Максим Калашников - Мировая революция-2.0
Во-вторых, те изобретатели, что первыми могли превратить открытия других в изобретения (а от нового физического эффекта до готовой технологии — огромный и трудный путь), становились состоятельными людьми. Заработав деньги на запатентованном изобретении и получая отчисления от их пользователей, изобретатели-новаторы могли, не опасаясь нищеты и голодной смерти, не тратя силы и время понапрасну, делать все новые и новые изобретения, двигая человечество вперед.
Пример такого — Томас Альва Эдисон, создатель первой в мире «фабрики изобретений», Менло-Парка. (В царской России аналогом выступает Г. Бенардос, изобретатель электросварки, на этом заработавший и творивший дальше).
Примерно то же самое можно сказать и о писателях. Они благодаря авторским правам получили довольно-таки большую свободу от правителей и богатых спонсоров. Писатель мог опубликовать книгу, и если она находила спрос у читателей, то он получал гонорары от продажи твоих произведений. Одновременно получали прибыль и его издатели, также обретая определенную независимость. Отбор стал естественным: если писатель был бездарем-графоманом, то книги не покупались и он не мог продолжать свою деятельность, его не издавали. Если же писатель был тем, кто нравился публике, то он, получая отчисления от проданных книг, мог на это жить — и творить дальше. Он мог писать все более интересные и глубокие книги, ибо мог позволить себе работать тщательно, лучше собирать материал, вести расследования и работать в архивах, например. Это привело к появлению пусть и не полностью, но значительно независимых от власти и толстосумов писателей, которым не нужно было угождать ни государствам (монархам), ни богатым спонсорам. Ключом к этому были авторские права и зависимость только от массовых покупателей твоих книг.
Примерно то же самое можно сказать и о газетах (независимой прессе), и о кинематографе. Они хотя бы в принципе могли жить и творить дальше, завися от зрителей и читателей, а не от кого-то еще. Авторские права и сбор от билетов (от покупки газет) позволяли им жить самостоятельно, воспроизводиться. Они могли позволить себе более совершенные художественные приемы и выезды в разные страны (кино) или долгие и тщательные журналистские расследования или репортажи с мест (газеты-журналы). Доходило до того, что некоторые газеты или журналы, будучи прибыльными, позволяли сами устраивать интересные экспедиции. Достаточно вспомнить, как журналист Генри Стэнли отправился в Африку на поиски экспедиции Ливингстона — со своей экспедицией. Или то, как в 1960–1980-е годы советские газеты могли хотя бы отчасти, но финансировать интереснейшие предприятия: подводные дома, поиски клада Наполеона, поиски древнего города на озере Светлояр, экспедиции по следам снежного человека, к точке гибели экспедиции Русанова или к местам природных аномалий, лыжный рейд Дмитрия Шпаро к Северному полюсу.
Эта система пускай и с огрехами и значительными недостатками, но работала, Да, случались извращения и спекуляции на авторских правах. Сам видел в 1990-м прощелыг, которые пытались запатентовать надпись «Не курить!» (Ноу смокинг) и получать за это денежки со всех аэропортов и тех, у кого есть такие транспаранты. Но эти эксцессы пресекались, а политика хитрого «обратного конструирования» позволяла иногда обходить патенты.
Но развитие Интернета, пиратство с нарушениями авторских прав и проповедь бесплатного пользования плодами чужого творчества в корне подрывает всю прежнюю систему обеспечения научно-технического, интеллектуального и социального развития. Она подрывает экономическую базу творцов и возрождает полную, безраздельную власть богатых и правителей. Интернет из орудия развития становится мощным опрокидывателем всех во мрак нового феодализма, нового кастового общества.
Глупые массы, пользуясь бесплатным скачиванием, сами усадят себе на шею новых феодалов и рабовладельцев. Да, они, как в том подсечно-огневом земледелии, быстро истощат интеллектуальный запас человечества, Да, они какое-то время получат иллюзию полного потребительского рая и обогатят пиратов. Или тех бизнесменов, что начнут стричь барыши с изобретений, за которые не придется платить. Ибо стремление все получить на халяву — апофеоз потребительского поведения. Но потребителей, не умеющих ничего изобретать — 99,9 %, а творцы — всегда уникальный «товар». Они — плодородный, но очень уязвимый и тонкий слой. 99,9 % людей — лемминги, не умеющие думать самостоятельно. Они только принимают то, что вкладывают им в головы СМИ, книги и кино. Они — жвачные немыслящие, мечта богачей и правителей, манипулируемое стадо. А мыслители — это ничтожная часть живущих.
Итак, к чему приведет полная отмена авторских прав и всеобщее пиратство? К разрушению системы производства новых технологий и даже идей, к нищете творцов.
Новый Эдисон не может больше зарабатывать на своих изобретениях. Его КПД резко падает. Ну, изобрел он нечто прорывное — но ведь он за это ничего не получил. Деньги заграбастали не миллионы леммингов-потребителей, а богачи: фабриканты, корпорации. Они быстрее всех применили его изобретение в производстве, ничего за это не заплатив. И вот новый Эдисон (Бенардос, Попов и т. д.) вынужден тратить годы, чтобы не изобретать и не пахать в лаборатории, как-то где-то заработать на жизнь и продолжить работу изобретателя (ведь мозги его приспособлены для придумывания). Скорость его творчества падает в разы: ему приходится тратить время и силы на поиск средств к существованию и на выбивание хоть каких-то грошей с корпораций. Развитие замедляется.
Нет, процесс не глохнет полностью. Но только новый Эдисон вынужден идти на работу в крупные корпорации, которые моментально накладывают лапу на его изобретения (я оплачиваю работу — я владею изобретением). Корпорации во главе с людьми с отнюдь не изобретательским, а деляческим мышлением начинают «компостировать» мозги новому Эдисону, ограничивать свободу его работы. А главное — корпорации монополизируют на время изобретения. И если в прежнее время любой, купивший патент, мог создать конкурирующее производство, то теперь мир превращается в царство мрачных монополий, огромные ресурсы тратящих на охрану своих промышленных тайн. Как в «Специалисте по этике» у Гарри Гаррисона.
Но процесс идет дальше: корпорации принимаются скупать и лучших ученых, ставя под контроль их работу — чтобы не только изобрения, но уже и открытия становились корпоративной тайной. А это — резкое замедление научного развития, рассечение науки барьерами секретности. И массы глупых халявщиков, недавно радовавшихся возможности получать безвозмездно знания и технологии, столкнутся с тем, что скачивать больше нечего.
Еще один выход: из-за отмены авторских прав новый Эдисон вынужден искать спонсорства богатых покровителей, которые будут его содержать из милости или ради борьбы со скукой. Как это делал, например, да Винчи в позднем средневековье. Что это означает в нынешнем мире? Изобретатели попадут под полную власть богатых дегенератов, новых герцогов и правителей приватизированных государств. И вынуждены будут создавать игрушки для богатых да средства для укрепления господства новых феодалов над глупыми массами.
А писатели? В мире, где каждый может бесплатно скачать их книги через Сеть на электронные планшетки, писатели не могут больше жить и работать на гонорары от продажи своих творений. И в этом мире они, как и в средние века, вынуждены идти на содержание государств, крупных корпораций и богачей. На роль шутов и приживалок, на роль идеологической прислуги, на роль идейных проституток. Качество писательства резко падает, писать придется исключительно в угоду спонсорам, а массы, попользовавшись бесплатным творчеством, получают новое средство собственного умственного закрепощения.
Выживает еще один тип писателей — богатые люди, пишущие для удовольствия и не рассчитывающие на гонорары. Ну, и психология их книг будет соответствующей: массы лишатся своего голоса. Будущая «высшая раса» поработит простых людей еще и через свою литературу.
Конечно, останутся те, кто будет думать и творить даже без гонораров, выкладывая свои работы в Паутине и создавая шедевры. Однако на одного подлинного писателя, философа или публициста придется десяток шизофреников, психически ненормальных, религиозных фанатиков и графоманов. Сумасшедшие энергичны: их тексты забьют Сеть. А это — погружение общества в «наведенное» сумасшествие, в дикость и варварство. Начнется быстрое опримитивление и архаизация массового сознания. Погибнет прежде всего возможность создания серьезной нехудожественной литературы: ведь ее авторам нужно долго работать в архивах, изучать свидетельства разных людей, копаться в библиотеках. И если раньше — в бумажную эру — гонорары позволяли таким авторам заниматься такой деятельностью, то эпоха сетевой литературы с этим покончит полностью. Попробуйте-ка рыться в архивах и перелопачивать горы материала, если сначала тебе приходится зарабатывать на жизнь и кормить семью. Естественно, число таких умных книг резко упадет. Зато умножится число лжи и бреда, высосанных из пальца, чистых спекуляций на старой информации.
