Повенчанный честью (Записки и размышления о генерале А.М. Каледине) - Кожемяко Иван Иванович
– Так что смотри, Алёша, – и отец затянулся душистым самосадом со своей знаменитой вишнёвой трубки, с которой он не расставался ни на миг, – клятву на верность Отечеству дают однажды, а вот подтверждать её необходимо всей жизнью.
Лишь два института государства отмечены высочайшей честью – служением Отечеству, это церковь и воинство.
За этими словами – огромный смысл заключён – к служению допускаются лишь те, кто всю жизнь живут с Господом в сердце, веруют и верят всегда в то, что их миссия особая. Ни жизни, ни крови своей не жалеют они во имя славы и процветания Отечества.
И служат ему истово и всю жизнь непорушно.
Замолчал надолго, а потом продолжил:
– Знай, любимый сын, ты у меня единственный, моя кровиночка.
Но я лучше оплачу тебя горькими слезами, ежели за Отечество живот свой положишь, нежели смирюсь с тем, что проявишь малодушие, бесчестный поступок свершишь, порушишь славу и честь нашего рода.
Сказать тебе это – должен был. Сын ты мне. А в сыне – продолжение чести и славы рода. Девка, что – вышла замуж и всё. Всё у неё уже в ином свете видится. И иную веру она исповедует. От рода отличную, коль замуж выходит за людей другой веры, другого уклада жизни, других традиций.
А сын – он опора роду, продолжатель его традиций и славы.
Твой дед, добрый казак, всегда мне говорил: «Жизнь – Государю, веру – Богу, а честь – никому!»
Именно так и отец мой напутствовал меня на службу. И тебе мой отцовский наказ, повторюсь: жизнь – Государю, а честью каледины не поступались никогда и никому её в угоду не приносили.
Так и ты, родимое дитя, помни это всегда и крепко держись славы и чести казачьего рода нашего.
Задумался на миг старый полковник, затем подошёл к стене, где среди множества славных клинков – висела и его Георгиевская шашка, снял её, обнажил клинок, благоговейно поцеловал и на вытянутых руках протянул сыну:
– Возьми! Пусть она всегда напоминает тебе о том, как должно служить Отечеству и пусть она сбережёт тебя в жарком бою с врагами Родины нашей. А войн, чую, и на твою судьбу достанет.
Не замирится с нами Европа, всё хочет захватить наши земли. Да и на турецкой границе неспокойно, Япония на Дальний Восток зарится.
Так что испытания не минуют и тебя, милый сын.
Благоговейно приняв боевой клинок от отца, Алексей поцеловал его холодную сталь и твёрдо, не по-ребячьи, заявил:
– За честь благодарю, господин полковник. И знай, дорогой отец, что не выпущу этот клинок из рук до самой смерти и буду служить Родине так, как ты наказал, как служили наши деды-прадеды.
Глубоко поклонился отцу, поцеловал его руку. И, ребёнок ведь ещё, кинулся в его объятия, да так надолго и застыли эти две родные души – недвижимо, спаянные единством родства, родной крови и общим пониманием значимости воинского долга.
В гимназии учился легко, завершил её с золотой медалью и без экзаменов был зачислен на первый курс Михайловского артиллерийского военного училища.
Удивился отец, всё же думал, как водилось в роду – пойдёт в Новочеркасское кавалерийское казачье училище. Но затем успокоился и понял сына – артиллеристы они всегда были самыми умными. Дело сложное, живое, требующее прочных знаний математики, физики.
А поняв сыновьи устремления – благословил, с лёгким сердцем, на учёбу.
Командиры и преподаватели не могли нарадоваться успехам юнкера Каледина. И всегда ставили его в пример однокурсникам.
Причём, первым был везде – и в строю, и во владении оружием, во всех остальных науках, без которых военный человек состояться не может.
В особой же мере прославился Алексей Каледин на военно-научной конференции, посвящённой вопросам комплексного применения всех родов войск в современных войнах.
Конференция проходила в Санкт-Петербурге, в военном училище, куда в составе представительной делегации был направлен Алексей Каледин.
Значимость конференции была очень высокой хотя бы уже потому, что её открывал сам Великий князь Николай Александрович, родной дядя Государя, шеф Михайловского, родного для Алексея и его товарищей, училища.
В своём кратком вступительном слове он отметил значимость всех родов войск, в особой мере – кавалерии и казачества в деле защиты Отечества во всех последних войнах с Турцией, в том числе – и на Балканах, за освобождение Болгарии от турецкого ига.
Вместе с тем, подчеркнул Николай Александрович особо, ситуация на поле боя коренным образом изменилась с появлением автоматического оружия – пулемётов, значительного увеличения количества артиллерии, а также в связи со строительством глубокоэшелонированнных оборонительных укреплений.
– И тот командир, который надеется в этих условиях лишь на порыв, на применение массы войск – непременно потерпит поражение. Нужны новые подходы в применении масс кавалерии. Её главная задача – действия в тылу противника, на его коммуникациях.
– Внезапность, скрытность в выборе района прорыва боевых порядков, умение организовать взаимодействие с пехотой и артиллерией, а на приморских направлениях – и с силами флота, – вот в чём суть новых подходов в успешном применении масс конницы, – с особым ударением отметил Великий князь.
А у казачьих частей много и иных особенностей в боевом применении. Их задача – вести разведку, действовать по тылам противника, нарушать управление войсками, рассеивать резервы врага, направляющиеся к фронту, перехватывать делегатов связи, захватывать «языков».
Выступающие за Великим князем, в основном, отмечали заслуги кавалерии и казачества в прошедших войнах, и свои сообщения сводили к подробному рассказу славных боевых эпизодов, которые почти всем были известны.
И Великий князь после двух-трёх выступлений явно заскучал.
Все выступавшие в большей части своих сообщений клялись в верности престолу и заверяли его в том, что донцы-молодцы или кубанцы, терские, уссурийские… казаки, в зависимости от казачьего войска, в котором состоял выступающий, не посрамят чести и отдадут за Государя и Отечество свою жизнь.
Великий князь при этом с досадой кривился и его взор совершенно потух, он всё чаще и чаще рисовал на листах бумаги какие-то, ведомые только ему, фигурки и вензеля.
Таким же равнодушным взором он встретил появление на трибуне юного юнкера, с лычками младшего урядника, который, умело сдерживая волнение и почти не заглядывая в исписанные листы бумаги, стал отчётливо и твёрдо, чуть глуховатым голосом, говорить:
– Ваше Высочество!
Ваши Превосходительства!
Господа офицеры!
Уважаемые друзья!
– Безусловно, то, о чём говорили уважаемые участники конференции – заслуживает огромного уважения, святой памяти и преклонения.
Но… это всего лишь славные страницы прошлого.
По залу пошёл ропот почтенных и уважаемых ветеранов многих сражений, увенчанных высокими отличиями генералов и офицеров, которые даже не скрывали своего возмущения дерзким началом речи молодого юнкера.
Великий князь поднял руку, призывая зал к тишине и порядку.
Алексей, почувствовав его поддержку, воодушевился и громко и отчётливо продолжил:
– Нам же, кому Отечество вверило своё бережение и на кого надеется Государь, надлежит думать о дне сегодняшнем, а ещё лучше – о завтрашнем. Все иные подходы в военном деле губительны и они приведут к лишним жертвам и ничем не оправданной крови.
Былой опыт важен, но он лишь средство укрепления духа войск, а не правило, по которому надлежит водить войска в будущих сражениях.
Великий князь взволнованно и уже заинтересованно смотрел на юного докладчика. Скука сразу оставила его породистое и красиво-надменное лицо.
Юнкер продолжал своё выступление, вызывая всё большее и большее воодушевление на лице Великого князя:
– Массы кавалерии, казачьей конницы – самый маневренный род войск нашей империи. И с учётом её пространственного размаха, множества недружелюбных соседей, при совершенно иной стратегии применения войск и тактике ведения быстротечных боёв, её значение всемерно возрастает.
