Александр Пронин - Калифорнийские ночи
Мистер Тост сухо пригласил меня в квартиру. Войдя в кабинет, он сел в кресло и рукой предложил мне сесть на диван. Я, быстро осмотрев его холостяцкую квартиру, уселась напротив его. Короткая юбка поползла вверх, ещё больше обнажив ноги, но этого мне было мало и я закинула ногу на ногу. Из-под задранной юбки была заметна узкая полоска моих белых трусиков. Мистер Тост потупившимся взглядом уставился на мои ноги. Опомнившись, он быстро отвёл взгляд и спросил: "Какие именно вопросы вы не понимаете?"
Я спросила первое, что пришло мне на ум. Поправив рукой волосы, я, как бы случайно, сдвинула на бок отворот блузки, так чтобы мой розовый сосок груди слегка выглядывал наружу. Мистер Тост, не отрывая взгляда от моей груди, начал объяснять мой вопрос. Голос его был взволнован.
"Действует!" - радостно подумала я. Не слушая его, я судорожно соображала, что мне предпринять дальше.
"Мистер Тост!" - прервала его я, решив действовать напролом: "Поставьте мне зачет по математике и я ваша!"
Математик сначала онемел, но потом, взяв себя в руки, строгим голосом сказал: "Как вам не стыдно? За кого вы меня принимаете? Уходите!"
Я не знала, что мне делать, хотя видела, что мистера Тост волнуют мои женские прелести. Я решила довести дело до конца. Удивляясь своей решительной дерзости, я начала игру. Притворившись очень огорченной и расстроенной, я сказала, что мне дурно и попросила стакан воды. Когда рассерженный мистер Тост вышел из кабинета, я вскочила с дивана и стала быстро стаскивать с себя одежду. Через несколько секунд, когда мистер Тост вошел в комнату со стаканом воды в руке, я уже стаскивала с себя белые трусики. На мне остались только белые босоножки, которые я не успела снять. Математик остолбенел, стакан с водой в руке задрожал. Я, не давая ему времени опомниться, подскочила к нему и, присев на колени, начала ловко расстёгивать его брюки. Мистер Тост попытался отстранить меня, но его уже слегка напряженный член был у меня зажат в кулачке. Это был последний шанс и я, не теряя время, поглотила головку члена и стала умело его сосать. Тело мистера Тоста ослабло, он прекратил попытки отстраниться. Я поняла, что математик у меня в руках, то есть во рту.
Стакан выскользнул из его руки и облил холодной водой мою обнаженную спину. Несмотря на холодный душ, я, не отрываясь, сосала его член, приложив всё свое умение, покусывая нежную кожу зубками, щекоча кончиком своего язычка. Член мужчины у меня во рту стал стремительно крепчать и увеличиваться. Мистер Тост стал учащенно сильно дышать. Он выдернул из моего рта свой блестящей слюной член и за плечи приподнял меня на ноги. Обняв меня, он впился своими тонкими губами в мои губы. Я, делая вид, что тоже очень возбуждена, пылко отвечала на его поцелуи. Математик взял меня и бережно понёс в спальню на своих трясущихся от возбуждения и тяжести моего тела руках. При этом он нежно целовал меня в лицо. Я в душе посмеивалась над его нежностью. В этот момент я вспомнила о старых фильмах, где галантные кавалеры носили своих дам на руках. Положив бережно меня на свою холостяцкую кровать поверх покрывала, мистер Тост стал быстро снимать свою одежду. Я, облокотившись на локоть, наблюдала за его раздеванием. У учителя было очень худое, но крепкое подтянутое тело. Его кривоватый член был вздернут вверх. Я ещё больше про себя рассмеялась. Мистер Тост, наш строгий невозмутимый преподаватель по математике, которого все боятся и уважают, стоял передо мной совсем голый с возбужденным на меня членом. Если бы мне кто-либо такое рассказал, я бы ни за что не поверила.
Мистер Тост лёг рядом со мной и, прижавшись, стал ласкать меня своими шершавыми ладонями, нежно целуя мои губы, груди, шею и руки. Я, чувствуя некоторую неприязнь к пожилому человеку и непривыкшая к долгим прелюдиям, хотела быстрей закончить дело. Взяв в свою руку его на удивление крепкий член, я потянула ствол к своему влагалищу. Мистер Тост лёг на меня. Он был таким лёгким, что я почти не ощущала веса его тела. Когда его член вошел в глубину моего влагалища, математик стал делать им очень медленные глубокие поступательные движения. Я ожидала, что мистер Тост больше пяти минут не продержится и моя миссия на этом будет скоро кончена. Но я недооценила его. Прошли пять минут, потом ещё пять и ещё пять, а мой старикашка продолжал движения всё в том же медленном ритме. Я, поначалу разыгрывая страсть, постепенно почувствовала нарождение настоящего возбуждения. Это чувство росло, увеличивалось и множилось, пока не рвануло сильным оргазмом. Но мистер Тост продолжал всё в том же темпе. И снова я стала возбуждаться, пока не достигла второго оргазма. На миг я потеряла сознание. Когда я пришла в себя, математик всё продолжал медленно глубоко вводить в меня и выводить свой неутомимый член. Так долго акт у меня никогда не продолжался. Даже, когда наши ребята были пьяны или обкурены, таких затяжных актов я не имела. Третий оргазм у меня наступил одновременно с оргазмом мистера Тоста. Мы, вцепившись в друг друга, долго и бурно наслаждались остротой блаженства. Полтора часа непрерывного секса и три оргазма за один акт - такого со мной ещё никогда не случалось. Я устало лежала, переваривая впечатления. Я была уверена, что мой математик еле жив после такого. Но он меня снова просто поразил, когда, не отдохнув и пятнадцати минут, вновь стал страстно обнимать и целовать меня. Я больше не испытывала к нему антипатию. Наоборот мне стала нравится его нежность, его лёгкость, его седина. Поверив в его неисчерпаемые силы, я страстно ответила на его ласки.
В эту ночь экзамен по математике я сдала на отлично.
Калифорнийские ночи - 5.
А. Пронин
День выпускного бала в моём колледже совпал с днём рождения Эстер. Она в честь своего восемнадцатилетия давала в своём особняке большой бал. Я тоже получила официальное приглашение на это торжество. Из двух празднований я конечно выбрала бал у Эстер.
С самого утра я не отходила от зеркала, делая себе причёску и макияж, примеряя свои наряды. Я старалась принарядиться, как можно тщательней, так как я буду среди гостей, которые в основном из аристократических кругов. Я одела шёлковое розовое бальное платье с большим вырезом на спине, которое было сшито специально для выпускного бала. Внимательно осмотрев себя в большом зеркале, я осталась вполне довольна. Розовый нежный цвет шёлка хорошо сочетался моим с слегка загорелым личиком, а высокая прическа, на которую я затратила более двух часов, делала меня более солидней и взрослей.
Я позвонила своей подруге Аните и, заказав такси по телефону, заехала за ней. Анита ждала меня около своего дома. Она была одета тоже очень нарядно. В новом длинном белом платье с открытыми плечами, в белых туфлях и с белой лентой поддерживающей её слегка волнистые длинные чёрные волосы, Анита была словно принцесса. Купив по дороге два огромных букета цветов, мы подъехали к дому Эстер.
На лестнице ведущей в шикарный дом стоял в ливрее швейцар, распахивая двери перед поднимающимися по мраморной лестнице гостями. Ставни были закрыты и шторы тщательно задёрнуты. Казалось, что дом был пуст, но как только мы зашли в раскрытую швейцаром перед нами дверь, нас ослепили сотни ламп сиявших в хрустальных люстрах и настенных канделябрах. Гостей уже было около сотни. Я и Анита, ещё не привыкнув к яркому свету, щурились, осматривая толпу гостей. Улыбаясь, к нам шла именинница. Одетая в бирюзовое облегающее длинное платье, Эстер никогда ещё не была так царственно прекрасна. Радостно обняв и взяв нас под руки, Эстер подвела и представила нас своим родителям. Но гости прибывали и её родителям было не до нас. Эстер тоже нас покинула, встречая вновь прибывающих.
Между шикарно одетыми женщинами и мужчинами носились с подносами с шампанским полдюжины официантов. Среди пожилого в основном контингента гостей я заметила улыбающиеся лица моих друзей. Я ещё никогда не видела их так нарядно обряженных.
Играл отличный оркестр. Я, не успев отдохнуть от одного танца, как снова меня приглашали. Но через три часа кружиться и вести светские беседы с партнерами по танцам мне надоело. Шампанское уже не лезло, от закусок воротило. Я заскучала. Но скоро ко мне подошла Эстер.
"Трейси, наконец я тебя нашла. Поднимайся ко мне на второй этаж. Там собираются все наши. Пора отметить мой день рождения по нашему. Старики пускай остаются внизу. Ты не видела Аниту. А вон она танцует" - Эстер по скользкому паркету на длинных каблуках ринулась к танцующей с пожилым седым кавалером Аните.
Я поднялась на второй этаж и по звукам музыки нашла апартаменты Эстер. Все уже были в сборе и ждали меня и Аниту. Эстер заперла двери, отгородив нас от окружающего нас бала. Мы были в большом зале, который Эстер называла стереозал. Здесь не было никакой мебели. Только три низких небольших круглых столика были заставлены бутылками с напитками и фужерами. В каждом углу зала были огромные в человеческий рост акустические колонки, подключенные к дорогостоящему музыкальному центру. Повсюду в беспорядке на ковровом покрытие пола были раскинуты многочисленные напольные подушки, которые уже оккупировали молодые гости Эстер. В основном они были из нашей компании, но нескольких гостей я не знала. Я насчитала вместе со мной двадцать человек. Десять девушек и десять юношей. Из первых были я, именинница, Анита, Лана, Оливия, Диана, Холли и Памела - мои школьные подруги, Бетти и Моника - подруги Дианы. Холли и Памела уже несколько месяцев, как с моей помощью оказались в нашей компании. Моника тоже уже была в наших развлечениях не один раз, а Бетти сегодня была с нами впервые.
