарльстоны, колесики со скрипомЯ на халатик тюремный обменял.За эти восемь лет я много горя принял,И не один на мне волосик полинял.
Так что ж стоишь, краснеешь и бледнеешь?А ты такая, как восемь лет назад,С такой же гордо поднятой головою…Так что ж, дешевка, опустила в землю взгляд?!
Вот мчится, мчится «Черный ворон»По главной улице Тверской:Стоит там домик трехэтажный,Окрашен краской голубой…
Вот прохожу я в перво зало,И что я вижу пред собой:Сидит там злой начальник МУРаИ сам сердитый прокурор.
Вот прохожу я дальше в зало,И что я вижу пред собой:Там сидит моя милашка,Она смеется надо мной:
«Ах, смейся, смейся ты, зазноба,До освобожденья моего,А на свободу когда выйдуСтрашися гнева моего!
Тебе я руки поломаюИ набок голову сверну,Тебя, халяву, я порежу,А сам опять в кичман пойду.
Пускай тогда меня осудятХотя на пять, на десять лет,Но я и тем доволен буду,Тем, что тебя на свете нет!»
Тюрьма, тюрьма, какое слово!Она позорна и страшна.А для меня — совсем иное,С тюрьмой я свыкся навсегда.
Привык я к камере тюремной,Привык к висячему замку,Привык к решетке я железной,Привык к тюремному пайку.
Сменял такси на «Черный ворон»,В Таганку еду отдыхать.И на свободу мне не скоро —Я получил со строгой пять.
НЕ ДЛЯ МЕНЯ
Опять зима, опять пургаМетет, метелями звеня.Сойти с ума, уйти в бега —Теперь уж поздно для меня.
От злой тоски не матерись,Сегодня ты без спирта пьян:На материк, на материкУшел последний спецэтап.
Здесь невеселые дела,Здесь горы дышат горячо,И память давняя леглаМне синей тушью на плечо.
Не для меня цветут сады,Не для меня Днепр разлился.Девчонка с черными бровями —Она растет не для меня.
Опять зима, опять пургаМетет, метелями звеня.Сойти с ума, уйти в бега —Теперь уж поздно для меня.
ЖИГАНКА
Я на свет родилася ребенком,Десять лет я девчонкою была,А когда миновало семнадцать,Я ругалась, курила и пила.
Вспомню прошлое лето былое,Когда честной девчонкой была.Вспомню имя того хулигана,Кому первому честь отдала.
Хулиганы все носят фуражки,На фуражках у них ремешки.Они носят пальто нараспашку,А в карманах стальные ножи.
Я, жиганка, фасон не теряю,Юбку-клеш по колено ношу.С хулиганами часто бываю,Хулиганов я очень люблю.
Как не вижу — по ним я скучаю,Как увижу — боюсь подойтиПотому, что они хулиганыИ имеют стальные ножи.
А теперь я с вором, с хулиганом,Куда хочешь, туда и пойди.Заработаю денег задаром,С хулиганами вместе пропью.
По ступенькам все ниже и ниже,По ступенькам я низко сошла…А родные по дочке скучают,Вспоминают родное дитя.
Не ругайте меня, не браните —Не любить я его не могла.Как сумела, его полюбила,Ему первому честь отдала.
ЧЕРНЫЙ ВОРОН
