Мартина Фоккенс - Дамы Амстердама. Жизнь в витрине. Откровенные истории квартала «красных фонарей»
Ян сказал:
– Я хочу полежать, а ты сделай мне мастурбацию.
– Хорошо, сделаю.
«Это нетрудно», – подумала я. Это и в самом деле оказалось нетрудно, и Ян остался доволен. Мы выпили по чашечке кофе.
– Пойду прогуляюсь. Мне нравится Дам, все эти живые статуи на площади.
– Тебя-то с ними не спутать, Ян.
Работающие матери
Луиза, 1971
Мы с Тиной жили теперь друг над другом на Слоэстраат в южной части города, квартале буржуа, совсем рядом с родителями – их квартира находилась на Амстелькаде. Детей я забрала из приемной семьи. Все шло как нельзя лучше. В перерыв мы ходили за продуктами к ужину на Шельдестраат. Перед тем как возвращаться на работу, мы кидали в котелок очищенную картошку и другие овощи и ставили его на газовую плиту. Папа и мама в эти дни приглядывали за детьми. Мы тоже улучали время, чтобы выпить с ними кофе. И съесть по пирожному.
После пирушки мы шли работать на Аудезейтс. Прогулка пешком – и щеки становились румяными, как яблоки.
В тот день нас уже поджидали двое постоянных клиентов.
– Привет, девочки! Как вы, однако, загорели на солнышке!
– Точнее, в солярии. Ну, парни, приступим?
Я начала с Роба, который зашел на часок. Он гордился своим мускулистым телом и всегда ждал от меня восхищения. Он принимал разные позы, как бодибилдер, а я была его восторженной публикой и должна была ахать и охать, до чего он красив, как хорошо сложен и как приятно на него смотреть. Это его дико возбуждало. В пиковый момент он мастурбировал, глядя в зеркало. Я тоже должна была смотреть. Эго Роба было огромным, как Луна. Но зато никому не причиняло вреда. Шикарный мужик и преданный клиент.
Я приводила комнату в порядок, когда вошла Мартина.
– Хорошо, что ты здесь, Лу. Я собираюсь сварить кофе и перевести дух. Ну ты и отработала сегодня!
– Ты тоже. У тебя дверь то закрывалась, то открывалась.
– Мое счастье. Я ж тут не для того, чтобы балду пинать. Счета и покупки никто не отменял.
– Это точно. Хорошо, когда мужчина понимает, каково приходится проститутке, и платит нормально.
– Такое нечасто встретишь. Почему-то все думают, что мы деньги лопатой гребем, не особо при этом утруждаясь. Забывают, что мы зарабатываем, раздвигая булки.
– А если нет денег, начинают злиться.
– Держи, Лу, вот тебе шоколадка на удачу.
– И то и другое всегда кстати, Тина.
– Пойду гляну, вдруг еще один податель благ сегодня попадется… О, смотри, вот к нам идет Йорис!
Ну вот, Йорис и Тина уединились в комнате, а мне достался быстрый трах с зашедшим на огонек типом. На сегодня хватит. Нас с Мартиной ждал горячий ужин.
Дома стряпня в котелке уже приготовилась. Дети успели поесть. Двое из них играли в карты с нашим отцом, остальные – кто смотрел телик, кто бегал на улице. Мы уселись на кухне за стол, мама расставила тарелки.
Я почти расправилась со своей порцией, когда кто-то принялся трезвонить в дверной звонок. Я услышала громкий детский плач. Моя старшая.
– Эта тетка ударила меня по щеке! – всхлипывала она.
Мы гурьбой скатились по лестнице. Впереди неслась наша мама.
На улице она сцепилась с грымзой-соседкой:
– Ты это сделала, старая кошелка, тупая курица? У тебя к нам какие претензии? Какое право ты имеешь поднимать руку на мою внучку? Пусть дети сами разбираются между собой, так всем лучше. Тебе какое дело? Ты почему настраиваешь против нас детей, вечно гадости им говоришь: «Твоя мать шлюха!»? А когда моя внучка встала на ее защиту и сказала: «Сама ты старая шлюха» – ты ее ударила, верно? Признайся, так это было? Ты ударила мою внучку?
Та стерва кивнула, и тогда моя мама залепила ей пощечину.
Мы вернулись к себе и увидели, что у моей старшей раздулась щека и на ней всеми цветами радуги расцветает синяк. Мы приложили к нему мокрую тряпку, в которую был завернут лед.
Эта жестокость, с которой «почтенные пожилые дамы» относятся к детям, просто отвратительна. Причем сами-то они замужем за скотами, которые ведут разгульную жизнь. Зато устраивать весь это цирк у них храбости хватает, да. И до чего они отважны и заносчивы в лавке у мясника, как уверенно они требуют свой слабосоленый бифштекс на пятьдесят граммов… Старые подлые суки.
Мало-помалу все успокоились, дети вернулись к игре, мама и папа пошли к себе. Тина отправилась домой.
– До завтра, Лу! Встретимся в «мужском доме».
Самовлюбленный Теон
Мартина, 2011
Белобрысый Теон – легкий клиент. Проскальзывает внутрь. Дорогу он знает.
Я иду за ним.
– Ну что, Теон, как жизнь?
– Отлично, – отвечает он, – рад тебя видеть, Дол.
Платит, раздевается. Теон всегла занимается сексом стоя. Я нежно ласкаю его соски, он ласкает мои. Потом подходит к зеркалу. Теон красив и знает это. Хорошо сложен, хорошо оснащен. Он долго разглядывает себя.
Но у Теона было столько женщин и он так часто изменяет супруге, что может только мастурбировать. Он хочет, чтобы я говорила ему всякие развратные вещи, это его возбуждает.
– Давай, не останавливайся.
– Ох, Теон, моя киска вся горит, она такая мокрая. А ты? Я хочу почувствовать тебя в себе. Какой ты вкусный, красавчик.
Пока я шепчу ему на ухо другие непотребства, Теон смотрит то на меня, то на свое отражение в зеркале. И сжимает свой пенис.
Он кончает.
– Пока, Долли, маленькая свинка!
– Чао, красавчик!
Тронутый Лауте – Мальчик-с-пальчик
Луиза, 1974
О-хо-хо, к нам пожаловал Тронутый Лауте. Я стояла у дверей борделя на Ауде Ньивстраат, и вот он идет.
– Добрый день, мадам.
– Добрый день, Лауте, как поживаешь?
Он сунул большой палец в рот и застыл, пожирая меня взглядом. Разглядывал с ног до головы и слегка раскачивался. Я говорю:
– Осторожно, смотри палец не откуси.
Тогда он разревелся и затопал ногами.
– Не хочу его откусывать, хочу пойти с вами.
– Неужто? Никак денежек накопил?
– Да, да, хочу пойти с вами и сосать ваш палец. Каждый по очереди, хорошо?
Я подумала: «Вот же влипла».
– Хорошо, Лауте, но сначала сходи в магазин и купи для меня кое-что.
– Да, хорошо, а можно я не буду вытаскивать палец изо рта?
– Конечно, Лауте. Вот тебе пакет. А вот кошелек, там столько денег, сколько нужно.
И, насасывая палец, Тронутый Лауте удаляется к магазину на Ньивендейк.
Когда я через час снова вышла на улицу, Лауте слонялся около витрины. Оба больших пальца во рту, на сгибе локтя висит пакет с покупками.
– Можно мне теперь войти к вам? Я все купил. Пожалуйста.
– Спасибо. Садись на пол, Лауте.
Очень довольный, он устраивается на полу напротив кровати. Одна рука у него во рту, другой он теребит член. Он доводит себя до оргазма. Кричит:
– Я Мальчик-с-пальчик, у меня самый вкусный пальчик!
И чуть позже Тронутый Лауте, очень довольный, уходит.
Большой ребенок
Мартина, 2011
Передо мной стоит ребенок. Ему почти девяносто, но ведет он себя как пятнадцатилетний. Он мнется у дверей, теребит старый пакет.
– Меня послала мама. В магазин.
Стоит на улице, смущенный, и разглядывает девушек вокруг.
Я включаюсь в игру.
– Заходи живо, – строго говорю я.
Но он отступает на шаг. Встаю, хватаю его за шкирку.
– Быстро заходи, будем заниматься плохими вещами!
– Плохие вещи – это хорошо.
Я слегка даю ему под зад и заставляю войти. Внутри он сразу же расплачивается. Игра продолжается.
– Родители сказали, чтобы я был любезен с тетушкой, потому что они заняли у нее денег. Чтобы я делал что вы скажете.
– Да, ты должен меня слушаться. Для начала пошлю тебя в магазин.
Составляю список: масло, сахар, чай, туалетная бумага, мыло, презервативы. Мальчишка послушно выходит. Идет в магазин около площади Дам.
Не успеваю я присесть, как передо мной вырастает здоровый детина. Он показывает на черные сапоги, которые висят в витрине:
– Сколько стоит их надеть?
Называю цену. Он заходит. Я задергиваю занавески и подаю ему сапоги. Они на шпильке, очень высокие, сорок третьего размера. Еще протягиваю ему красное платье. Он переодевается. Ему доставляет немалое удовольствие втиснуть в сапоги свои мускулистые ножищи, и он прохаживается взад-вперед, цокая по плитке. Платье туго натянуто на объемистом пузе. Я твердой рукой прижимаю его к стене. Член у него просто огромный. Говорю:
– Теперь мастурбируй.
Он слушается и почти сразу кончает.
Выпроваживаю его.
Отдергиваю занавеску. Мальчишка снова стоит перед дверью, в руках у него пакет с покупками.
– Сумка ужасно тяжелая, – ворчит он.
– Не ной, сопляк. Входи давай.
Он входит и скрывается на кухне. Он уже готов спрятаться в шкаф, когда я его ловлю.
– Эй, ты чего задумал? Вылезай оттуда.
