Джорджия Ле Карр - Я не твоя собственность-2

Я замолкаю, а потом продолжаю с радостью, на какую вообще способен.

— Ты совсем маленькая, моя рыбка, но ты сделала это, — говорю я, голос слегка дрожит от волнения, а сердце рыдает от грусти.

Она так и не просыпается, пока я дотрагивался до нее, благодарю и рассказываю.

Январь

36.

Ольга 

Сегодня день рождения Далии. Я испекла шоколадный торт по рецепту, который нашла в американской кулинарной книги, девушки все утро украшали ее комнату воздушными шариками. Я приготовила много еды для мальчиков, Ной принес ящик водки. Дом сейчас выглядит празднично, но все равно печально. Далия была лучиком света в этом доме, с ее появлением слышался смех, ощущалась радость и суета, а теперь, когда она молча лежит на этой постели, дом стал похож на гробницу.

Утром я видела Зейна, он выглядит так, как выглядит в последнее время — призрак.

Я слышу звонок в дверь и догадываюсь, что это пришла Стелла. Как только она входит, замечаю, что она только что плакала. Я распахиваю свои объятия, и она со всех ног несется ко мне.

— Ах, Ольга. Я не могу видеть ее в таком состоянии.

— Тссс... она проснется. Дай ей время, — мягко говорю я.

Она вырывается из моих рук и быстро утирает слезы.

— А что если не проснется?

— Я знаю, что она проснется.

— Почему ты так в этом уверена?

— Не могу сказать, почему так уверена, просто что-то внутри подсказывает мне. Также было, как она только переехала в этот дом, я точно знала, что в один прекрасный день она станет хозяйкой. Просто знаю и все, она проснется.

— Ну, лучше бы ты была права, — говорит она хрипло.

— Хочешь выпить чашечку кофе или ты хочешь повидаться с ней?

Она шмыгает носом и сморкается в платок, который достает из кармана джинсов.

— Спасибо, сначала, я пожалуй, пойду с ней повидаюсь, — она вытирает глаза. — У меня есть для нее подарок.

— У тебя?

— Да.

— Тогда беги к ней, дитя.

— Ладно, увидимся позже.

Я просовываю голову в дверь комнаты Далии и вижу двух медсестер, стоящих у окна и о чем-то разговаривающих. Они поворачивают головы в мою сторону. Джейн, старшая медсестра, улыбается.

— Ты только взгляни на ее комнату! — говорит она.

Я делаю шаг внутрь, в удивлении раскрывая рот.

— Вау! Шарики — это русский обычай?

Она хихикает.

— Это все сделал Нико. Он был похож на обезьяну, ползающую по стенам.

Я бросаю взгляд на Далию, все без изменений.

— Ну, дай нам знать, когда ты закончишь, — говорит Коррин.

— Хорошо, — отвечаю я, снимая пальто.

Как только они скрываются за дверью, я подхожу к кровати.

— С Днем рождения, Соня. Как ты сегодня? — спрашиваю я, доставая компьютер из сумки и кладу его на стол рядом с ней. — Марк передает тебе привет и поздравления с Днем рождения. Я сказала ему, что принесу ему кусочек торта с твоего дня рождения.

Позже я позвоню Дейзи, чтобы она и мама смогли тоже поздравить Далию с днем Рождения, но сейчас у меня другая задача.

— Я поняла, что происходит в этом месте, — говорю я. — Зейн настолько забил твою голову классической музыкой, помнишь, ты мне говорила, что он очень хороший музыкант, но мне кажется, тебе должно быть на самом деле не хватает немного встряски. — Я достаю мой айфон, а также динамики из сумки, подключаю и включаю. Песня «Роллинг Стоунз» наполняет комнату.

Зейн

Все ушли, вечеринка закончилась. Я много выпил, но я не чувствую себя пьяным. Я вытягиваюсь, лежа на полу, поднимаюсь во весь рост и подхожу к французским дверям, смотрю в темное окно. Несмотря на шум и крики, она так и не проснулась.

У с трудом выдыхаю.

Вдруг свет фонарей скользит по саду. Лиса с двумя лисятами забрела в сад. Первая мысль — «Я хотел бы, чтобы Далия смогла увидеть их». Потом подумал: «Бл*ть она увидит это, и пусть это будет последнее, что я сделаю».

Я хватаю свой телефон и включаю запись на камере. Лисята маленькие, пушистые, игривые, и я знаю, что они точно вызвали бы у нее улыбку, словно они пришли ее навестить, пока она спит.

Они ничего не находят в освещенном месте сада и в конечном итоге удаляются в глубь, туда, где не горят огни.

Я сажусь рядом с Далией и осторожно кладу голову ей на руку.

— Я принес тебе подарок, — шепчу я. — Два билета на концерт Бьйонс. Стелла сказала, что ты всегда хотела попасть на ее концерт. Но для тебя будет этот концерт незабываемым, потому что ты сможешь пройти за кулисы и встретиться с ней. Концерт состоится в следующем месяце, 18-го. Мы пойдем с тобой вместе. Я оставлю их здесь на столике, пока не придет время ими воспользоваться.

Я встаю и сажусь за пианино, играю, рассказывая о своей боли и страсти, которой пронизано все мое тело. Я играю до рассвета, пока в дверях не появляется медсестра, и только потом я иду спать.

Март

37.

Далия Фьюри

 Я неподвижно стою в белой комнате, в которой фактически ничего нет, только белый стол и шесть таких же белых стульев. Здесь нет окон, но комната наполнена белым светом, очень ярким, но он не слепит глаза. Я не знаю откуда он струится, кажется, что этот свет всюду, пронизывает стол и стулья и даже меня. Она струится по мне, создавая во мне покой и такое блаженство.

Время словно остановилось, я не ощущаю его. Я чего-то жду или кого-то, но не знаю, что именно. Я не нервничаю и не тревожусь, наоборот, чувствую себя совершенно спокойно. Иногда мне кажется, что до меня кто-то дотрагивается. Я не уверена, потому что не вижу своего тела и даже не уверена, что оно у меня есть. У медсестры прохладные, безликие руки. Чувствую, как периодически колит игла мою руку, трубки у меня во рту, как поднимают меня за шею... но я не чувствую тела, наверное, у меня его на самом деле нет.

Странно. Непонятно и чуждо, но мне не страшно. Здесь настолько все идеально.

Все по-другому, а в другой раз до меня дотрагивается другая рука. Мужская. Я знакома с ней, но не могу понять, что он делает, переплетая наши пальцы. Мне кажется его руки такими знакомыми и родными, и это ощущение наполняет меня тоской, но я не могу понять почему.

Слышатся и другие голоса. Невнятные, еле различимые, но счастливые. Они успокаивают меня. Я рада, что они есть, хотя не имею ни малейшего понятия, о чем они там говорят и что делают.

Часто я слышу красивую музыку, в которой столько любви и грусти. Эта музыка, словно зовет меня, но я не могу добраться до нее.

Итак, что если мы не пойдем на этот концерт, в конце концов, будут же и другие.

Ох! Моя коптилка! Ты не поверишь, что произошло, Далия. Это очень важно. Это на самом деле очень важно. Я поцеловалась с Марком!

Апрель

38.

Ной

Я бегу в кабинет к Зейну и стучу в дверь, не дожидаясь ответа, открываю.

— Что? — вскакивая, с тревогой спрашивает он.

— Тебе следует пойти со мной. Я должен тебе кое-что показать, — быстро отвечаю я, едва сдерживая свое волнение, сердце колотится в груди, как ненормальное.

Его лицо становится бледным под загаром.

— Что случилось? — тут же спрашивает он.

— Пошли, — зову я и выскакиваю в коридор.

Он тут же оказывается рядом со мной. У двери Далии я останавливаюсь и поворачиваю голову в его сторону. У него появились новые морщины, которых не было несколько месяцев назад, он очень изменился. Я поворачиваю ручку и пропускаю его вперед.

Он замирает, сделав всего лишь шаг. Затем бежит к ее кровати, протянув к ней руки, дотрагивается до ее кожи, смотрит на ее лицо, прислушиваясь к ее дыханию. Потом поворачивается ко мне.

— Какого черта? — кричит он.

— Новая горничная случайно выключила не тот рубильник, пока пылесосила, — отвечаю я.

Он начинает смеяться, словно безумный.

— Черт, Ной. Она дышит самостоятельно, — кричит он.

Я начинаю тоже смеяться.

Его глаза сияют.

— Это очень хорошо, — говорит он. — Это черт побери очень хорошо.

Я киваю, и он бросается ко мне, заключая меня в свою большие медвежьи объятия. Я слишком потрясен, чтобы что-то сделать, но через пару секунд, придя в себя, крепко сжимаю его в ответ.

Он отстраняется, у него на глазах блестят слезы.

— Бл*дь, я плачу, — говорит он, вытирая их руками. — Я никогда не плакал от радости. Я даже не знал, что такое возможно.

— Я очень рад, — тихо говорю я ему.