Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд
Несмотря на убедительное переизбрание в 1972 году, политическая база Никсона сужалась. Конгресс принял поправку, призывающую к немедленному прекращению военных расходов. В 1973 году Конгресс принял Закон о военных полномочиях и отклонил просьбу Никсона об оказании военной помощи. К тому времени Никсон уже корчился в тисках Уотергейтского скандала. В 1971 году он создал в Белом доме тайную группу головорезов, известную как «Сантехники» — они должны были устранять утечки. Их первой миссией было ограбление психиатра Эллсберга в поисках материала для его дискредитации. Затем, действуя при Комитете по переизбранию президента, они попытались поставить «жучки» в штаб-квартиру Национального комитета Демократической партии. Сантехников арестовали. Честный судья заставил разоблачения. Репортажи Боба Вудворда и Карла Бернштейна, среди прочих, поддерживали накал. Попытки Никсона скрыть провалились. Одно разрушительное откровение следовало за другим. Сильная паранойя Никсона по поводу публикации документов Пентагона бумерангом.
Никсон не подвергался импичменту за свою военную деятельность. Было выдвинуто одно обвинение, связанное с войной, — фальсификация записей о тайных бомбардировках Камбоджи, — но Юридический комитет Палаты представителей отклонил его. Но хотя Конгресс не был расположен считаться с войной как таковой — и, возможно, широкая общественность тоже не интересовалась ею — ужас войны скрывался прямо под поверхностью. Чтобы вести эту войну, Никсон превратил Белый дом в гнездо преступного заговора. Война была предпосылкой и непризнанным поводом для его позорной отставки. Война была хороша для тиранических тенденций, которые, в конце концов, были отброшены назад, потому что Никсон перегнул палку. Правовые и политические институты оказались достаточно устойчивыми, чтобы остановить его. Безрассудная погоня за войной сломила преследователей.
А что потом? Антивоенный мятеж, который довел Америку до точки кипения, был настолько масштабным вызовом власти и обычному порядку, что эхом отдавался в течение десятилетий. Это изменило жизнь. Кроме того, не случайно это был исключительный эпизод в истории демократии. Война, которая поначалу была такой популярной — пусть невежественной, необъявленной и слабо обоснованной в законе, — была прекращена благодаря впечатляющему импульсу народных действий.
Здесь есть урок о реальной жизни демократии. Демократия не является синонимом периодического голосования большинством. В 1964 году Линдон Джонсон был избран президентом, выступая за «нежелание более широкой войны», выступая против Барри Голдуотера, который стремился именно к этому. Жизненно важная демократия требует постоянного двустороннего или многостороннего процесса реагирования. Живая демократия зависит не только от правил выбора правителей, но и от качества и решимости населения — от того, что они делают. Требуются возможности изменить народную волю. Он требует, чтобы меньшинства имели шанс стать большинством, прибегая к народным действиям — собраниям, мобилизациям и контрмобилизациям. В конституционной демократии это требует соблюдения Конституции.
Антивоенное движение, на мой взгляд, было бы более эффективным и более ранним, если бы оно усерднее боролось за душу Америки, а не отказывалось от нее. Было бы лучше не нести флаги Фронта национального освобождения и Ханоя и нести больше звезд и полос. Она была бы более эффективной, если бы была умнее, стратегичнее, если бы привлекала больше людей аргументами, а не хвастовством.
Шансы всегда были против устойчивого движения. Его сила заключалась в его единстве, но это было когда-то. Междоусобные распри и революционные заблуждения взяли верх. К тому времени, когда война закончилась, движения уже не было, чтобы праздновать, в конце концов, выдающуюся победу. Она не столько кончилась, сколько рассыпалась на фрагменты, усталость и разочарование. Ему не удалось создать постоянную силу — действительно, фракция «Метеорологи» студентов за демократическое общество уничтожила крупнейшую левую организацию в стране. Таким образом, антивоенное движение как таковое не смогло сыграть свою роль в послевоенной политике. В любом случае, можно сомневаться в том, что, несмотря на разрозненность и раздробленность, он мог приспособиться к совершенно другому миру — к экономическим потрясениям 1970-х годов и последующему рейгановскому кризису.
Движение отступило в памяти — скорее долгий миг, чем движение. Но в жизни миллионов это был момент.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ГРУЗ ПАМЯТИ МАРТ 1973 – АПРЕЛЬ 1975 ГОДА
Мотоциклист пробирается среди брошенных военных ботинок, оставленных силами ВСРВ, когда они бежали в сторону Сайгона в апреле 1975 года.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ДЕНЬ
Северовьетнамский наблюдатель, работающий в Совместной четырехсторонней военной комиссии, созданной в соответствии с Парижским соглашением, считает американских солдат, садящихся в самолет в сайгонском аэропорту Таншоннят, 29 марта 1973 года.
На авиабазе Таншонхут в четверг днем, 29 марта 1973 года — в тот же день, когда последняя партия американских военнопленных вылетела домой из Ханоя, — состоялась церемония официального прощания с последними американскими солдатами, оставшимися в Южном Вьетнаме, — шестьдесят человек. восемь военнослужащих армии, флота и военно-воздушных сил, которые отвечали за дневной вывод войск. На самом деле они были не последними военнослужащими США на пути домой. Более 800 американских наблюдателей за перемирием должны были уехать в ближайшие несколько дней, а 159 морских пехотинцев посольства, 50 военных атташе и комиссия по могилам из 14 человек должны были остаться, а также несколько тысяч гражданских лиц — дипломатов, подрядчиков и оперативников ЦРУ. как множество бывших военнослужащих, которые, чтобы обойти положения договора, теперь носили штатское и работали на сайгонское правительство. Но и это правительство, и уходящие командиры MACV видели символическое значение церемонии в аэропорту, чтобы отметить формальный конец американского участия в войне.
Генерал Фредерик К. Вейанд, чье предвидение намерений врага помогло защитить Сайгон во время Тетского наступления и который теперь оказался последним командующим войсками США во Вьетнаме, руководил официальным закрытием штаб-квартиры MACV и руководил сбором знамён. Он сказал уходящим мужчинам «высоко поднять головы за то, что они были частью этого самоотверженного усилия». Поскольку все музыканты армейского оркестра давно разъехались по домам, американский национальный гимн пришлось играть на фонографе.
Когда американцы сели в самолет ВВС С-141, который должен был доставить их в первый этап их путешествия, подполковник Буй Тин, член Четырёхпартийной совместной военной комиссии из Северного Вьетнама, созданный в соответствии с соглашением о наблюдении
