Ближний бой. ЦРУ против СССР - Киркпатрик Лаймен
В связи с последовавшими разоблачениями существовавшее между значительной частью американского общества и правительством в Вашингтоне недоверие превратилось в пропасть. Либералы были поражены, как они заявляли, извращением роли свободных институтов ради достижения целей правительства. Консерваторы были обеспокоены тем, что государственные средства расходовались на организацию, оказывавшую поддержку молодежным движениям с социалистическими тенденциями в других странах. Пресса усиленно старалась раскрыть другие акции ЦРУ.
В условиях поднявшейся шумихи все они зачастую проходили мимо фактов или извращали их. Финансирование Центральным разведывательным управлением Национальной ассоциации студентов первоначально было санкционировано на высшем правительственном уровне и затем ежегодно контролировалось на этом уровне. Национальная ассоциация студентов была избрана объектом внимания ЦРУ потому, что она казалась для финансирования организацией, наиболее эффективной в деле оказания поддержки некоммунистической молодежи. В качестве канала для передачи денежных средств ЦРУ было избрано потому, что оно могло совершить эту передачу без привлечения к данной акции широкого внимания, без публичных дебатов вокруг вопроса о том, куда пойдут деньги и на что они будут израсходованы.
Наиболее распространенным было мнение о том, что можно было бы найти лучший способ действий. Но в начале 50‑х годов, когда Национальная ассоциация студентов получила первые субсидии, лучшего способа действий, по-видимому, не было. Будущее покажет, существует ли такой способ сегодня.
Комиссия, созданная президентом Джонсоном для изучения этой проблемы в составе заместителя государственного секретаря Николаса Катценбаха, министра здравоохранения, просвещения и социального обеспечения Джона Гарднера и директора ЦРУ Ричарда Хелмса, рекомендовала создать правительственный совет для открытого финансирования подобных программ. Только время и периодический контроль со стороны конгресса покажут, насколько реален этот путь. Объективному наблюдателю должно быть ясно, что наиболее эффективным орудием некоммунистической деятельности сейчас являются либеральные левые круги за границей. Будущее покажет, захочет ли конгресс санкционировать финансирование таких кругов.
В вопросе о финансировании студенческих организаций пессимистический оттенок вызывает тот факт, что в нашем обществе невозможно сохранять что-либо в секрете. Если же оценивать этот случай с реалистических позиций, то можно сделать вывод, что финансирование позволило решить важную задачу, хотя, возможно, оно было чрезмерным по сравнению с той пользой, какую удалось получить от этого.
Мне известно очень мало людей, которые возражали бы против придания ЦРУ функций сбора разведывательной информации. Многие люди просто высказывают сожаление, что вообще этим делом приходится заниматься. Кое-кто из них был буквально потрясен, узнав, что Соединенные Штаты после инцидента с самолетом U-2 в районе Свердловска в Советском Союзе 1 мая 1960 года должны прибегать к столь откровенным и грубым методам сбора разведывательной информации. Но даже эти скептики угомонились после кризиса 1962 года, когда на Кубе были обнаружены ракеты, и начали уважительно относиться к самолету U-2, который сделал ряд снимков, теперь уже рассматривавшихся как составной элемент разведывательной информации, от которой зависело, разразится ядерная война или сохранится мир. Даже такую малопривлекательную область, как шпионаж, американский народ, ожесточенный ежедневными сообщениями прессы о развернутой Советским Союзом и коммунистическим Китаем разведывательной деятельности во всемирном масштабе, стал воспринимать как необходимое зло.
Суммируя все вышеизложенное, можно сказать, что, как и в любой другой важной государственной службе, в самом ЦРУ и вокруг него существуют многообразные трудности и проблемы. Руководители ЦРУ должны управлять этой организацией умело, а политические деятели обращаться с ней осмотрительно. Поскольку мир не отказывается от гонки вооружений, постольку и мы не должны необоснованно ограничивать рамки действий ЦРУ, коль скоро эта организация используется правильно.
Проблема взаимоотношений с прессой — вот то зло, от которого разведка США в наибольшей степени страдала в прошлом и, вероятно, будет страдать в будущем, пока наша страна не станет умудренной в сфере мировой политики. В Соединенных Штатах нет закона об охране государственной тайны, и, учитывая нашу преданность идеалам свободы, такой закон, по-видимому, никогда не будет принят. В связи с этим огромную важность приобретает проблема установления хорошего взаимопонимания между прессой и разведывательными организациями.
С одной стороны, разведывательные организации всегда должны помнить, что одной из свобод, которую они должны надежно охранять, является свобода слова и печати. Они должны понимать, что пресса пишет о разведке, когда имели место несдержанность в высказываниях чиновников разведки и политических деятелей, утечка информации или какой-либо провал разведывательной операции. Провалы в разведке всегда будут иметь место в результате низкого профессионального уровня и ошибок разведчиков или превосходящего мастерства контрразведки другого государства. Фактически, учитывая масштабы деятельности разведывательных служб Соединенных Штатов, последние не так уж часто попадали впросак. В этом можно убедиться, сравнив число провалов разведки США с числом раскрытых ею операций разведок коммунистических стран.
К сожалению, несдержанность в высказываниях чиновников разведки и политических деятелей способствовала и, вероятно, будет не раз еще способствовать привлечению излишнего внимания прессы к разведывательной работе. Пока Вашингтон не наведет в своем «хозяйстве» дисциплину и не пресечет утечку информации в печать, до тех пор будут происходить подобные разоблачения. Джон Маккоун удачно охарактеризовал такое положение, заявив, что, насколько ему известно, «государственный корабль — это единственный корабль, имеющий течь наверху». Учитывая его прекрасное знание государственного аппарата, а также большой опыт работы в качестве строителя и эксплуататора кораблей, он знает, что говорит.
Правда, в некоторых случаях американская печать добровольно воздерживается от публикации статей, посвященных разведывательным операциям, о которых ей стало известно. Я знаю несколько таких случаев до операции в заливе Кочинос. Могут сказать, что, если безопасность разведывательных действий настолько плохо обеспечена, что о них становится известно прессе, эти действия следует прекратить. Нет, прекращать эти действия вовсе не обязательно, что могут подтвердить большинство квалифицированных корреспондентов. Сейчас вряд ли существует где-либо в свободном мире такой секрет, которым не смог бы завладеть расторопный и сообразительный журналист. В коммунистическом мире положение, разумеется, иное. Там журналиста даже близко не допустят к секретной информации. Секретные же службы свободного мира действуют в гораздо худших условиях. Если бы мы стали прекращать все разведывательные операции, о проведении которых стало известно лицам, не уполномоченным на это, наша деятельность по сбору информации и совершению разведывательных акций серьезно пострадала бы. Конечно, иногда утечка информации происходит в таких масштабах, что проведение операции приходится отменять, но какого-то твердого правила на этот счет установить невозможно.
По существу, наши разведывательные службы будут гарантированы от раскрытия их деятельности в печати только тогда, когда эта деятельность будет проводиться настолько скрытно, что журналисты ничего не смогут узнать о ней. Вместе с тем не исключено, что настанет день, когда большая часть нашей прессы добровольно будет воздерживаться от публикации статей, наносящих ущерб разведывательным органам и национальной безопасности. Конечно, в прессе всегда есть и будут люди, убежденные, что они лучше, чем правительство, знают, что хорошо и что плохо для национальной безопасности, всегда будут существовать безответственные элементы, готовые опубликовать все, что им становится известно, всегда будут существовать идеалисты, противящиеся всему секретному и критикующие его. От этих элементов никуда не денешься, они являются составной частью нашего свободного общества.
