Оруэлл. Пророчества, которые сбылись - Джордж Оруэлл
В этой связи повторю сказанное ранее: по моему личному опыту, Би-би-си – сравнительно правдивый источник, который вполне ответственно относится к новостям и не распространяет лживых утверждений лишь потому, что их можно причислить к «новостным». В эфире, конечно же, время от времени звучат заявления, расходящиеся с действительностью, и любой слушатель это подтвердит. Но в большинстве случаев причиной являются невольные заблуждения авторов, готовящих материалы для эфира. Би-би-си можно обвинить скорее в стремлении избегать спорных или противоречивых новостей, чем в попытке заниматься откровенной пропагандой. В конечном итоге (раскритиковавший меня читатель Tribune упустил данный факт), репутация Би-би-си за рубежом довольно высока. Чтобы убедиться в этом, достаточно поинтересоваться у любого беженца из Европы, какую радиостанцию стран, вовлеченных в вооруженный конфликт, он считает наиболее честной. Та же самая ситуация отмечается и в Азии. Даже в Индии, население которой настроено к нам настолько враждебно, что отказывается от британских пропагандистских и развлекательных программ, все же слушают новости Би-би-си, веря, что они в значительной степени отражают реальное положение дел.
Даже если Би-би-си и распространяет официальную британскую ложь, она все же предпринимает определенные усилия для того, чтобы отсеять дезинформацию из других источников. Большинство газет, например, неустанно публикуют утверждения американцев о том, что они пустили ко дну весь японский военно-морской флот, не подвергая эти высказывания ни малейшему сомнению. Что же касается Би-би-си, то, насколько мне известно, она сразу же проявила недоверие к тому, откуда поступает эта весьма сомнительная информация. С такой же осторожностью новостная служба относится и к некоторым другим ненадежным источникам. Мне не раз доводилось встречаться с тем, что газеты печатали новости (нередко выставляющие Британию в негативном свете) на основе материалов немецкого радио – только потому, что они были «резонансными».
А ведь этот зал с полусотней служащих был лишь подсекцией – по существу, одной ячейкой – огромного и сложного Отдела документации. За ним, над ним, под ним располагались сонмы работников с самыми невообразимыми задачами. Имелись огромные типографии со своими редакторами, полиграфистами и прекрасно оборудованными студиями для подделки фотографий. Имелась секция телепередач со своими инженерами, продюсерами и актерскими труппами, специально подобранными за умение имитировать голоса. Имелись армии секретарей, которые только и делали, что составляли списки книг и периодических изданий, требующих ревизии. Имелись необъятные хранилища для переделанных документов и скрытые печи для уничтожения исходных версий. А где-то находились анонимные руководящие мозги, которые координировали всю эту деятельность и прокладывали политические курсы. В соответствии с ними одни события прошлого надлежало сохранить, другие – фальсифицировать, а третьи – вычеркнуть из истории.
«1984»
Если вы встретите в прессе что-то заведомо лживое и попробуете, дозвонившись до редакции, прояснить, откуда взялся этот материал, то от вас, как правило, попытаются отделаться стандартной фразой: «Простите, но мистера такого-то в настоящий момент нет на месте». Если вы проявите настойчивость и будете упорствовать в поисках истины, то, скорее всего, обнаружите, что вызвавшая ваше изумление история абсолютно безосновательна, но была опубликована по той причине, что смотрелась как весьма интересная новость, способная привлечь внимание читателей. За исключением тех случаев, когда речь идет о явной клевете, среднестатистический журналист испытывает удивление и даже своего рода презрение, если кто-то заботится о точности в отношении имен, дат, цифр и других конкретных деталей. Кроме того, любой репортер ежедневной газеты подтвердит: один из самых главных секретов профессии – умение создать впечатление, что есть интересная, резонансная новость, когда ее на самом деле нет.
* * *
К концу мая 1940 года в целях экономии бумаги было запрещено печатать в газетах анонсы. Однако отдельные издания еще некоторое время продолжали их публиковать. В ходе расследования выяснилось, что они использовали старые тексты. Такие заголовки, как «Немецкие танковые дивизии отброшены» или «Французская армия стойко держит оборону», можно было бы повторять неоднократно. Затем наступил период, когда распространителей прессы снабдили грифельной доской и мелом, и они сами стали писать анонсы статей, которые, таким образом, превратились в относительно правдивый источник информации, поскольку сообщали о том, что на самом деле было опубликовано в газете, которую вы собирались приобрести. Речь в такой импровизированной рекламе шла о реальных новостях, а не о сенсационной чепухе. Продавцы газет, которые зачастую не знали, в какую сторону пишется заглавная S, имели более адекватное представление о том, что такое резонансные новости, и вели себя более ответственно перед общественностью, чем их работодатели-миллионеры.
По мнению читателя, чье письмо было размещено на страницах Tribune, в том, что английские газеты печатают чепуху, виноваты общественность и журналисты, а не владельцы изданий. Тем самым он предполагает, что невозможно заставить даже солидную газету ограничиться одними только серьезными статями, поскольку читатели падки на всякую ерунду, и журналисты вынуждены идти у них на поводу. Думаю, на самом деле все не так. Сегодня с газетных полос практически исчезли бессмысленные статьи, а тиражи при этом не уменьшились. Вместе с тем я согласен (и я заявлял об этом раньше) с тем, что на журналистах лежит часть вины за публикацию статей-пустышек. Допуская деградацию своей профессии, они в значительной степени действовали вполне осознанно. При этом обвинять кого-то вроде Нортклиффа[12] в том, что он заинтересован в быстром приумножении капитала, – это, на мой взгляд, все равно что осуждать скунса за вонь.
* * *
Одна из загадок английского заключается в том, что, обладая гигантским словарным запасом, в сравнении с другими языками, он вынужден постоянно заимствовать иностранные слова и выражения. Какой смысл, например, говорить cul de sac, если имеется английское blind alley – «тупик»? Также к совершенно излишним французским фразам я бы отнес: joie de vivre, amour proper, reculer pour mieux sauter, raison d’etre, vis-à-vis, tete-a-tete, au pied de la letter и esprit de corps[13]. И таких примеров можно привести десятки.
Другие ненужные заимствования пришли в английский язык из латыни. Хотя есть и полезные сокращения, в их числе: i. e. (id est) – «то есть» и e. g. (exempli gratia) – «например». Кроме того, после начала войны английский буквально заразился немецкими словами, такими как Gleichschaltung, Lebensraum, Weltanschauung, Wehrmacht, Panzerdivisione[14] и тому подобными, которые начали употребляться повсеместно. Почти в
