Прорыв - Юрий Сергеевич Аракчеев
Галчонок, милая наша креолка, действительно ждала нас, она удивилась, конечно, чуть-чуть в первый момент растерялась, но – лишь в самый первый момент. Оценила наши способности!
– Вот, это вторая девушка, «четвертый», – засмеялся я, указывая на всех троих, и энергично и весело мы зашагали на территорию Дома.
И вот что еще в очередной раз порадовало меня: Галка уже освоилась, хотя она была в трудном меньшинстве, ничуть не тушевалась, наоборот, вела себя так, словно не они, а она здесь хозяйка, ее излучение не только не померкло, а, наоборот, усилилось.
Вот пример, господи, вот же достойный пример! – думал я радостно. Давай, Вася, смотреть и запоминать. Вот как надо вести себя, вот чего так не хватает нам и столь многим из нас в наш приниженный век: не тушеваться в трудных обстоятельствах – наоборот! Выпрямиться, себя показать во весь рост, честную борьбу вести, не теряя достоинства, не боясь проиграть – и тогда проигрыш будет бояться тебя! Наши трое львовянок были, как на подбор – красивые, стройные, разные, высокие, породистые, молодые, уверенные в себе (по 8-9 очков, не меньше!), – и как это только разыскали мы с Васей этот уникальный ансамбль? Галка была чуть ниже ростом и, как выяснилось потом, чуть старше их – Ленам было по девятнадцать, Тане двадцать. А Галка, как это тоже выяснилось чуть позже, была еще и простужена, то есть не в форме… Но ни нотки самоуничижения не было в поведении ее с самого начала! Судьба бросила ей вызов в лице достойных соперниц – и она его, не дрогнув, приняла.
Смотри, Вася, наблюдай. И такую-то девушку ты хотел взять запретами и измором?
7
Это был великолепный вечер, прекрасный. Неожиданно осуществилось то, о чем я столько мечтал – маленькая модель большой и давней мечты. Фрагментик Рая…
Нас было шестеро. Не знаю, как для девушек, как для Василия, но для меня именно так было в самый раз. Впрочем, и им ведь нравилось! Разве что Вася не играл до конца той роли, какую мог бы играть, но тут уж ничего не поделаешь. Хотя он и окружил вниманием и нудными своими рассказами Таню, однако главный его интерес все еще был направлен на Галку, а потому в нем не было полной искренности, тем более, что Галка его всего лишь терпела.
Как складывается ансамбль человеческой группы? Вечная загадка! Ведь то, как человек ведет себя в случайной группе, насколько он свободен, насколько не пытается закрепостить, подчинить себе других с одной стороны и не закрепоститься с другой – лучший экзамен для личности.
Так вот в нашей группе ансамбль складывался великолепно. По крайней мере для меня и по крайней мере поначалу. Флюиды женственности, источавшиеся всеми четверыми, насытили атмосферу в моей келье до предела. Каждая из молоденьких женщин была как источник, как цветок, распускающий свои лепестки, испускающий аромат, излучающий приветливое биополе – общее напряжение достигло достойного уровня. Значит, не ошибался я в своей вере! Все возможно даже в нашей довольно тусклой действительности – это зависит от нас самих!
Очаровательная Галка честно сказала, что у нее болит горло, и спросила, нет ли у меня шарфика повязать. Шарфика у меня не было, я дал ей теплую рубашку, рукавами она как-то по-домашнему повязала горло, и такое простое действие еще больше сблизило нас. А Роберту это определенно не понравилось – ведь рубашка-то моя! Но что же делать…
Мы выпили, послушали Васины записи бардов и менестрелей, пора было переходить и к танцам. Тут, конечно, заметен был дефицит партнеров, тем более, что Вася вообще не любитель танцев, но зато танцы нравились мне, да и в каждой женщине, по-моему, скрыта генная, что ли, память дикарок и одалисок – кому ж не хочется выразить себя в ритмичных, раскованных телодвижениях, тем более, если это делают и другие вокруг? Есть ведь даже философское направление, призывающее к танцам как к универсальному методу общения – может быть хоть такой метод поможет заблудившемуся в противоречиях и несовместимостях человечеству?
Первый танец и был, естественно, коллективный – тут Вася, слава Богу, расковался немного, перестал подсчитывать убытки и проигрыши, даже заговорил без нудности, оживленно, раскованно и весело двигаясь – так бы всегда!
Затем последовал медленный танец, интимный, и, благородно уступая Роберту Галку, я пригласил одну из Лен. Собственно, с самого начала мы все «перестреливались» взглядами – волнующий период разведки и безмолвных переговоров! – и после Галкиных глаза Лены были для меня, пожалуй, наиболее выразительны, и, надо признаться, они были великолепны. Как выяснилось очень скоро, не менее великолепной была у нее и фигура, а особенно, пожалуй, упругая девичья грудь…
Сближение человеческих тел… Казалось бы: акт чисто внешний, физический и тем более незначительный, если он происходит при свидетелях – в танце. Но это совсем, совсем не так. Сближение это не только внешнее… Вот ведь как мы устроены! Я сгорал от нежности к Галке, хотя, конечно, вынужден был сдерживаться – она ведь пришла с Василием, и благородство не позволяло мне… – однако Лена мне тоже очень понравилась, тем более в праздничной атмосфере нашего вечера.
Да! Именно! И самое удивительное, что оба чувства, казалось мне, приобрели особую многозначительность, яркость именно от того, что мирно сосуществовали! Подозреваю даже, что одно из этих чувств усиливало, расцвечивало другое! Ничего себе, да?
А началось это так.
…Когда только еще зазвучало что-то медленное и чарующее, я взглянул на Лену – ее глаза тотчас откликнулись… Когда же сделал шаг к ней – она тотчас встала и оказалась очень близко ко мне. Я обнял ее за талию, ее полная грудь тотчас расплющилась о мою, не скрою, это нашло во мне немедленный отклик, я ощутил, что и дыхание Лены стало прерывистым… Мы двигались в волнах музыки, захваченные и объединенные ею, и все больше и больше сближались… Галю я не забывал ни на миг, но я ощущал одновременно огромную симпатию к Лене! А Лена доверчиво и покорно все теснее прижималась ко мне… И тут… Да, да, я вспомнил! Из прошлого своего…
Это была школьная любовь, милая девочка, блондинка – мы учились в разных школах, я в «мужской», она в «женской» (в те времена нас отделяли друг
