Сергей Ковалев - Арктические тени Третьего рейха
В тот день на берегу соседнего с Домашним острова Голомянный он обнаружил 2 буя: один из буев был алюминиевым с едва заметной надписью латинскими буквами, другой — стеклянным с небольшим якорьком. Сочтя, что это рыбацкие буйки, случайно занесенные сюда из Баренцева моря, Хаританович решил начать наблюдения с помощью самодельных деревянных буйков. Но при этом он почему‑то не обратил внимания на небольшой сборный домик, который был сооружен некими строителями на узком мысу. И как раз… совсем недалеко от места находки шаров. Меж тем остров Голомянный — это сравнительно небольшое плато длиной 6 километров и шириной до 2–х километров, которое пересечено неглубокими низинами с равномерными пологими уклонами. При этом сам остров соединен с островом Средний песчано–галечной косой и как бы является его мысом. Хотя, быть может, он и сообщил об этом домике на Диксон, но в отчете за экспедицию следов этого донесения найти не удалось. А между тем за то, что подобное донесение могло быть, говорит тот факт, что когда в 1954 году на Голомянный высадились советские полярники для создания здесь полярной станции, то они не только обосновались изначально именно на узком мысу, но и в дальнейшем построили здесь свою станцию. Информация о дальнейшей работе экспедиции Харитановича не слишком ясна и сегодня.
В официальных документах указано, что на острове Домашний полярники этой экспедиции работали до лета 1942 года, а затем были вывезены на Большую Землю. Но, во–первых, обычно полярные экспедиции работали на своих станциях не более года, в исключительных случаях — до двух лет. Здесь же экспедиция Харитановича работала 4 года. И это уже запредельный срок пребывания полярной экспедиции. Во–вторых, кто снял полярников и доставил сюда новую смену? Дело в том, что ледокольный пароход «А. Сибиряков», который должен был доставить новую смену полярников на Северную Землю, был потоплен в неравном бою с фашистским броненосцем «Адмирал Шеер», и новая смена зимовщиков под руководством Анатолия Шаршавина попала в плен к нацистам. Ну и главное!
В книге «Моря советской Арктики» известнейшего историка советской Арктики Владимира Визе рассказано, что «В конце 1938 года «Садко» доставил сюда (на остров Домашний. — Авт.) трех полярников: радиста и метеоролога Б. Г. Харитановича, его жену, ученика механика И. Андреева и… двухмесячного ребенка — Роальда Харитановича». Так может, поэтому Хаританович и «не заметил» чужую постройку на острове Голомянный? Ведь, по воспоминаниям одного из матросов с гидрографического бота «Мурманец», летом 1939 года 3 исследователя, говорившие между собой на немецком языке, были высажены где‑то в районе острова Домашний. Может, кто‑то еще расскажет о судьбе семьи Харитановичей или бывшего ученика механика Андреева?
На мыс Оловянный полярная смена под руководством Анатолия Золотова, через три года погибшего на «А. Сибирякове», высадилась весной 1939 года и работала здесь до августа 1940 года.
Самой неудачной полярной станцией на Северной Земле оказалась метеостанция на мысе Молотова (81 град. 16 мин. сев. ш., 95 град. 42,8 мин. вост. д.). Зимовочная группа под руководством Б. Кремера была высажена на североземельский мыс с самолета 9 мая 1941 года. В составе доставленных экспедиционных грузов был небольшой домик–времянка, шестимесячный запас продовольствия, метео- и радиоаппаратура. Зимовщики обосновались на южном берегу небольшого залива на расстоянии до 8 км от берега и 16 мая приступили к работе. Одновременно они начали искать место для строительства посадочной полосы и постоянной полярной станции. Однако, проработав здесь всего 3,5 месяца, 27 августа 1941 года экспедиция свернула работу, а полярная станция была законсервирована.
В первый военный год на Северной Земле еще работали экспедиция Гидрографического управления Главсевморпути под руководством Н. Плюснина, которая детально обследовала группу Краснофлотских островов и юго–западное побережье острова Октябрьской революции и на одном из них создала зимовочную базу. Советская гидрографическая экспедиция под управлением Н. Оглоблина примерно в это же время работала на островах Малый Таймыр и Старокадомского. А летом 1942 года в районе мыса Неупокоева работала экспедиция Г. Васильева. Итак, положа руку на сердце, приходится признать, что, несмотря на нахождение Северной Земли в глубоком советском тылу, на здешних постах и станциях находилось минимальное количество советских полярников, которым в случае необходимости было бы трудно противостоять даже небольшому фашистскому десанту. И эта информация могла стать известной в гитлеровском Штабе войны на море, так как в августе 1942 года ледокольный пароход «А. Сибиряков», перевозивший на Северную Землю сразу 3 смены зимовщиков: на мыс Оловянный (руководитель Владислав Грачев), на остров Домашний (руководитель Анатолий Шаршавин), на мыс Арктический, он же мыс Молотова (руководитель Анатолий Золотов), был потоплен броненосцем «Адмирал Шеер». По меньшей мере 3 зимовщика из групп «Остров Домашний» и «Мыс Арктический» были захвачены нацистами в плен и освобождены только после окончания войны. Судьба остальных полярников неизвестна.
По воспоминаниям североморских ветеранов–гидрографов, фашистская база на одном из островов Северной Земли была случайно обнаружена в 1959 году. Как долго здесь она действовала? Какие задачи были поставлены перед обслуживающими ее немецкими моряками? Все документы, способные более подробно рассказать о таинственной находке, пока еще надежно лежат в одном из закрытых архивов среди тысяч папок, покрытых многолетним слоем пыли. А советских полярников, кто первым увидел секретную базу, сегодня отыскать уже весьма сложно. Но они успели оставить нам в наследство свои отрывочные воспоминания да рассказы близких им друзей. Сегодня вам впервые будет предложен подробный рассказ об этой тайной базе нацистов. Правда, возможно, речь идет о нескольких секретных опорных пунктах немцев на самом дальнем арктическом архипелаге России.
Интересные и очень верные данные об этом удаленном арктическом архипелаге нацисты получили во время полета дирижабля «Граф Цеппелин» летом 1931 года. Как уже было рассказано, огромное количество кино- и фотодокументов, отснятых во время полета над архипелагом, было увезено доктором Эккенером в Германию и было положено в основу подробнейших карт для вермахта, люфтваффе и кригсмарине. Часть столь нужной для немцев информации, в том числе и грифованной, было найдено германскими абордажными партиями на брошенных командами транспортах разгромленного атлантического конвоя PQ-17 или иных судах, по той или иной причине попавших им в руки. Бесспорно одно — у гитлеровских моряков и летчиков были прекрасные карты островов Северной Земли. Поэтому они спокойно могли выбирать на местности нужные точки для наблюдения за районами пролива Вилькицкого, вдоль которого шли грузы из США в порты Карского и Баренцева морей.
Самым подходящим местом для создания секретной базы, или, по меньшей мере, для ее вынесенного наблюдательного пункта, многие ветераны–разведчики и ледовые капитаны всегда называли мыс Неупокоева, расположенный на юго–западной оконечности острова Большевик. Этот мыс является единым для проливов Вилькицкого и Шокальского. С его пологого берега прекрасно просматривается весь пролив Вилькицкого, даже при большой повторяемости туманов у острова Малый Таймыр. Но об основной базе нацистов они упорно молчали. Поэтому, по аналогии с созданной на острове Земля Александры (ЗФИ) 24–й метеобазой кригсмарине, смоделируем следующее.
Предположим, что вынесенный пункт наблюдения находился на мысе Неупокоева. И здесь не надо его представлять как какой‑нибудь бетонный бункер, где обязательно стоят сложные механизмы. На самом деле это может быть простейшее, глубиной до 1,5 метра, углубление, например, как на острове Вардропера, либо — небольшая землянка Основной же пункт тайной базы на Северной Земле мог находиться именно на острове Большевик (допустим, недалеко от мыса Песчаный), только для маскировки со стороны пролива Шокальского. И косвенным подтверждением такой догадке может быть открытие все той же «научной» экспедиции на «Графе Цеппелине», которая зафиксировала документально, что между островами Октябрьской революции и Большевик находится не залив Шокальского, а широкий пролив.
Кроме обеспечения работы метеостанции или пеленга- торной станции на острове Большевик германские моряки могли охранять здесь старателей из стойбищ с ближайшего Таймырского побережья, которые занимались на острове золотодобычей. По крайней мере, достоверно известно, что в послевоенное время (и до начала 1990–х годов. — Авт.) именно здесь советские старатели добывали золото. А ведь кто‑то же его должен был разведать!
Или могли охранять местных зверобоев, добывавших здесь белого медведя, которым был весьма богат архипелаг, нерпу и белух. Или же пастухов, пасших стада пришлых оленей. Да мало ли для чего могло руководство немецкой метеостанции выделить своих автоматчиков и пулеметчиков. Тем более что кочевые пастухи, а порой местные охотники и рыбаки могли и не знать, что между СССР и Германией идет война.
