С. Артерберн - Артерберн С. Борьба каждого мужчины
Стоило ли мне не говорить правды чтобы обойти острые углы? В конце концов это мелочь, а я люблю её и не хочу обидеть.
Как мне поступить? Вы бы пошли на компромисс?»
К моему удивлению, пять из шести пар, минуту назад утверждавших, что никогда не поступятся истиной в своём доме, теперь говорили, что в данной ситуации действительно лучше пойти на компромисс.
Они могут благочестиво выражаться, в этом их не упрекнёшь. Но могут ли они жить благочестиво, в соответствии с Божьей истиной?
Безупречность служит нам прикрытием для непослушания. Пит и Мэри посещали мои занятия по добрачной подготовке. С первого же дня Пит произвёл на меня самое лучшее впечатление. Он ловил каждое моё слово, и кивал головой, соглашаясь с труднейшими наставлениями об обязанностях мужа (такими, как служение).
По окончании седьмой недели Пит и Мэри подошли ко мне после занятия. «Своей беседой о целомудрии на прошлой неделе Вы попали в точку, – начал Пит, -особенно когда Вы сказали, что просмотр порнографии и эротических фильмов не улучшит наших интимных отношений. Моя первая жена брала для меня напрокат эротические кассеты, и мы смотрели их перед сном. От этого мы в конце концов и пострадали». Затем он добавил: «Мы с Мэри такого не повторим.» Звучит неплохо.
Но тут в разговор вступила Мэри: «У нас не прекращаются споры о фильмах, которые мы вместе смотрим. Мы часто берём напрокат видеокассеты и смотрим их у меня на квартире. Но Вы же сами знаете. В большинстве популярных фильмов не обходится без горячих сцен, и меня это смущает чем дальше, тем больше. Когда сцены становятся слишком откровенными, я прошу Пита выключить телевизор, но он сердится и говорит, что мы дорого заплатили за кассету, и выключать её, не досмотрев, просто трата денег. Тогда я иду на кухню заниматься своими делами, а он досматривает фильм».
В её глазах заблестели слёзы, и она уставилась в пол. «Я считаю, что в этих фильмах нет ничего хорошего,– продолжила она. - Я просила Пита не смотреть их ради меня, но он не слушает. Мы всегда молимся перед тем, как он идёт к себе домой, но после этих фильмов я часто чувствую себя запачканной и униженной. Мне кажется, что эти фильмы становятся между нами, как стена».
Пит, конечно же, очень смутился. К чему он стремился – безупречности или послушанию? Во всяком случае, в этой сфере он остановился на полпути. Просматривая популярные фильмы с эротичными сюжетами, он по прежнему выглядел хорошим христианином в глазах своих знакомых. А в большем он и не нуждался.
К его чести, замечу, Пит попросил у меня совета. Я посоветовал ему прислушаться к Мэри и не смотреть сомнительных фильмов. Он согласился с этим .
Церковь на полдороги
А как часто нет никого, как Мэри, кто бы встряхнул нас и призвал к послушанию и совершенству. Довольные своей безупречностью, мы не соответствуем Божьим нормам. Мы равняемся на окружающих, удаляясь при этом от Бога.
Даже объединившись в церковные общины, мы останавливаемся на полдороги. Нас увлекают сменяющие друг друга церковные мероприятия, но часто они не зажигают наших сердец.
Моя церковь в Де-Мойн* славится по всей округе своим великолепным хором, его профессиональным звучанием. В состав нашего оркестра входят даже музыканты из профессионального симфонического оркестра. Моя новая соседка делилась со с мной впечатлениями об этой церкви: «О, я заходила в вашу церковь! Мне она очень понравилась. Ничуть не хуже концерта!»
В моей церкви постоянно проходят традиционные мероприятия. Взять хотя бы «Воскресный Суперкубок», вечернее служение, направленное на развитие гармоничных межрасовых отношений. Каждый год четвёртого июля** мы организовываем вечер «Слава Америке», где выражаем своё почтение нашей великой стране. Мы приглашаем на него известных ораторов, таких как Элизабет Доул, Гари Бауэр, Кэл Томас. На ежегодном «Столичном вечере» мы выражаем признательность постоянным служителям нашей дочерней церкви в центре города и их помощникам-добровольцам. У нас есть Рождественские программы, Пасхальные программы, «День друзей», вечер «Снова в школу» и ещё многое другое.
Трудно не заметить, что мы стремимся быть самой популярной церковью в городе Де-Мойн. Принесло ли это нам пользу? Что вышло из этой погони за безупречностью?
Недавно мы объявили неделю вечерней общецерковной молитвы, с нее мы хотели начать новый год. Едва бы кто не согласился с важностью молитвы или усомнился в том, что Писание велит верующим проявлять в ней прилежание. Но послушание в вопросе молитвы обходится дорого и налагает некоторые обязательства. В понедельник вечером, в начале молитвенной недели, появилось всего 34 человека из двух тысяч трёхсот, приходящих на богослужение. Ко вторнику молиться пришло всего 17 человек. У меня опустились руки. Тем не менее на следующей неделе тысяча человек пришли на служение, где их должны были почтить за труд в церкви.
Во время вечерних богослужений по средам я организовал в нашей церкви молитвенную группу ходатаев. Мы должны были просто собраться в отдельной комнате на полтора часа и молиться за нашу общину. В первый вечер к дверям подошло человек шесть и спросили: «Тут проходят семинары по заступнической молитве?»
«Нет, здесь проходят не семинары по молитве, - ответил я. -Здесь молятся». Все как один развернулись и ушли. Узнать о заступнической молитве интересно, а ходатайствовать за кого-то уже не так просто. То же можно сказать и о нравственной чистоте.
Чего нам ожидать?
Как много есть сфер, в которых мы все вместе выбираем далеко не золотую середину «безупречности», всё отдаляясь от Бога. Когда мы осознаём, что Его требования намного выше, мы утешаем себя тем, что мы не очень отличаемся от остальных христиан. Проблема в том, что и от не христиан мы тоже не очень-то отличаемся.
Наши подростки и молодёжь практически ничем не выделяется среди своих неверующих сверстников : та же музыка, шутки, развлечения и отношение к добрачным связям. Кристин, девушка-подросток, сказала нам: «В нашей группе молодёжи полно тех, кто только прикидывается христианином. А на самом деле они занимаются наркотиками, пьют, ходят по вечеринкам и спят друг с другом. Если ты хочешь остаться чистым, то проще дружить с неверующими, чем с так называемыми верующими. Я так говорю потому, что мои неверующие друзья со школы, зная о моих взглядах, говорят: «Круто , я уважаю твою точку зрения.» А дети верующих насмехаются надо мной и спрашивают: «Да что ты такая правильная? Живи веселей!» Они давят на мои ценности при любой возможности». Она рассказала нам о Брэде, сыне одного из видных братьев в церкви, который сказал ей: «Я знаю, что спать вместе до брака нельзя, а всё остальное – можно. Я люблю забраться девчонке под лифчик».
К сожалению, взрослые христиане в этом отношении не лучше подростков. Линда, незамужняя работающая женщина, говорит, что в их группе холостяков в церкви есть «ловцы» – мужчины и женщины, подстерегающие жертву, которая удовлетворит их нужды.
Христианские семьи тоже не образец для подражания. (От Стива: моя ежедневная радиопередача наполнена звонками от христиан, спрашивающих, как им оправиться от внебрачных связей и снова склеить разрушенные отношения с супругами.)
Мы что, ослепли? Чего мы ожидаем от своих компромиссов во всех жизненных сферах? Неужели мы не понимаем, что новообращённые христиане пойдут по нашим стопам? Будет ли нам приятно увидеть, что они так же легкомысленно относятся к Богу, как мы сами?
Неужто не ясно, чего нам стоят расшатанные устои, когда мы проповедуем миру о Христе? Леонард Рейвенхилл в своей книге «Молитва о пробуждении» пишет:
«Наши дни подобны арене, вокруг которой на скамейках сидят ярые безбожники, агрессивно настроенные скептики и безликие миллионы язычников, наблюдающие за тем, что может сделать Церковь живого Бога на этой арене. Как горит моё сердце! Христиане, что мы делаем? Как говорят, «играем в церковь»?
Правильный ответ
Израильскому царю Иосии было всего двадцать шесть дет, когда он столкнулся с таким же пренебрежительным отношением к Божьим заповедям. Во второй книге Паралипоменон, 34-й главе, мы читаем, как во время крупномасштабной реставрации храма был найден давно утерянный свиток Закона Божьего. Царю прочитали этот свиток вслух, и он не мог не обратить внимание на то, чего требовал Господь и какое непослушание проявляли люди.
Иосия не сказал: «А-а, мы так жили годами. Чего там придираться!» Нет, он пришёл в ужас. Он разорвал на себе одежду в знак горя и отчаяния. «Велик гнев Господа!» – воскликнул он, немедленно сознавая греховную небрежность народа, и постарался узнать больше о воле Божьей.
