Газета Завтра Газета - Газета Завтра 894 (1 2010)
В тот день я прошла, и мы еще часа три ждали, пройдет ли Стенли.
Его не пропустили, и он вернулся в Каир и дал гневное интервью о том, что египетские власти слишком усердно для мусульманской страны поддерживают израильский геноцид сектора Газы.
Наверное, это так. Но я не встретила в египтянах того воодушевления, которое им приписывают в деле удушения сектора Газы. Они полагают, что вся мера ответственности за это злодеяние должна лежать на Израиле. Простым исполнителям стыдно за то, что им приходится так не по-братски поступать со своими братьями. А судить их я не отважусь.
Вопреки ожиданиям, блокада не снята. Граница закрыта: её ворота буквально на замке. По статистике Египта, за первые две недели июня он пропустил в обе стороны 7 тысяч человек. За три часа, что я простояла под раскаленным солнцем, при мне туда прошёл один палестинец, и один вышел.
Сектор Газа населен изобретательными, неунывающими и терпеливыми людьми. Сейчас они разбирают завалы разбомбленных строений, отделяют металлические прутья, просеивают камни и строительный мусор. Тысячи осликов и лошадок с повозками доставляют все это добро на стройплощадки. С его помощью они ремонтируют дома и даже немножко строят новые. Они лепят из глины тандыры, чтобы печь хлеб без электричества. И освоили древнее умение создавать из глины дома. Если присмотреться, некоторые крыши прикрыты фанерой, полиэтиленом, а иной раз просто картонками. Но издалека можно снять жизнь Газы так, как будто здесь всё в порядке.
В Газе стоит грохот — его издают генераторы. Каждый генератор — неслыханное богатство. Те, у кого он есть, обладают электричеством, а это свет, холодильник, горячая вода и даже, может быть, компьютер и телевизор. Вода у всех, даже самых счастливых, если и есть, то горькая. Она разъедает кожу, глаза, детский организм и трубы. Но другой воды здесь нет. И нет оборудования, чтобы пробурить новые скважины.
В Газе есть машины и много чего еще — всё это привезено через туннели с египетской стороны. Туннели — изобретение блокадников. Не будь их, полтора миллиона жителей не выжили бы. Абсолютно все, что вы видите в магазинах и на рынках, доставлено в Газу по туннелям.
Все заводы, мастерские, фабрики и предприятия разрушены бомбардировками. Абсолютно все. Но палестинцы не унывают и работают на пепелище, просеивая камни.
"Вы следите за чемпионатом мира?" — это был первый вопрос, едва я шагнула на землю Газы. Футбол, свадьбы и море здесь — символы мира и свободы. Это надо просто принять как должное, без обсуждений, иначе придется поверить в то, что в наше время можно три года держать в блокаде полтора миллиона женщин, мужчин, детей и стариков за то, что они не так проголосовали на выборах.
ДЕТИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
Мне не завязывали глаза, когда вели посмотреть на туннели. Но фотографировать можно было только внутри и только стены — не людей, которые их копают и которые транспортируют грузы.
Первый туннель, который я увидела, располагался просто среди жилого квартала. Его не рассмотреть с воздуха, как ни старайся.
Сам туннель похож на пустой колодец глубиной 28 метров. На лебёдке — цепь, на цепи — сиденье. Усевшись на жёрдочку, паренёк перевернулся вниз головой и стремительно с шутками и прибаутками исчез в колодце. Внезапно дали свет, и внизу загорелась лампочка. В таких туннелях работают с кислородными баллонами — они иногда взрываются, люди гибнут, но без них нечем дышать.
Парни веселятся, пока я с опаской заглядываю вниз, уговаривают меня спуститься и обещают, что если электричество кончится, не оставят меня сидеть внизу. Я расспрашиваю, чем они "заправляются", чтобы рыть туннели на такой жаре, да еще сохранять силы на юмор. Ходят слухи, что они сидят на каких-то "энергетиках" и антидепрессантах. Один аптекарь убеждал меня, что у него таких средств нет, но у соседа есть, и их покупают копатели.
"Ну, во-первых, мы должны быть бодрыми — работа такая. Мы рады, что вы приехали в Газу из России. Тоже ведь нужна бодрость, чтобы приехать? Мы ничем таким не "заправляемся". Опасно — ведь нужно внимание каждую секунду. Помолимся — и за работу", — объясняет молодец, который только что бегал, как ниндзя, по колодцу вверх-вниз.
Туннели бомбят израильтяне. Там в любой момент может произойти обвал грунта — они вырыты в песке и похожи на монастырские пещеры. Во время дождей туннелями не пользуются — обвалы неминуемы. После дождей приходится их заново расчищать.
"Раньше, когда туннелей было мало, рабочим платили большие деньги. Сейчас 30 шекелей в день. На других туннелях и по 100 получают", — говорит дитя подземелья.
Люди, далекие от этой индустрии, убеждали меня, что заработки тут по 100 долларов в день. Мои собеседники не похожи на тех, кто получает такие деньги.
По туннелям запрещено передавать наркотики, алкоголь, оружие и деньги. За этим следят сами хозяева туннелей. Если они не уследят, то у них будут проблемы. Так мне объяснили рабочие. Это же подтвердили в парламенте.
Второй туннель, который мне довелось увидеть, уходил вниз широким коридором — в некоторых его местах прошла бы повозка. Воздуха там тоже мало, зато есть канаты, которые перетягивают грузы.
Тут рабочие не похожи на японских каскадеров. Это степенные люди. Но когда они вели меня в туннель, тоже очень веселились. До сих пор, как они мне сообщили, им не доводилось водить на экскурсии иностранцев.
Есть, по слухам, и совсем широкие туннели, по которым пройдет автомобиль. В Газе можно увидеть новые машины — все они пришли по туннелям. За них, по рассказам, платят двойную цену. Я видела только ролик о такой транспортировке. И видела, как новая машина попала в аварию в центре города: движение полностью прекратилось. Водители, возницы осликов и лошадей, прохожие и дети всей округи пришли сочувствовать водителю. Не злорадствовать, что богатей "попал" на бабки, как можно было бы ожидать от миллиона нищих, а сочувствовать.
"Почему ему сочувствуют? Потому что все понимают, что он богатый человек — мог бы уехать, но он живет в Газе и вместе со всеми делит трудности", — так мне объяснили палестинцы суть их многогранной солидарности.
Две женщины, обе из бывших республик СССР, обе — жены палестинцев, рассказали мне, как по таким туннелям пробирались к своим семьям, отчаявшись получить разрешение на пересечение границы сектора от израильских властей. Дело было еще до войны 2008-2009 годов. Тогда туннелей было мало, они были очень узкими, проход по ним стоил тысячу долларов, а то и больше. Ни с той, ни с другой не взяли ни копейки. Одна из мамочек ползла по туннелю со своими детьми: "Сыновья впереди ползут, я сзади. Чувствую, что застряла. Выдохну, наберусь сил, и дальше. Уже вот-вот дожди должны были начаться. 700 метров проползли".
"С египетской стороны невозможно отыскать туннель — его не видно. В огороде поднимают кусок земли — и говорят: прыгай. Хорошо, что я в походы раньше ходила", — рассказала мне Наталья.
Спрашиваю у строителей туннелей, что будет, если блокада продолжится, а египетские власти построят железную стену, уходящую в глубь на 20 метров.
"Тогда мы придумаем, как обойти эту стену", — расплывается в ослепительной улыбке мальчишка, каждый день рискующий своей жизнью.
ЧТО ТАКОЕ БЛОКАДА НА ЯЗЫКЕ МЕДИЦИНЫ
Профессор Ханис Наджар — гематолог, закончил каирский университет в 1973 году и тель-авивский в 1984-м. Он отвечает за здравоохранение в парламенте и полагает, что врач не имеет права и времени на партийные разборки. Он специально пришел в офис к главе парламента, когда узнал, что я там буду. Он дождался окончания нашего разговора и увел меня разговаривать о предметах, которые считает самыми важными в Газе на сегодня — о здоровье детей.
Его кабинет в парламенте буквально нависает над руинами — остальная часть парламента разбомблена. Стены в его кабинете выщерблены от осколков и в окне нет стекла — оно затянуто полиэтиленом. Но профессор Наджар считает, что главное — это больницы и школы, а кабинеты могут подождать.
"У нас 50% населения моложе 15 лет — это будущее народа. Медицина должна быть в первую очередь для них — они менее защищены, их страдания тяжелее. Бюджет на медицину поступает из Рамаллы. Газа должна получать 40% всех средств, мы едва ли получаем 5-10% от этой доли. Благотворители жертвуют громадные суммы. Но мы получаем лекарства от гриппа, которые нам не нужны, а не от рака, хотя весь мир знает, какой скачок раковых больных всех возрастов произошел после войны 2009 года. Нам присылают лекарства с истекшим сроком годности. Бахрейн жертвует 2 миллиона долларов — всё идет через Рамаллу, до Газы не доходит и полмиллиона. На эти деньги Рамалла закупает по дешевке просроченные лекарства у фармакомпаний, и нам их отдают. Нам нужно 200 наименований лекарств — мы с трудом получаем 30. Корабли "Свободной Газы" везли нам эти лекарства, Израиль обещал их передать — мы не получили ничего.
