Газета Завтра Газета - Газета Завтра 304 (39 1999)
ВЫВОДЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ
С семьей “случилось страшное” — она, предчувствуя неизбежное свое крушение, раскололась на почти враждебные друг другу фракции.“Отчаянные” — Березовский-Дьяченко-Абрамович-Волошин — готовы сражаться до конца и требуют замены Путина как “неоправдавшего надежды”. На кого хотят менять — Бог весть...
Они ведут ожесточенную информационную войну, отбирают у конкурентов финансовые потоки, делают все, чтобы загнать Россию в состояние перманентного хаоса. Но каждый их ход, даже самый тактически сильный,лишь приближает неотвратимое поражение. Просто время Ельцина “и его команды” уже практически истекло.
Но отменить выборы по случаю введения ЧП Березовский и Ко, возможно, еще сумеют. Тем более, что отмена выборов выгодна не только им. Предлог для введения ЧП может быть использован любой, — например, новый теракт или “оперативная информация” о его подготовке. Кроме того, Центризбирком может “неожиданно” прозреть и “обнаружить” криминальность списка партии Жириновского, что послужит основанием для отмены всех результатов выборов...
Очевидно и то, что задуманное частью кремлевской клики ЧП обречено на провал. Для настоящего “закручивания гаек” у них слишком мало организационных и силовых ресурсов. Они попытаются отдать приказ — но кто же будет его выполнять?
Владислав Шурыгин ИУДЫ
Иногда мне начинает казаться, что это было не со мной. Словно не я, а кто-то другой под проливным дождем ползком пробирался через какую-то стройку, мимо хмурого, мокрого, шуршащего плащ-накидками милицейского оцепления к черной, без огонька громаде здания Верховного Совета. Кто-то другой, не я, торопливо обходил этажи и холлы "Белого дома", проверяя посты и караулы. Словно не я, а кто-то другой, выбравшись по подземным лабиринтам в город, встречался в парке с полковником ФСБ, передававшим нам планы Кремля, сидел в кафе с генералом-генштабистом, показывавшим секретные приказы и директивы Министерства обороны, стоял в сквере за зданием МВД с двумя милицейскими полковниками, рассказывавшими мне о настроениях среди милиционеров и местах дислокации их частей вокруг "Белого дома". Словно не я, а кто-то другой, лежал с простреленной ногой на мокром ковре в подъездном холле, обожженный газом, истекающий кровью.
История, в ее высшем понимании, обладает странным свойством "отчуждать" воспоминания людей, делать их ирреальными, принадлежащими скорее событию, чем самому человеку. И в этом — один из высших знаков того, что произошедшее отмечено золотым тавром вечности.
Героическая защита русскими людьми здания Верховного Совета в сентябре — октябре 1993 года навсегда вошла в историю России, как вошел в нее бой "Варяга", отчаянный поход Евпатия Коловрата или героическая гибель двадцати восьми панфиловцев под Дубосеково. Октябрь 93-го вошел в историю потому, что это был подвиг русского ДУХА, когда возмущенные произволом, унижением, воровским беспределом мерзкой ельцинской власти тысячи русских людей, практически без оружия, в полном окружении и изоляции стоически защищали свое право жить свободными людьми на своей земле. Защищали и пролили свою кровь во имя этого. Полторы тысячи россиян отдали свои жизни, защищая "Белый дом", больше двух тысяч получили ранения и увечья. Но горячая кровь патриотов не впиталась бесследно в мерзлую осеннюю землю. Она ОСВЯТИЛА этот день, омыла и искупила тяжкие грехи наши перед Родиной, в святости и ценности которой мы лукаво сомневались все смутные годы.
Октябрь 93-го, драматическое восстание против тирании — это одна из самых ярких и белоснежных вершин русского сопротивления. Именно октябрь 93-го безжалостно и страшно сорвал с Ельцина и его банды палачей лживые маски "радетелей Отечества" и навечно пригвоздил их к позорному столбу русской истории рядом с Святополком Окаянным, Курбским, Отрепьевым и Власовым. Никогда теперь Ельцину не смыть с себя русской крови, и она вечным проклятьем легла на его и весь его род до седьмого колена. Никто из палачей, "отличившихся" при расстреле "Белого дома", не избежит высшей кары. Кровь людская не водица! Безумием, изгрызающими плоть болезнями уже пришла она к одним, горечью позорных отставок, крах карьер и честолюбий — к другим, пленом и смертью — к третьим. Отмщение глухо и неотвратимо следует по пятам убийц. Проклятье мертвых страшно тем, что от него нет спасения. Ни одна знахарка, ни один колдун Вуду не снимут его. И судьба семьи Горбачева, разрушителя и предателя огромной страны, страшным примером стоит перед глазами. Нет спасения иудам!
Октябрь 93-го навечно вошел в нашу историю. Своим подвигом, своей пронзительной, святой попыткой остановить сползание страны к мрачной бездне развала и самоуничтожения. Тогда, в октябре 93-го, патриоты пытались не допустить грядущей пятилетней войны на Кавказе, грядущих дефолтов, грядущего разрушения Сербии, новогодней бойни в Грозном, затопления "Мира" и еще очень многого, что принес России за годы своего страшного правления Ельцин. Эта попытка была утоплена в русской крови, но она не была напрасна. Она разбудила Россию, и уже никогда с тех пор не спал спокойно Кремль, содрогаясь и корчась от невидимых миру ударов, потрясающих его до основания.
Когда-то, спустя много лет, кто-то скажет: "Крах режима Ельцина начался в октябре 93-го года". Так и будет! Но сегодня, в пору агонии ельцинизма, от него пытаются откреститься все, в том числе и те, кто спасал режим Ельцина в 93-м. Мы напоминаем их имена и их роль в пролитии русской крови.
Вглядитесь в их руки, избиратели на будущих выборах!
Владислав Шурыгин
итальянская мебель стенка 4
Николай Анисин ЧЕРНОМЫРДИН
"Совет министров — правительство Российской Федерации поддерживает и принимает к безусловному исполнению указ президента РФ Б.Н. Ельцина "О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации".
Данное заявление глава правительства Черномырдин сделал днем 22 сентября. То есть уже после того, как Конституционный суд признал, что упомянутый указ Ельцина нарушает Основной Закон. Черномырдин осознанно и без колебаний поддержал свершенный президентом государственный переворот. Но сказать только это — значит не сказать ничего, ибо Черномырдин был де-факто главной фигурой в осуществлении госпереворота.
Министр его правительства Козырев не уставал повторять в микрофоны: решение Ельцина о роспуске высшего органа власти страны не просто правильно — оно неизбежно должно было последовать. Зам.Черномырдина — первый вице-премьер Шумейко — будоражил российскую и мировую общественность жуткими слухами: защищающие парламент боевики держат в Доме Советов заложников, которым не суждено оттуда выйти.
Сам же премьер ни пропагандой антиконституционного указа, ни агитацией против неподчинившихся этому указу депутатов не занимался. Он готовил постановления о повышении окладов чиновникам на местах и об увеличении выплат малоимущим, и таким образом звал тех и других встать на сторону Ельцина. Он рассылал директивы о направлении в Москву отборных милицейских отрядов со всей страны и благословлял их начальников на ломку костей сторонников парламента. Черномырдин славно поработал и на то, чтобы придать благообразие госперевороту, и на то, чтобы сдерживать возмущение им.
3 октября, когда это возмущение все-таки прорвалось, и сотни тысяч москвичей смели все омоновские кордоны вокруг парламента и хлынули в Останкино, то кто отдал там приказ "Витязю" стрелять в безоружных людей?
Вечером того же дня, в 20.00, Черномырдин выступил с заявлением, где было сказано: "Правительство вынуждено прибегнуть к силе для обуздания распоясавшихся политических авантюристов".
В Останкине было убито 60 человек и около 200 — ранено. Их политический авантюризм заключался в том, что они требовали обнародовать по телевидению обращение к народу высшего органа власти страны. И за это правительство Черномырдина открыло по ним огонь на поражение.
Поздним вечером 3 октября Черномырдин провел экстренное заседание президиума Совета министров, на котором опробованные в Останкине способы борьбы со сторонниками Закона решено было распространить по всей Москве.
Утром 4 октября к Дому Советов прорвались бронемашины и расстреляли десятки дремавших у костров защитников Конституции. Затем БМП и танки начали палить по зданию парламента, и к нему со всех сторон двинулись военные и омоновцы.
