Непокоренное Приднестровье. Уроки военного конфликта - Козлов Андрей Валерьевич
С 25 июня по 10 июля в состав бронированной группы в г. Бендеры были выделены 5 ИМР-Р, 2 ИРМ, 1 УР-77.
Изготовлены четыре минных шлагбаума из противотанковых мин ТМ-57, по 15 мин в каждом.
Для прикрытия дороги Бендеры — Тирасполь в районе моста через Днестр были установлены противопехотные минные поля МОН-50 неизвлекаемого действия в количестве 33 штук.
Были оборудованы четыре инженерных наблюдательных поста, с которых велась непрерывная инженерная разведка противника.
Армия сама шла в руки властей Приднестровья. Сегодня трудно сказать, чем руководствовался в то время И.Н. Смирнов. Почему не использовал шанс заполучить в свои руки армию. Скорее всего, он просто побоялся. Но в любом случае с позиции сегодняшнего дня это можно расценивать как серьезную ошибку со стороны властей ПМР.
Если бы армия перешла под юрисдикцию ПМР, то вооруженного конфликта не было бы. Молдова не посмела бы решать приднестровский вопрос с позиции силы. На армию не давила бы морально та неопределенность, в которой она находилась. Все знали бы, что 14-я армия защищает свои семьи, дома. Из истории известно: решает вопрос с позиции силы только тот, кто уверен, что противоположная сторона слабее.
Да и в последующие годы никто бы не посмел уничтожить новые боевые танки и боевые машины пехоты в угоду Западу. В 1996–2001 гг. было уничтожено более 100 танков, которые находились на хранении. Говорить и убеждать кого-то в том, что это были танки с выработанным моторесурсом, учебно-боевой группы или заштатными (как убеждал всех в последующем командующий Оперативной группой российских войск в Приднестровье В.Г. Евневич), не приходилось. В ноябре 1999 г. на территории Тираспольского учебного центра методами подрыва и расстреливания привели в негодность 51 единицу бронетехники. В сентябре 2001 г. были порезаны еще 47 танков Т-64, невзирая на то, что пробег большинства из них не превышал 300–400 километров.
Сложись так, не пришлось бы местным властям разрабатывать операцию под кодовым названием «Сиреневый туман» на случай «самовольного», т.е. без санкции тираспольских властей, вывоза оружия и боеприпасов из Колбасной. Не пришлось бы заявлять, что все хранящееся на складах оружие и боеприпасы — собственность народа Приднестровья, «временно переданная в пользование Российской Федерации». Смирнову не надо было бы заявлять, что в принципе ПМР не возражает против того, чтобы Россия вывезла военное имущество, но при этом либо оставила часть Приднестровью, либо выплатила Тирасполю компенсацию, так как это ПМР «сохранила оружие для России».
Россия, Украина, европейское сообщество не дали бы разгореться вооруженному конфликту. Они просто вынуждены были бы в него вмешаться. У каждой стороны здесь были свои проблемы и интересы, особенно территориальные: у Украины с Румынией — Северная Буковина и часть Одесской области (Южная Бессарабия), у Румынии с Венгрией — Трансильвания, у Румынии с Болгарией — Добруджа. У России — защита русских и возврат своего оружия. Ну а Европе грозил бы передел существующих государственных границ.
Приднестровью не нужно было бы создавать вооруженные силы. И тех денег, которые были потрачены на их создание, вполне хватило бы на содержание 14-й армии. Ведь когда ты сильный, то с тобой считаются. Но история тем и интересна, что в ней к прошлому возврата нет. Что произошло, то произошло!
19 мая произошел так называемый захват техники казаками. Все это происходило под непосредственным руководством Г.С. Андреевой и генерал-полковника A.M. Макашова. Вместе с техникой (6 шт. 120-мм минометов 2С12 и 3 шт. 100-мм противотанковых пушек МТ-12) убыли под Дубоссары подполковник Н. и капитан В.
Ушли вместе со своей техникой и мотострелки — капитан А.Н. Зиманов, старший лейтенант Ф.Ф. Чернавский, которые 20 мая погибли под Дубоссарами. Также приднестровцы захватили 14 ед. БТР-70; 1 ед. БМП-2К; 2 ед. БРДМ; 1 ед. ПРП-3; одну 122-мм гаубицу Д-30; 8 шт. 85-мм противотанковых пушек (Д-44); 10 шт. 100-мм (КС-19) зенитных пушек; 20 автомобилей и 6 единиц топливозаправщиков.
О том, что «захват» бронетехники был осуществлен, по словам Г.С. Андреевой (книга «Женщины Приднестровья»), на основании договоренности между руководством Министерства обороны Российской Федерации и ПМР, сейчас никто и не вспоминает.
В этот же день Военный совет 14-й армии выступил с заявлением. В нем говорилось:
«В течение 17–18 мая резко обострилась обстановка в районе г. Дубоссары. Ожесточенному огневому обстрелу подверглись жилые районы города, в том числе в зону противоборствующих сторон попала воинская часть 14-й армии. Так, 18 мая шестью минами был обстрелян военный городок и четырьмя минами — городок проживания семей военнослужащих. В городе Дубоссары имеются многочисленные человеческие жертвы среди мирного населения.
С первого дня развязывания конфликта 14-я армия пытается занимать позицию нейтралитета, понимая, что ее вмешательство повлечет за собой еще более тяжелые последствия для ни в чем не повинных людей. Но не всегда это удается сделать по различным причинам, как субъективным, так и объективным, да и большую роль здесь играл человеческий фактор.
Учитывая, что развитие событий за последнее время приобретает крайне жесткий характер и представляет непосредственную угрозу жизни военнослужащих и членов их семей, Военный совет армии заявляет и предупреждает руководство Республики Молдова и Приднестровской Молдавской Республики, что в случае повторного обстрела военных городков, жилых домов той или иной стороны мы оставляем за собой право ввести в районы конфликта для непосредственной охраны военных объектов, воинских частей, жилых городков и семей военнослужащих имеющуюся на вооружении боевую технику и огневые средства и нанести ответный огневой удар.
В то же время мы обращаемся к главам государств, правительствам и министерствам иностранных дел России, Украины, Молдовы и Румынии с предложением о немедленном возобновлении переговоров и принятии срочных мер по мирному разрешению политического и вооруженного конфликта в Приднестровье».
20 мая в г. Кишиневе был выставлен пикет у 300-го полка ВДВ. Ворота части были блокированы автомобильной техникой.
По сообщениям молдавской прессы: «Причина, из-за которой люди стояли у ворот части, была та, что 19 мая в шесть часов вечера части 14-й армии вышли из-под контроля командующего и вступили в боевые действия. Люди отказывают в доверии полку, дислоцированному в самом центре города и так и не принявшему присягу на верность Молдове. Наличие достаточного количества техники и специализация полка вызывают опасения, что не дай Бог, как в Литве, будет отдан приказ и оружие будет развернуто против народа. Даже, допустим, доверяя самому Лебедю, люди опасаются, что при его неповиновении вышестоящему начальству его попросту могут заменить кем-то другим. Гарантиям никто не верит — Неткачёв тоже много раз гарантировал невмешательство. Ситуация может быть разряжена только в том случае, если сроки передислокации полка будут сокращены» (Ковалева И. «Независимая Молдова», 23 мая, 1992).
20 мая в районе населенного пункта Коржово от сильного артиллерийского обстрела со стороны молдавских войск на позициях приднестровской стороны погибло 10 человек. В ответ на это в районе села Дороцкое батарея под командованием подполковника Н. уничтожила минометную батарею, базу отдыха ОПОН с личным составом и техникой (отм. 125,7). В районе села Голерканы в момент переправы через реку Днестр батарея под командованием капитана В. уничтожила паром и баржу с вооружением и десантом.
Молдавская сторона сразу почувствовала, кто с ними воюет. В 1993 г. в молдавской газете «Цара», печатном органе Народного фронта Республики Молдова, помещена статья полковника Николая Петрикэ, участника боевых действий с молдавской стороны (в будущем начальника Генерального штаба молдавской армии): «Когда меня назначили командиром плацдарма Кочиерь, я постарался вместе с другими офицерами создать батальон, навести порядок в военном деле… После боев от 19 мая все мы убедились, как и предполагали, что против нас, в сущности, воюет 14-я армия вместе с бандитами и казачеством…»
