Страшно сказать. Когда молчание ребенка говорит громче слов - Кэти Гласс
– Это, должно быть, Эндрю, – сказала я и пошла открывать. Глаза Оскара наполнились слезами.
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной, – заплакал он и обвил меня руками так крепко, что я не могла пошевелиться. Я обняла его на мгновение и затем открыла переднюю дверь.
– Вы в порядке? – спросил Эндрю, поскольку мы очевидно в порядке не были.
– Оскар готов, – сказала я стоически.
– Великолепно. – Он ободряюще улыбнулся.
Машина Эндрю была припаркована прямо у входа, и я помогла Оскару забраться в нее, пока Эндрю загружал в багажник чемоданы. Затем пришло время для меня попрощаться с Оскаром. Он сидел, опустив голову, пристегнутый ремнем безопасности. Я наклонилась к нему.
– Пока, милый.
– Я люблю тебя, Кэти.
– Я тоже люблю тебя. – Я поцеловала его в щеку. – Мы созвонимся по скайпу в Рождество, и ты сможешь рассказать мне все о том, что с тобой происходит. Пока, милый. – Я закрыла дверцу машины.
– Спасибо за то, что заботились о нем, – сказал Эндрю.
– С радостью.
Я стояла на пороге с улыбкой на лице и махала Оскару вслед. Когда они пропали из виду, я вернулась в дом. Рождественские украшения колыхались на сквозняке из закрывающейся двери. Сэмми оставил уютный радиатор и, почувствовав, что что-то происходит, пришел в холл.
– Оскар уехал, – сказала я и взяла его на руки. Я держала его, идя в гостиную, где села на диван и гладила его мягкий шелковый мех, а он мурлыкал. Было что-то утешительное в том, чтобы гладить кота, и Сэмми, казалось, это тоже нравилось.
– Оскар уехал, чтобы начать новую жизнь, – сказала я ему. – Мне интересно, о ком следующем мы будем заботиться. – Сэмми мурлыкнул, соглашаясь.
Мне не пришлось задаваться этим вопросом долго, поскольку через пять минут, когда я все еще сидела на диване, думая об Оскаре, зазвонил домашний телефон. Я подошла и взяла трубку. Это была Эдит.
– Простите, я не смогла прийти на прощальную вечеринку Оскара, – сказала она. – Он уже уехал?
– Да, около десяти минут назад.
– У нас есть направление на четырнадцатилетнюю девочку, которую мы должны перевезти быстро. Она очень зла на… – Но едва Эдит начала рассказывать мне подробности, я услышала, как открылась и закрылась входная дверь. Я не ожидала, что кто-то вернется домой, и на мгновение подумала, что Оскар вернулся, что было смешно, так как у него не было ключа и он был на пути в аэропорт. Сэмми также услышал дверь и навострил уши.
Знакомые шаги послышались в холле, и в гостиной возникла Люси.
– Мне надо поговорить с тобой, – сказала она серьезно, очевидно расстроенная.
– Эдит, простите, я перезвоню. – Я положила трубку. – Что случилось, милая? – спросила я обеспокоенно и подошла к Люси.
– Мама, мне так жаль, – сказала она. Ее лицо сморщилось, и она упала в мои объятия.
– Что такое? Тебя уволили с работы? – спросила я встревоженно, обнимая ее. Это казалось наиболее вероятным объяснением ее внезапного появления посреди дня.
– Нет, я взяла выходной на работе. Я ходила к доктору.
Меня охватил страх.
– Почему? Ты заболела?
– Нет. Пожалуйста, не злись на меня, – всхлипывала она.
– Не буду. Но скажи мне, в чем дело, прошу тебя.
Она еще раз коротко всхлипнула и сказала:
– Я беременна, и я не знаю, что делать.
В тот момент я тоже не знала.
Но эта история об Оскаре, и я должна сперва закончить ее.
В четверг вечером Дол написала, что Оскар прибыл благополучно, но он очень устал. Она дала ему время устроиться, и затем в канун Рождества мы созвонились по скайпу. Ненадолго, так как они были заняты приготовлениями к празднику, как и мы, но достаточно долго для нас всех, включая мою маму, чтобы увидеть, что Оскар счастлив со своей новой семьей. Роксана была там на заднем плане и крикнула: «Привет!» Дети взволнованно рассказывали об их подарках, и затем мы все пожелали друг другу веселого Рождества и договорились пообщаться опять на Новый год. Мы с Дол уже согласились, что лучше всего будет, если мы будем ориентироваться на Оскара и созвонимся, когда он захочет. Я знала по опыту, что часто вначале дети хотели оставаться на связи с их воспитателем постоянно, но затем, когда они двигались дальше в новой жизни, это желание затихало и иногда исчезало совсем. Это будет решение Оскара. Некоторые дети остаются на связи, а некоторые возобновляют общение снова после долгого перерыва, что становится милым сюрпризом. Приемные родители всегда рады новостям о детях, о которых они заботились.
* * *
Если бы не Дол, я бы, наверное, не узнала результата уголовного дела против обидчиков Оскара. Когда дети уходят, приемный родитель очень редко получает новости о том, что связано с ними, от социальной службы. В марте, сразу после последнего визита Эндрю, Дол сказала мне, что оба мужчины были признаны виновными и сейчас сидели в тюрьме, что стало большим облегчением для нас всех. Эндрю также сказал Дол, что был еще один мужчина, живший в доме, которого искала полиция, хотя это не был мистер Новак.
– Роксана была слишком доверчивой, – сказала мне Дол. – В таких домах ты оказываешься рядом с незнакомцами. Это не место для ребенка.
Я согласилась.
– К счастью, у Оскара есть вы, и все это теперь позади, – сказала я. Сейчас по скайпу общались только мы с Дол, так как Оскар закончил разговор и побежал играть. – Дол, есть кое-что, о чем я бы хотела спросить у вас. Я некоторое время думаю об этом. И пожалуйста, не обижайтесь.
– Не буду, – сказала она неуверенно. – О чем вы?
– В течение месяцев, что мы общаемся по скайпу, я не могла не заметить, в каком состоянии кресло на колесах, в котором ездит Лука. Кажется, оно старое, и ему трудно маневрировать в нем, особенно на улице.
Она тихо и печально рассмеялась.
– Да, я знаю. Оно было изношенным еще когда мы купили его много лет назад. Его подарила нам благотворительная организация, так что мы не можем жаловаться.
– Дол, если вы и Иван не против, я хотела бы
