Януш Вишневский - Интим. Разговоры не только о любви
ЗИ: Сексуальная реабилитация — большая проблема. В Голландии, а также в некоторых скандинавских странах такого рода услуги финансируются (из разных источников, порой из самых неожиданных фондов), если являются составной частью терапии.
ЯЛВ: В нашем случае монастыри финансировали реабилитацию только бедных мужчин, у которых нет родителей. Цена на услуги Нины де Врийе колеблется от 80 до 110 евро за час.
ЗИ: Возвращаясь к вопросу о сексуальности мужчин-инвалидов: 20 % из них прибегают к сексуальным услугам женщин, занимающихся этим профессионально. Порой приходится иметь дело с родителями взрослых мужчин-инвалидов; они спрашивают меня: «Господин профессор, что делать? Наш сын просто кипит от сексуальной страсти, но ни девушки, ни женщины, которая захотела бы выйти за него замуж, нет». Вопрос трудный, особенно в моральном плане. Неизвестно, каков статус женщины, которая согласится помочь: если она не из агентства, если не медсестра, то, получается, проститутка?
ЯЛВ: И эта женщина со временем как бы врастает в семью инвалида.
ЗИ: Ну да, ведь часто бывает так: мать инвалида поначалу очень настороженно принимает новую визитершу, но когда видит значительное улучшение здоровья сына, переводит ее в разряд долгожданных гостей.
ЯЛВ: Причем даже в том случае, когда сама «медсестра» предпочитает оставаться анонимной и не устанавливать теплых «семейных» отношений.
ЗИ: Действительно, ситуация слегка напрягает, даже несмотря на то, что в результате приносит столько счастья. Человек, пользующийся подобного рода услугами, вскоре начинает испытывать зависимость от помощника, слишком сильно привязывается к нему.
ЯЛВ: Примерно об этом говорила мне Нина де Врийе. В некоторых случаях, когда клиент-инвалид сильно привязывается и начинает проявлять по отношению к ней положительные эмоции, она прекращает оказывать услуги. А он ждет очередного ее прихода, ведь для него эти встречи являются своего рода паллиативом брака. И тогда она решает, что надо прекратить связь. Нина де Врийе ведет курсы, на которых обучает других женщин; и там она объясняет, что нельзя допускать привязанности, потому что для мужчины это может обернуться трагедией.
ЗИ: Мало того что человек попадает в больницу или в дом социальной помощи, мало того что он инвалид, так еще и та единственная женщина, которая была у него в жизни, бросает его. Такого рода функции надо трактовать в категории терапии, лечения, восстановления психического здоровья.
ЯЛВ: Естественно, потому что, если на проблему смотреть глазами химика, биохимика, нейробиолога, становится понятно: нет никаких причин, чтобы этот мужчина потерял либидо. Его гипофиз, маленький орган размером с горошину, находящийся вблизи гипоталамуса, всё время функционирует и выделяет тестостерон.
ЗИ: Действительно, не только яички производят тестостерон.
ЯЛВ: Гипофиз производит тестостерон и его производное — андроген. К тому же повреждение спинного мозга не всегда ведет к отмиранию яичек, иногда надпочечники не перестают производить тестостерон. У мужчин в инвалидных колясках может быть нормальное производство тестостерона, который естественным образом ставит их в один ряд со всеми остальными мужчинами. У них точно так же, как и у остальных мужчин, производится сперма. То есть с точки зрения биохимии инвалид-опорник не лишен сексуальности на нейробиологическом уровне. Кроме того, эрекционный нерв, если так можно выразиться, тоже не должен быть поврежден. Это значит, что у мужчин на инвалидных колясках вполне может быть нормальная эрекция. Такие мужчины эякулируют и испытывают оргазм. Может, это не какое-то огромное, сильное ощущение (всё-таки поврежден позвоночник), но оно имеет место. Потому что оргазм — это не только эякуляция, но и своеобразный тремор, физиологические эффекты у мужчины, а у женщины — сокращение матки, мышц таза и так далее. Очень редко встречается такое повреждение этой части подбрюшья, которое приводит к отключению всей «электрики». В мозгу инвалидов в результате разных сексуальных стимулов появляется окись азота, которая с кровью поступает в пещеристое тело и вызывает эрекцию. Артерия и кровеносная система мужчин-инвалидов функционируют «штатно». Если нервные каналы не повреждены, то мужчина может вести половую жизнь.
ЗИ: Мужчина на инвалидной коляске не вполне чувствует себя мужиком, поскольку мысли о том, какой он мужчина, он пропускает через призму пениса. Сексуальность имеет для него немаловажное значение, и если она будет возвращена ему, то, несмотря на инвалидность, он начнет ощущать свою ценность как мужчина. Сексуальная энергия также может быть направлена в другие области и сферы человеческой активности, в которых можно достичь определенного успеха, компенсируя отсутствие того, что недодала природа или отняла судьба.
ЯЛВ: Сексуальность — очень сложный вопрос, но, несомненно, каждый человек имеет право выразить себя в ней, позволить себе быть счастливым.
Глава XIII. ПОЧЕМУ ВИАГРА СПАСЛА БОЛЬШЕ БРАКОВ, ЧЕМ ВСЕ ПСИХОТЕРАПЕВТЫ, ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ?
ЯЛВ: Поговорим о событии, изменившем мир. Эта революция, в определенном смысле сексуальная революция, произошла в 1998 году. Ее по значимости можно сравнить с синтезом в пятидесятые годы первой противозачаточной таблетки, давшей возможность женщинам вести себя гораздо свободнее, чем они могли позволить себе раньше. Большая фармацевтическая фирма Pfizer, одна из крупнейших в мире, зарегистрировала в FDA (US Food and Drug Administration — эдакое всемирное учреждение по регистрации всех медикаментов; никто, находясь в здравом рассудке, не должен покупать, и ни один здравомыслящий аптекарь не должен продавать лекарства, не прошедшие регистрацию в FDA) и запатентовала в 1998 году таблетку под названием «виагра», в которой активным веществом является несложное химическое соединение — цитрат сильденафила. После этого факта ситуация в спальнях у многих изменилась радикально. Эффективность виагры оценивается в 70 %. Поразительно высокая. Остальным 30 % остается инъекция из папаверина или простагландина или вакуумный насос.
ЗИ: И как всё великое, появление таблетки против нарушений эрекции было в каком-то смысле случайным, потому что ученые искали средство против кардиологических нарушений.
ЯЛВ: Верно. Открытие виагры связано с историей чуть ли не криминальной. Между прочим, синтез сильденафила берет своё начало в фирме, где я сейчас работаю. Первая публикация об этом веществе появилась в моей базе данных, и никто не заметил, что грядет революция. Год спустя мне посчастливилось присутствовать на ужине в Лондоне и приятно провести два часа с Николасом Терретом (Nicholas Terrett), руководителем группы биологов и химиков, синтезировавших виагру в лаборатории фирмы Pfizer. Террет рассказывал историю виагры. В связи с этим я знаю эту историю, можно сказать, из первых уст.
ЗИ: Интересно.
ЯЛВ: Террет — британец, а продажа виагры началась в Соединенных Штатах. Группа Террета работала над лекарством для тех, кто страдает коронарной недостаточностью. Обычная коронарная недостаточность, типичные случаи стенокардии. Пытались найти вещество, которое задерживало бы кровь в кровеносных сосудах сердца, потому что чем дольше кровь находится в сердце, тем лучше сердце снабжается кислородом. Провели ряд опытов; как всегда, сначала на хомяках и крысах. И наконец дело дошло до основных экспериментов. Клинические исследования состоят в том, что ставится так называемый двойной слепой опыт. Чаще всего в нем участвуют люди, которые готовы принимать пока еще не вполне проверенные лекарства, а потом исследуются системные жидкости участников, состояние здоровья, реакции на лекарство, и наконец, участники эксперимента заполняют анкету. К экспериментам на последнем этапе исследований виагры привлекли группу мужчин и женщин, молодых, здоровых людей, в этом конкретном случае ими оказались студенты Университета Кента в Кентербери. Участников разделили на две группы и поместили в разные комнаты. В одном помещении группа принимала плацебо, то есть неактивное вещество, лишь имитирующее лекарство, а в другом — активное вещество. Суть исследований мне объяснила моя старшая дочь Иоанна Марта Вишневская, доктор химической информатики, работающая в глобальной фармацевтической фирме, имеющей филиал в немецком Висбадене. Именно в том и состояла корректность и гениальность опытов, что никто не знал, кто принимает плацебо, а кто вновь синтезированное вещество, и что показатели здоровья всех участников, равно как и их анкеты, анализировались одинаково беспристрастно.
