Вирджиния Морелл - Эти удивительные животные. Самые неожиданные факты о братьях наших… разумных
– Алекс был выдающимся попугаем, – сказал Алекс Касельник, поведенческий эколог из Оксфордского университета, который исследовал новокаледонских ворон. – Он заставил нас посмотреть на птиц по-новому.
Касельник начал изучать новокаледонских ворон в конце 1990 года. Когда я приехала к нему в 2006 году, у него в вольере было уже двадцать три птицы. Все, кроме четырех из них, были пойманы в лесах тихоокеанских островов. Хотя вороны, как и попугаи, имеют способности к мимикрии, Касельника заинтриговали не их коммуникативные навыки, а их умение создавать и использовать орудия труда. В дикой природе с помощью различных подручных средств, таких как веточки и черешки листьев, вороны расковыривают гниющие бревна и кроны пальм, чтобы достать оттуда жирных личинок. Как и охотники, вооруженные копьями и стрелами, вороны, отправляясь на поиски пищи, также берут свои орудия с собой.
Чтобы показать мне, как вороны используют свои орудия, мы с Касельником направились к вольеру, в котором находилась молодая, выросшая в неволе самка по имени Юэк. Внутри вольера, огороженного сеткой, находились деревья, по которым она могла лазить, на земле были разбросаны палки, листья и детские игрушки, а в дальнем углу стоял небольшой домик. Юэк была похожа на обычную ворону с блестящим черным оперением. Она сидела на пеньке, но когда мы вошли, она тут же слетела на землю.
Касельник мягко заговорил с ней:
– Здравствуй, Юэк. У нас сегодня посетитель.
Юэк подняла голову и посмотрела на нас, но тут же опустила и начала внимательно рассматривать мои кроссовки. Касельник сказал мне, что Юэк любит изучать швы на обуви людей. Поэтому я совсем не удивилась, когда она взяла клювом ветку диаметром с шампур для барбекю и начала прыгать в мою сторону. Птица держала ее под углом и ловко втыкала в швы моего левого кроссовка в поисках чего-нибудь вкусненького. Когда оказалось, что там еды нет, она переключилась на мой правый кроссовок и попыталась снова. Но там ей тоже не повезло. Она настолько умело орудовала своей палкой, напомнив мне умело владеющую пером секретаршу, что я даже расстроилась из-за того, что у меня в обуви не было личинок.
Юэк была дочерью самой известной вороны Касельника – Бетти, недавно умершей от инфекции. Но за год до смерти она удивила Касельника и его коллег, изобретя новый инструмент прямо во время теста, который они с ней проводили. Касельник закрыл дверь вольера, и мы поднялись по лестнице в офис, где он показал видео с демонстрацией открытия Бетти. В фильме влетевшая в маленькую комнату Бетти, черная ворона с такими же, как и у ее дочери, блестящими любопытными глазами, сразу заметила, что перед ней на столе в пластиковом лотке лежала стеклянная колба, внутри которой прямо по центру находилась маленькая корзинка. В корзине лежал кусочек мяса. Ученые подбросили в комнату два куска проволоки. Один из них был согнут крючком, другой – прямой. Они предполагали, что Бетти выберет крючок, чтобы вытащить корзинку за ручку.
Но эксперименты не всегда идут по плану. Другая ворона украла крючок еще до того, как Бетти его нашла. Бетти не растерялась. Она посмотрела на мясо в корзинке, а затем заметила кусок прямой проволоки. Взяв его в клюв, птица засунула один конец в трещину в столе. Затем она клювом схватила другой конец проволоки и потянула его в сторону, тем самым сделав крючок. Вооружившись этим крючком, ворона вытащила корзинку из колбы.
– Раньше Бетти никогда не оказывалась в подобной ситуации, – сказал Касельник. – Но она знала, что может использовать проволоку, и согнула ее именно там, где нужно, чтобы получить крючок нужного размера.
Касельник проводил с Бетти и другие тесты, каждый из которых также требовал поиска новых решений (например, сделать крючок из алюминиевой пластинки, а не из проволоки). И каждый раз Бетти изобретала новое орудие и справлялась с поставленной задачей.
– Это означает, что у нее есть мысленное представление о том, что именно она хочет сделать. А это уже, – продолжал Касельник, – является одним из важных когнитивных навыков.
В 1960-х годах ученые были поражены, когда Джейн Гудолл впервые сообщила о своем открытии, что шимпанзе изготавливают орудия. В то время изготовление орудий считалось одним из основных отличий человека от животных. Каким бы удивительным ни был ее доклад, слова исследовательницы не лишены были смысла: у шимпанзе и людей был общий предок, который использовал орудия. Но наш последний общий предок с птицами был рептилией, которая жила около трехсот миллионов лет назад. Как же тогда объяснить открытие этого гениального поведения у существ?
– Это не тривиальный вопрос, – сказал Касельник. – Это означает, что эволюция может создать не одну похожую форму развитого интеллекта, а также то, что данная форма не зарезервирована только для приматов или млекопитающих. Иными словами, креативность и изобретательность, как и другие формы интеллекта, свойственны не только человеку.
Касельник опубликовал свое открытие в журнале Science в 2002 году. Его исследование, как и многие другие, помогло опровергнуть суждение о том, что у птиц нет мозгов. Подобное предвзятое отношение к интеллектуальным способностям птиц возникло после исследований немецкого нейробиолога Людвига Эдингера, основателя сравнительной анатомии. В конце XIX века Эдингер расчленял мозг рыб, амфибий, рептилий, птиц и млекопитающих, отмечая в нем различия и сходства. Он считал, что мозг млекопитающих эволюционировал в линейной прогрессии, т. е. один формировался на основе другого, как геологические горные пласты. Люди, обладающие самыми многослойными мозгами, занимали место на вершине. Для Эдингера кора головного мозга млекопитающих, которая представляет собой массивный наружный слой с многочисленными складками «серого вещества», была хранилищем высокого интеллекта. Состоящая из шести глубоких слоев клеток кора головного мозга располагалась поверх старой, более «примитивной» структуры мозга, такой, как базальные ганглии. Эдингер думал, что животные без коры головного мозга, то есть беспозвоночные, рыбы, земноводные, пресмыкающиеся и птицы, не могли быть умными или иметь какие-либо мысли. Его идея была основополагающей на протяжении большей части XX века. Еще в 1977 году, когда Пепперберг приобрела Алекса, анатом-компаративист Альфред Ромер написал, что в мозгу птиц преобладали «базальные ядра» и, таким образом, они «по сути… очень сложный механизм[ы] с небольшой способностью к обучению».
Но, как и в случае с рыбами, анатомы просто неправильно истолковали строение мозга птиц (а также земноводных и пресмыкающихся). К 1990-м годам анатомы поняли, что мозг всех позвоночных состоит из одних и тех же основных частей (задний мозг, средний мозг и передний мозг) и что в мозге птиц, рыб и земноводных существуют структуры, гомологичные коре млекопитающих. Наконец, в 2004 году, после нескольких лет переоценки анатомии птичьего мозга группа международных экспертов официально заявила, что нервная анатомия птиц действительно предполагает осуществление мыслительной деятельности.
Отбросив предвзятость Эдингера, ученые обнаружили замечательное разнообразие когнитивных способностей у птиц. Так, североамериканские ореховки имеют отличную память: они могут спрятать до тридцати тысяч семян и найти их через шесть месяцев. Грачи, близкие родственники ворон, очень изобретательны при создании и использовании орудий в неволе, даже если они не делают этого в дикой природе. Сороки и попугаи обладают пониманием физического мира. В очень юном возрасте они уже осознают, что когда объект исчезает за занавесом, это не значит, будто он исчезает совсем. Именно такая способность развивается у наших детей с ясельного возраста. Сороки могут узнавать себя в зеркале, а это означает, что они обладают самосознанием. Вороны и голуби способны распознавать и различать человеческие лица; голуби могут также отличить кубизм от импрессионизма в живописи. У шалашников, которые живут в Австралии и на острове Новая Гвинея, есть даже художественное восприятие, и это пока единственное животное, у которого оно было обнаружено. Шалашники, например, используют оптическую иллюзию (метод, который использует художник, чтобы изобразить на картине далеко расположенные объекты), украшая площадку перед своим жилищем – шалашом из прутиков и веточек – самыми разными предметами (стеклышками, камнями), чтобы привлекать самок для спаривания. И Касельник, и другие ученые, которые изучали новокаледонских ворон, уже доказали, что эти птицы способны использовать различные орудия в правильной последовательности, а в дикой природе они даже могут изобретать разные «модели» орудий в зависимости от места их обитания.
Некоторые птицы также очень сообразительны. Западные кустарниковые сойки понимают, что иногда появление других соек явно бывает не к добру. Сойки прячут орехи и семена на зиму так же, как это делают и ореховки, а еще воруют друг у друга семена. Поэтому умная кустарниковая сойка, которая видит, что за ней, пока она закапывает семена, подглядывает другая сойка, обязательно через некоторое время вернется на это место и перепрячет свои семена в другое место.
