Аркадий Недялков - Натуралист в поиске (записки ловца змей)
- Ну и завалило, - отдуваясь, сказал Василь, - в таком тумане ходить - не дай бог!
- Туман, он всегда по низу лежит, - сказал Павел. - На вторую или третью площадку поднимешься - и уже чисто. В туман, коли с тропки собьешься, лучше садись и жди, пока рассеется. Трясина кругом. Погибнуть можно.
Дальше все было просто. Мы поднялись еще на четыре пролета и оказались в будке.
В четырех стенках будки были прорезаны оконца, и возле каждого, прямо к стене, прибита доска в виде столика. Чуть ниже - вторая, чтобы сидеть. Я заглянул в одно окошко. Вершины деревьев виднелись гораздо ниже будки. Лес до половины утопал в тумане. Луг же был укрыт им целиком. В предрассветных сумерках лес выделялся на небе темной неровной полосой. Павел достал из сумки фонарик и, выставив его в оконце, два раза зажег и погасил. Где-то далеко в ответ мигнул огонек. Василь проделал то же у противоположного оконца, и ему ответили вспышки - только их было три.
- Все на местах, - сказал Павел, - ну вот теперь и покурить можно. Ждать будем, пока туман сойдет.
Туман держался долго. Солнце взошло и пригрело, а над лугом все еще висела молочная пелена. Потом из сплошной пелены стали появляться темные пятна кустов. Чуть позже пелена разорвалась на отдельные куски. Эти куски, как облачка, ползли по лугу, и вдруг как-то сразу туман исчез, а луг заблестел.
- Ветерок поднялся, - пояснил Павел, - вот туман и согнало. Через оконце ветерок забрался и в будку. Надо сказать, что был он весьма свежим. Все мы ежились, сидя на местах. Двигаться, шуметь и топать было нельзя.
- Это еще что, - покряхтывая, утешал меня Павел, - это пустяки. Вот когда наблюдения вести приходится поздней осенью, перед снегом, тогда беда. Осенью ветры у нас бывают сильные. Будку качает и продувает до костей.
Стенки будки и оконца на них были ориентированы по сторонам света. Из оконца, у которого сидел Павел, была видна другая вышка, тоже с будкой. Из противоположного окна, где сидел Василь, тоже виднелась вышка с будкой. Наша будка была средней. Мое окошко выходило на луг с кустами и озеро. Чем ближе луг подходил к берегу, тем гуще становились кусты. На самом берегу кусты были сплошными. Окошко напротив моего смотрело на лес.
Далеко на западе над лесом взвилась красная ракета.
- Загонщики пошли, - сказал Павел, - ну, теперь вы садитесь к восточному окошку и не мешайте нам. Василь, ты на север смотришь, я - на юг.
Егеря разложили на столиках блокноты, надели на шею ремни биноклей и приготовились считать зверей.
Подхода зверей мы ожидали около часа. Егеря не отрывались от окошек, время от времени поднося к глазам бинокли. Потом Павел вдруг шепотом сказал: - Есть. Рогаль вышел.
Позабыв о всякой тактичности, я, чуть ли не оттолкнув егеря, заглянул в его окошко, но никого не увидел.
- Где же он? - прошептал я.
- Кусты, похожие на крест, видишь? - шепотом же ответил Павел.
- Вижу.
- Голова и рога у того конца, что ближе к лесу.
- Там одни сухие ветки! Павел усмехнулся и прошептал: - Среди сухих веток голова видна.
И правда. "Ветки" шевельнулись, и я увидел среди сухих сучьев голову и развесистые рога. Олень вышел из-за куста, неторопливо пересек прогалину между кустами и остановился возле следующего куста. На вышку олень внимания не обращал.
- Осматривается, - шепотом пояснил Павел, - ну, хватит вам мое окошко занимать. В свое смотрите.
Тем временем Василь, не отрываясь от окна, что-то записывал в блокнот.
- А у тебя кто, Василь?
- Ланка с олененком.
- Дай посмотреть!
- В свое окошко смотрите: они в ваш сектор идут. И перестаньте болтаться по будке. Зверей подшумите.
Пришлось мне сесть у своего оконца, но, как назло, там никого не было. Ланка показалась только через несколько минут. Я уже решил, что она незаметно скрылась за кустами, как вдруг увидел ее на чистом месте. Она медленно шла от куста к кусту, а за ней старательно вышагивал олененок. Возле одного куста ланка остановилась и, повернув голову, посмотрела на олененка. Олененок тут же подскочил к ней и полез под брюхо. Ланка отставила заднюю ногу, и олененок сунул туда голову. Мне хорошо было видно, как он несколько раз поддал головой брюхо матери и вдруг смешно закрутил коротеньким хвостиком. Олененок сосал, а ланка осматривалась, медленно поворачивая голову. Потом она двинулась вперед и зашла за куст. Олененок пошел за ней.
Егеря не отрывались от биноклей, но то и дело отмечали что-то в своих блокнотах.
В свое время я увидел табунок косуль и прошептал: - Косули!
- Сколько? - шепотом спросил Василь.
- Пять.
- Видел я этот табунок.
Косули медленно брели по лугу, то пощипывая траву, то срывая листья с кустов. Вдруг они, как по команде, подняли головы, замерли и кинулись бежать по лугу. Грациозные серо - желтоватые фигурки зверей сливались с цветом уже начавшей желтеть травы. Хорошо видна только часть туловища возле хвоста. Она была белой.
И олени, и косули шли от леса в кусты на берег озера. После косуль прошли лоси. Отдельно прошагал громадный самец, голова которого была украшена двумя зубчатыми лопатками; а через несколько минут показались две лосихи с тремя лосятами. Немного времени спустя я увидел еще один табунок косуль - две козы с козлятами. Затем луг долгое время оставался пустым. Егеря перестали делать пометки в блокнотах. Потом вдруг из-за кустов послышался визг, и появились свиньи - большой табун из трех маток с поросятами. Я не успел точно пересчитать поросят. Матки были темно - бурые, а поросята - полосатые. Первой шла крупная матка, за ней еще одна большая свинья, а дальше - шеренга поросят. Замыкала строй третья матка. Свиньи шли гуськом, без остановок, но не торопясь. Последняя матка, очевидно, подгоняла поросят: время от времени она дергала головой и слышался поросячий визг. Табун пересек луговину и скрылся в кустах. Еще два табунка свиней, поменьше, прошли по соседней луговине.
- Сам хозяин вышел! - уже не шепотом, а вполголоса сказал Павел. - Ух, хорош, зверюга! Хотите взглянуть?
Я заглянул в его окошко. На луговине, как на картинке, стоял крупный кабан. Вот таких называли вепрями! Кабан поднял голову и прислушивался. По обе стороны рыла вверх и вниз торчали огромные клыки. Зверь был всего метрах в пятидесяти от будки, и мне был виден даже блеск солнца на кабаньих клыках. Кабан постоял, послушал и величественно удалился в кусты.
- Ну, вот и все, - негромко сказал Павел, - свиньи прошли, значит, загонщики близко. Кабаны далеко от загонщиков не уходят. Из всех зверей они идут последними. Первыми уходят олени и косули. Они самые сторожкие, а кабаны так привыкли к людям, что иной раз уходят у загонщиков на виду.
Из леса показалась цепь загонщиков. Люди шли метрах в пятидесяти друг от друга. Здесь были и мужчины, и женщины, и подростки.
От северной будки донесся звук рожка. Цепь сломалась. Загонщики вышли на тропинку и пошли друг за другом в сторону зовущего рожка.
- Пошли и мы, - сказал Павел. - Все. Учет закончен. В устье канала, куда собрались загонщики, нас ожидали лодки. Часть людей уже уехала. Со стороны села доносились рокот и треск лодочных моторов. Загонщики шумели, разговаривали и смеялись. Миколка, Михалко и Васильке были тут же. Мальчишки увидели меня и сразу же подошли.
- Здравствуйте, дядько Алеша, вы тоже работали на учете? То, что я был простым зрителем, вызвало у ребят некоторое разочарование; но они тут же о нем забыли и принялись наперебой рассказывать, как от Михалки удирал заяц, у Миколки из-под ног вылетели глухари, а Васильке видел филина: он сидел на старой елке в гуще веток и даже не улетел, когда Васильке проходил совсем рядом.
- А ты не брешешь? - строго спросил его Павел. - В каком квартале филина видел?
- В двести пятьдесят втором, - обиженно сказал Васильке, - а брехать мне незачем. Я вдоль третьей визирки шел. Там елка старая, она одна такая. Вот на этой елке и сидел филин.
Павел записал его сообщение и сказал: - Проверю. Коли не сбрехал, конфет дам.
- Не нужны мне ваши конфеты! Вы, дядько Павле, всех брехунами считаете!
- Ладно, ладно! Не обижайся, - засмеялся Павел. - Всех брехунами я не считаю, но среди вашего брата они встречаются! Любите вы прихвастнуть!
- Дядько Алеша, - спросил Миколка, - а завтра пойдем гадов искать?
- Я пойду, а пойдете ли вы, не знаю.
- Конечно, пойдем! Собираться где, возле мосточка? Там, где в первый раз собирались?
- Давайте там же, - согласился я, - в девять часов. Но если будет дождь, то охота отменяется.
- Добре! - сказал Михалко. - Мы сегодня всем хлопцам это скажем!
Лесничий Иван Иванович собрал у егерей учетные данные и подсчитал общий результат загона. На проверенном участке было обнаружено: семь оленей, пятнадцать лосей, девять косуль и пятьдесят кабанов.
- Это много или мало? - спросил я лесничего.
- На этом участке можно иметь больше зверья, - уклончиво ответил лесничий.
