Александр Смолин - Следовая полоса
Нет, пограничные войска ни на какие другие не променяю! Бывают и опасности, и трудности… Но здесь-то и проверяются твои способности, можно ли на тебя положиться в трудную минуту, умеешь ли сохранять самообладание в схватке с нарушителем, сильнее ли ты своего врага, умеешь ли организовать свои духовные и физические силы на решение поставленной задачи?
Немало сложных ситуаций было у меня за годы службы на границе, но каждую помню отчетливо, как будто это было вчера.
…На второй день службы на заставе пошел я проверять контрольно-следовую полосу. Идем с Джеком, смотрим внимательно. Вдруг — ухищренный след! Джек взял след, и мы начали преследование. Пройдя четыре километра в глубь нашей территории, я увидел женщину. «Нарушительница», — только подумал, как вдруг в ее руке увидел пистолет.
— Стой! Бросай оружие! — крикнул я и сделал предупредительный выстрел.
Женщина начала отстреливаться. Тогда я пустил Джека. Он сбил ее с ног, и я привел задержанную на заставу.
Она оказалась связной оуновцев и шла на задание.
Успехи в задержании нарушителей сделали меня известным на границе, меня стали посылать на более ответственные дела. Вот одно из них.
Солдат Калбукоз нес службу на посту наблюдения и отметил, что на опушке леса с сопредельной стороны то и дело выходят двое, внимательно глядят на нашу сторону. На вторые сутки после этого наряды обнаружили следы на контрольно-следовой полосе.
К месту нарушения я прибыл с начальником заставы капитаном Бакрыновым. Изучили следы, пришли к выводу, что нарушители прошли след в след.
Пустили собаку. Она повела в лес.
Километра полтора от границы лес пересекала песчаная дорога, там-то мы и увидели, что перешли границу четверо.
Нарушение произошло приблизительно во втором часу ночи. Группа преследования отстала от нас намного, мы продолжали поиск с комсомольцем Степановым, молодым пограничником, два месяца назад прибывшим на заставу.
Собака вывела к большому населенному пункту на перекресток дорог, где нарушители разошлись в разные стороны: двое пошли в село, двое — к лесу, через вспаханное поле.
Мы начали преследовать тех, кто пошел в лес, надеясь на то, что других в селе задержат дружинники, — все равно им не скрыться.
Километра три пробежали мы со Степановым. Спустились в лощину. Собака повела по лощине к лесистой высотке. Едва добрались до середины склона, как по нам открыли огонь из автоматов. Степанова тяжело ранили. Джек повалился на бок, засучил ногами, я с разбегу упал рядом с ним. Пальцы угодили во что-то горячее, липкое — кровь! Ком в горле не давал дышать. «Ну, гады, теперь не уйдете!» Привычным движением оттянул затвор автомата. Ударил короткой очередью — нарушитель рухнул на землю.
— Один готов!
Но рано было подводить итоги. Второй бандит, отстреливаясь, пустился бежать. Я за ним. Потом решил: «Дай выстрелю с колена!»
Прицелился. Нажал на спусковой крючок.
Скрюченные пальцы врага зарылись в землю…
А те двое, что пошли в село, были уничтожены поисковой группой.
Кто имел собак, тот знает, что такое потерять ее. Это все равно, что потерять хорошего друга. Джека я похоронил неподалеку от заставы, на которой пес честно нес пограничную службу. Он погиб на боевом задании, как солдат.
Способный ученик
С потерей четвероногого друга возникла проблема: где взять новую собаку? Это оказалось непростым делом. Овчарок в то время было мало, никто их во время войны не готовил.
Наконец, на одной из пограничных застав нашли восьмимесячного щенка Аргона. Я начал его тренировать. Щенок был трусливый, добродушный, ласковый, немалых трудов стоило выработать в нем качества, необходимые служебной собаке.
Я усиленно тренировал Аргона, приучал обнаруживать и прорабатывать следы, проложенные на самых различных участках местности, старался не дергать его за поводок без особой надобности, чтобы не сорвать собаку со следа.
Если Аргон терял след, тут же приходил на помощь, производил осмотр и обыск местности по кругу, постепенно увеличивал радиус. Иногда приходилось возвращаться к исходной точке поиска или к отчетливо видимым отпечаткам.
Хорошие результаты дает фляжка с запахом, взятым с вещи нарушителя или с отпечатка следа. Это помогает собаке восстановить «в памяти» искомый запах, обостряет обоняние, но к этому приему я прибегал в самое последнее время. В начале моей работы с Аргоном еще не была известна одорология.
Отработал я с Аргоном общую, специальную тренировку, подготовил его к розыскной службе. Вскоре представился случай посмотреть, насколько эти тренировки были эффективными.
На заставе нас было двое инструкторов службы собак: я с Аргоном и сержант Дуров с розыскной собакой Беком.
Однажды служебная собака Дурова след не взяла. Начальник заставы и говорит:
— Александр Николаевич! Давай твоего Аргона попробуем, может, возьмет?!
Я пустил Аргона. Смотрю, активно взял след и повел. Километра два прошли — Аргон завертелся, заволновался: запутался. Я решил помочь ему, показать, в каком направлении могли пойти нарушители.
Неподалеку рос огромный дуб, и, когда мы дали осветительную ракету (поиск шел ночью), один из пограничников крикнул мне:
— Товарищ младший сержант (я тогда в том звании был), ноги торчат из-под кроны дуба!
Подали нарушителю команду:
— Бросай оружие!
На землю полетели немецкие карабины, потом с дерева слезли сами «герои» происшествия — оуновцы.
Я с этим Аргоном задержал не одного нарушителя, он оказался способным учеником.
Помню такой случай. В комендатуру пришла женщина и попросила помочь найти корову, которая пропала ночью со двора.
К женщине выехала группа во главе с капитаном Кондратьевым. Вошли в эту группу и мы с Аргоном.
Приехали, осмотрели двор, я поставил Аргона на след и начал вести преследование.
Километрах в четырех от дома, в овраге, мы обнаружили зарытую недавно яму. Аргон начал скрести лапами землю, а потом вытащил коровью шкуру.
Неподалеку мы нашли след повозки, запряженной парой лошадей. По колее этой повозки без труда удалось добраться до хаты, в которой было спрятано мясо, и откуда еще не успели скрыться пособники бандитов.
Так была обнаружена еще одна ниточка, связывающая бандитов с теми, кто под страхом смерти снабжал их продовольствием.
А через них добрались и до самих бандитов.
Аргон действует
Ночные пограничные наряды столкнулись с вооруженной группой. Двое нарушителей было убито, а четверо прорвались на нашу территорию. Преследуя их, мы с майором Стекляшкиным оказались в большой деревне. Аргон подошел к колодцу и стал визжать. Мы с майором переглянулись, осмотрели колодец. Вроде все нормально; колодец как колодец, вода в нем, бадья деревянная на срубе, осмотрели все — на срубе грязь. «Откуда же она взялась? — думаю, — рядом с бадьей?»
Стекляшкин вынул из сумки тетрадь, вырвал оттуда несколько листков, мы подожгли их и, горящие, бросили в колодец.
Горящий факел долетел до середины, а потом его сильно потянуло в сторону. Мы поняли, что в колодце схрон.
Бросать гранаты в колодец — бесполезно, мы решили предложить бандитам сдаться:
— А ну вылезай, а то гранату бросим! — скомандовал майор.
Оттуда ни звука.
«Придется выкуривать оуновцев дымом», — сговорились мы.
Взяли осветительные ракеты, пустили туда с десяток. Бандитам, видно, стало тошно, они закричали:
— Опускайте бадью, мы вылезем!
Так всех по одному их оттуда и вытащили.
Однако надо было проверить схрон. Спустились пограничники в колодец, залезли в схрон, а там чего только нет! И боеприпасы, и продукты, и даже портативная пишущая машинка, на которой они печатали листовки против Советской власти и распространяли в населенных пунктах.
Часто обращалась к нам, пограничникам, милиция, чтобы помочь им в поимке грабителей. Бывало, что такие уголовные дела были связаны с нашей оперативной работой.
Колхоз имени С. М. Кирова, что на Львовщине, где до 1953 года ходил главарь банды Соколенко, готовился к посевной кампании.
Соколенко решил сжечь колхозное зерно.
Я в то время был на заставе. Неожиданно позвонил комендант и приказал прибыть в комендатуру.
— В колхозе Кирова сожжено колхозное зерно. Туда выехала группа во главе с капитаном Кондратьевым, срочно присоединяйтесь к ней!
На месте капитан Кондратьев обрисовал обстановку:
— Охраняли амбар с зерном два сторожа, они не спали, как вдруг их и зернохранилище охватило пламя…
Я соображаю: населенные пункты далеко друг от друга, если кто из села выходил, — собака найдет. Не выходил — поджигатели скрываются в другом месте.
Земля вокруг амбара истоптана, залита водой — искать следы тут не имело смысла. Метров сто от амбара в низинке, на пахоте, собака нашла отпечатки ботинок на шипах. Начали вести преследование. Километра два вела собака. Прошли два небольших села, железную дорогу. Вот и широкая, поросшая травой сельская улица. Первый дом, второй… Собака привела к четвертому дому.
