Радио в дни войны - Михайл Самойлович Глейзер
Стало расширяться иновещание, резко изменились его содержание и формы. До войны вещание велось менее чем на десяти языках, а иностранный отдел, которым заведовал Г. Колмаков, а его заместителем был В. Мулин, более чем просторно располагался на четвертом этаже дома Радиокомитета.
Сильной стороной иновещания были квалифицированные кадры редакций — прошедшие трудный боевой путь коммунисты, биографии которых, как правило, включали или работу в антифашистском подполье или участие в интернациональных бригадах во время войны в Испании. Лишь после освобождения стран Европы от фашизма стали известны оказавшиеся весьма громкими имена политических деятелей, работавших в Москве и живших в гостинице «Люкс» на улице Горького под скромными псевдонимами.
Неоценимое значение для советского иновещания в годы войны имело то, что в руководстве им и непосредственно в самих радиопередачах принимали активное участие такие крупнейшие политические деятели, как Морис Торез, Пальмиро Тольятти, Вильгельм Пик, Вальтер Ульбрихт, Георгий Димитров, Василь Коларов, Клемент Готвальд, Долорес Ибаррури, а также многие писатели, журналисты, деятели культуры из стран Европы, Азии, Америки. Трудно найти такого иностранного писателя или публициста, который бывал бы в годы войны в Советском Союзе и хотя бы раз не выступил по Московскому радио. То же относится и к советским мастерам культуры. Так что наш антифашистский актив был весьма обширен и блистал знаменитостями.
Нужно сказать, что во время войны, особенно в первый, наиболее тяжелый ее период, когда ограничили свою деятельность творческие союзы и редакции журналов, когда были эвакуированы многие театры и концертные организации, радио смело выходило за пределы своих непосредственных функций; оно стало объединяющим центром для творческой интеллигенции, его роль всесоюзной трибуны неизмеримо возросла.
Велика заслуга в этом руководства Радиокомитета, возглавившего его в первые же дни войны Д. А. Поликарпова. Человек неуемной энергии, отличный организатор, высококвалифицированный пропагандист с широкой эрудицией, Дмитрий Алексеевич по-настоящему сплачивал коллектив, вдохновлял его, обогащал своей изобретательностью, умел ценить инициативу работников.
Д. А. Поликарпов и специальные заместители председателя Радиокомитета по иновещанию В. П. Степанов, а позднее С. Г. Лапин уделяли особое внимание новому делу — контрпропаганде.
Самым важным, с моей точки зрения, предопределившим успех условием было то, что и в данном случае радио было не только рупором, но и организатором. Целый ряд антифашистских митингов с участием виднейших представителей рабочего класса, колхозного крестьянства, интеллигенции, людей различных национальностей нашей страны состоялись при живейшем участии Всесоюзного радио. Контрпропагандистская работа была лишь одним из слагаемых иновещания. Радиовещание на зарубежные страны, на врагов и на друзей, рассчитанное на активных борцов и на обывателей, было разнообразным и доходчивым, состояло из различных жанров; его успех обеспечивали, как уже говорилось выше, консультации и непосредственное участие виднейших деятелей коммунистического и рабочего движения, квалифицированные кадры редакторов, переводчиков, дикторов.
Группа контрпропаганды включала в себя как работников радио, профессионалов-международников (А. Ступак, Я. Палей, К. Мизиано, М. Мендельсон, Ю. Козловский, В. Муравьев, А. Шапиро) — их было меньшинство, так и литераторов, которым была близка зарубежная тематика. Они пришли на радио в первые же дни войны, а после победы вернулись к своим, так сказать, индивидуальным письменным столам. Впоследствии, когда стали передаваться ежедневные комментарии на злободневную международную тему, их авторами стали А. Ерусалимский, И. Ермашев, К. Гофман, Я. Викторов и я.
В группе контрпропаганды работали литераторы: Михаил Гус — вещание на Германию и Австрию, Леонид Боровой — Франция, Яков Рыкачев — Венгрия, Илья Константиновский — Румыния, Эммануил Миндлин — Скандинавия, Владимир Ермилов — Италия и Болгария, Василий Ардаматский — Болгария. Кроме того, почти ежедневно передавались на Францию выступления Ильи Эренбурга. Нашей группе помогал Александр Фадеев, несколько раз выступавший на Чехословакию и Польшу.
Юрий Левитан
Но постоянно действовала именно группа контрпропаганды. Каждый из ее участников писал ежедневно, а нередко и по несколько материалов в день.
С самого начала было установлено писать коротко — одну страницу, самое большее — полторы. Это должны были быть краткие ударные листовки, основанные на фактах. Комментарий к сводке Совинформбюро. Новелла о герое. Рассказ о том, как, не щадя сил, работают советские люди в тылу.
Мы старались не оставлять без ответа, без разоблачения ни одну фашистскую ложь, возможно быстрее реагировать на демагогию Гитлера, Геббельса и их приспешников.
Конечно, после Сталинграда, когда наши войска освобождали советскую землю, потом страны Восточной Европы, когда была выведена из войны Италия, когда затем свобода от фашизма пришла на землю Франции и других западноевропейских стран, каждый день приносил добрые вести, и они сами напрашивались на противопоставление фашистской пропаганде.
Но советское радио старалось передать веру советского народа в свои силы, в конечную победу и тяжелой осенью и зимой 1941 года. Как известно, в этот период войны фашистская похвальба была столь же безмерной, сколь жалкими впоследствии стали побасенки о «выравнивании фронтов», «планомерном отступлении гитлеровских армий» и пр. Советская контрпропаганда разоблачала и то и другое. Мишенью для нас были выступления Гитлера, Геббельса, Розенберга, «радиоперехваты», в которые заносились радиопередачи нацистских станций Германии и оккупированных гитлеровцами стран.
На слушание передач из Москвы был введен строжайший запрет в Германии и во всех оккупированных фашистами странах. За нарушение кары становились все строже — вплоть до смертной казни.
Но это не помогло. Москву слушали везде. Чем дальше шла война, тем хуже складывались дела у гитлеровцев и тем смелее становились патриоты. До нас доходили многочисленные свидетельства — через фронт от партизан, из антифашистского подполья. Мы получали и письменные отклики на радиопередачи — вполне легальные из стран антигитлеровской коалиции и приходившие неведомыми путями оттуда, где еще бесчинствовали оккупанты.
Как слушали Москву? Приведу эпизод, который взят из книги «Невидимые собеседники» Эм. Миндлина.
«О норвежских слушателях мы узнали больше, чем о других, может быть, потому, что вышли в свет «Норвежские были» — книга маленьких документальных свидетельств советских военнопленных в Норвегии и норвежских участников Сопротивления. Так стало известно имя (но не фамилия) девушки Анны-Мари, медицинской сестры из госпиталя в городе Буде. Врачи и сестры этого провинциального госпиталя просили у начальника конвоя,
