Рей Гордон - Желанию нет предела
Безудержно дрожа, тяжело дыша, я зажмурила глаза и наконец подтянула колени к груди и легла на бок. Давление и напряжение спали, я мастурбировала, массировала клитор, приближая изумительный оргазм. Строила фантазии в отношении Тони, и получился один из лучших оргазмов, который удалось исторгнуть из моего клитора, чудесной прелести. Думая о торчащем члене Тони, то вторгавшемся, то покидавшем мою влажную щель, я достигла неимоверного удовольствия и снова обнаружила, что тоскую по нему, жажду его члена и подношений.
Когда я перевернулась на спину, расслабляясь, скручивая и растягивая свои внутренние губы, вспомнилась шишка Джима, вырывающаяся сперма, обдающая язык и заполняющая мой рот, пока осушались его тяжелые яйца. Мне хотелось бы сохранить его сперму в банке у постели, так чтобы можно было окунуть туда язык и попробовать на вкус. Сейчас я жаждала секса — необузданного, жестокого, грязного — с женатым мужчиной.
По крайней мере, Джим отступил в глубь моей памяти. Единственный мужчина, с которым я когда-то делилась своим телом, которого я ласкала, все больше воспринимался лишь как любовник легкомысленной девицы. Мир полнился женатыми мужчинами, и мне хотелось заполучить их всех! Боль улеглась — однако злость, жажда мести не угасали.
Одеваясь, я убедила себя, что пытаюсь наверстать годы, проведенные в единобрачии; когда все мысли сосредоточивались на одном мужчине, на том, как отдать ему свое тело. Однако сейчас, отведав подношения пульсировавшего члена Тони, обрив волосы на лобке, мастурбируя и кончая, как никогда раньше, я встала на путь волнующих открытий. Куда приведет меня этот путь, я не имела понятия, да меня это мало тревожило. Меня волновала лишь моя власть, а я обладала ею — властью своего влагалища!
Весь день я думала о вечере, надеясь, что Тони зайдет. Могло произойти что угодно и помешать ему прийти. Что мне тогда делать? Если он не придет, как мне провести вечер? Пока солнце нежно спускалось с неба, я стала вести себя как параноик и начала подозревать, что Сэлли заманила его в постель. Моя голова шла кругом от путаных мыслей. Тони был ее мужем, принадлежал ей, но я хотела его — отчаянно желала его. Если он не появится, я пойду туда, к нему домой и… я не знаю, что сделаю. Я даже подумывала, не пойти ли в местный паб и найти мужчину, любого мужчину, использовать его, заняться оральным сексом и потрахаться. Но я отчаянно желала Тони, женатого мужчину. Отчаянно хотела трахаться с ним — погубить его!
У меня болела голова, я стащила трусики, надела мини-юбку, чтобы как можно больше обнажить бедра. Сняла лиф. Соски соблазнительно вырисовывались под облегающей тенниской — как это здорово притягивало! Тони заметит их, и его пенис вскочит. Я буду сидеть с расставленными ногами и открою его взору выбритые губы своего влагалища. Я притворюсь, что не замечаю, как он упивается моей нежной, завлекающей прелестью, нагой женственностью и мечтает о том, чтобы трахнуть меня. Затем я завлеку Тони в спальню, воспользуюсь его телом, предложу свое тело и буду думать о Сэлли, которая ждет возвращения мужа. Как я когда-то ждала возвращения своего мужа.
В семь часов позвонили в дверь, а у меня нервы расшалились от волнения и возбуждения. Открыв дверь и уставившись в бездонные карие глаза Тони, я чувствовала, что соки вытекают из моего влагалища, бегут по внутренней стороне ног. Он едва улыбнулся, протягивая бутылку вина, и пригладил назад черные волосы.
Никто из нас не заговорил, пока мы не зашли в гостиную. Думаю, слова были излишни. Он понимал, что не должен находиться со мной, но ничего не мог с этим поделать. Я тоже понимала, что не следует принимать мужа подруги, но я отчаялась — мне хотелось кончить, почувствовать его оргазм у себя во рту, во влагалище. И мне безумно хотелось погубить его брак, как эта маленькая шлюха Кэролайн расстроила мой.
Однажды Джим принес домой пару грязных видеофильмов, и мы вместе просмотрели их, прежде чем заняться любовью. Смотря фильм, я научилась у игравших в нем девушек, как вести себя, узнала, что мужчины хотели видеть и слышать — и какое поведение легкомысленной девицы им нравится. Теперь я стала маленькой шлюхой и собралась сыграть такую же роль!
Тони уселся в кресле напротив дивана, пока я разливала охлажденное вино. Передав ему бокал, я села на диван, расслабилась, расставила ноги, надеясь, что он узреет мою бритую прелесть. Его глаза заметно округлились, и он задышал быстрее, когда я чуть шире развела ноги, обнажая улыбающуюся щель влагалища. Сидя на краю кресла, мой гость широко улыбнулся, а на его брюках образовался выступ.
— Ты точно знаешь, что мужчине нравится! — б выдохнул Тони, не отрывая глаз от моей промежности, когда я еще шире раздвинула ноги.
— Ты купил «Голубую Монашку»![1] Согласна, это вино восхитительно, — с невинным видом ответила я, зазывающе облизывая губы.
— Очень вкусное! — обрадовался он, отрывая взгляд от плотского эпицентра и заглядывая в мои дразнящие глаза.
— Как Сэлли?
— Она… с ней все в порядке. Она говорила, что утром заходила к тебе. Ты ведь не…
— Что? Рассказать ей, что я делала с тобой вчера вечером? Конечно нет!
— Нет, нет… Я хотел сказать… Если она узнает о нас, то вышвырнет меня.
Бедняга! Ему хочется, чтобы я высасывала сперму из его пульсирующего члена, до чего не снизошла Сэлли, и при этом сохранить целыми невредимым драгоценный брак! Ему хочется, чтобы и волки были сыты, и овцы целы! Я не сомневалась — все мужчины одинаковы. Они все клянутся, что любят своих жен, но достаточно шлюхе на стороне показать им свою прелесть, те повержены! Тут я почувствовала ненависть к Тони и к себе тоже за то, чем занимаюсь. Но я лишь играла в игру, игру в жизнь, игру, в которую играют все женатые мужчины — и, возможно, большинство замужних женщин.
«Что подталкивает людей нарушать супружескую верность? — недоумевала я. — Секс? Половое влечение? Ни больше и ни меньше». Я всегда думала, что женская прелесть есть женская прелесть, но мужчины, похоже, считали, что должны коллекционировать этот атрибут, как конские каштаны. Зачем? Ведь все щели одинаковы, не так ли? Член — это член. Ну, у одного больше, чем у другого, — у Тони он был больше, чем у Джима, что меня радовало. Я испытывала не только волнение, но и страх, что нас застукают вместе. Хотя меня ничто не связывало, чувство опасности от того, что нахожусь вместе с мужем другой женщины, было велико. Это все равно что тоник, наркотик — и я наслаждалась каждой опасной минутой нашей связи!
Улегшись на диван, я задрала юбку на живот и раздвинула ноги так широко, как могла, откровенно выставляя напоказ бритую щель перед его изумленным взором. Пальцами раздвинув срамные губы, я обнажила внутренние складки влажной плоти, сочившийся вход в горячее влагалище. Помня слова Сэлли о том, что та не мастурбировала у мужа на виду, я гладила отвердевший клитор и тихо постанывала, отлично разыгрывая, как мне казалось, роль распутной женщины.
Однако вскоре мои стоны стали настоящими. Мне больше не надо было делать вид, что клитор доставляет огромное удовольствие. Закрыв глаза, я чувствовала, что Тони находится у моих ног и смотрит на раскрытое влагалище, пока я похотливо мастурбировала. Присутствие мужчины, наблюдавшего за моими самыми интимными мгновениями, приносило невероятное удовольствие. Я казалась себе непристойной, грубой, когда быстрее задвигала пальцем между набухшими срамными губами. Райское наслаждение! Стоило посмотреть на меня — я похабно развела ноги, раскрыла красные бритые срамные губы, отогнула их, чтобы обнажить самую глубокую женственность, и мастурбировала, пока мужчина сидел у моих ног и наблюдал.
Скоро наступила кульминация. Содрогаясь, я совсем забыла о Тони, мое тело застыло, и я издала крик, почувствовав, что само мое существо сосредоточилось во влагалище. Потеряв власть над собой, Тони вонзил палец глубоко в мое раскрытое отверстие, усиливая и продлевая невероятный оргазм, а я трогала свой пульсирующий бутон влажными кончиками пальцев. Мне показалось, что я умираю, когда волны чистого блаженства стали подниматься из моего набухшего клитора. Тело содрогалось от непрерывного оргазма, который держал меня в своей власти, и я никак не могла спуститься с гребня волны удовольствия, поднимавшей меня все выше и выше.
Наконец волны возбуждения улеглись, и моя сущность начала возвращаться в подрагивающее тело. Я лежала, пылавшее влагалище не закрылось, пальцы Тони блуждали по моей затопленной пещере, клитор горел и все еще ныл от удовольствия. Мои глаза закрылись, руки безжизненно лежали по швам, я полностью расслабилась, погружаясь в теплое озеро вожделения, когда меж ног почувствовала жаркое дыхание и горячий язык Тони, подлизывающий липкие подношения.
