Автор неизвестен - Проект Россия. Третье тысячелетие. Книга третья
Буревестники надвигающегося нового отказываются признавать условности гуманного общества, еще не совсем понимая, чего хотят. Они протестуют против лжи и лицемерия, против навязывания ложных ценностей. В этом проявляется природа человека, его желание остаться личностью.
Они говорят: если мир — гигантская бессмысленность, а человек высшее существо, значит, каждый может делать что хочет. Власть и общество возражают: нельзя делать что хочешь. На вопрос: почему? — отвечают: потому! Шибко умным объяснения дают держиморды.
Нерациональный запрет, противоречащий установкам власти, увеличивает армию странных чудаков. Чем больше развивается потребительское общество, тем сильнее обнажается внутреннее противоречие.
Протест против двуличного общества выражают посредством искусства, одежды, манеры поведения, извращений и немотивированных выходок. «Революционным матросам» прикольно участвовать в революции. Здесь ограбил, там изнасиловал, тут покуражился над беззащитным. А тут наоборот, проявил себя героем, страдающим за свободу и справедливость. Все это смешивается в такую кашу, что никто уже ничего не может толком понять. Жизнь становится похожа на плиту спрессованного мусора — следствие множества бессмысленностей и противоречий. Обозначаются тенденции, ведущие в пропасть постмодернизма.
Глава 8
Постмодернизм
К середине ХХ века человек, защищаясь от давления капиталистической системы, начинает задаваться вопросами, выходящими за рамки системы, политики, экономики. В интеллектуальных кругах активируется поиск смысла жизни. Глубокие люди спрашивают: что есть мир? Какова роль человека в этом мире? И, не довольствуясь старыми ответами, выглядящими или казенно, или архаично, начинает формировать новое понимание мира. В итоге мир совершает умопомрачительное мировоззренческое сальто-мортале. Оставленное без Бога общество рождает идейное основание для протеста против потребительской системы. Проблема этого основания — в нем снова нет Бога. Есть благие намерения, но они ведут в ад.
Во второй половине ХХ века в интеллектуальной среде группа французских философов фундаментально прорабатывает идеи Платона, Декарта, Гегеля, Маркса, Хайдеггера и прочих мыслителей и, кардинально переосмыслив мир, рождает новое философское учение — постмодернизм.
Идея постмодерна построена на добросовестном следовании логике научного атеизма. Здесь нет необоснованных допущений, одно вытекает из другого. Ошибки на этом уровне нет, там все правильно. Но если посмотреть на ситуацию в большом масштабе, мы увидим — ошибка в точке отсчета.
Разберемся с фундаментом, не умножая бантики и не замыливая суть. Начнем с того, что постмодернизм формирует новое понимание мира, отличное как от традиционного, так и от потребительского. Оно не привязано к единым формам, правилам, эталону. Нет единого времени и мышления. Ничто не постоянно, все — булькающая масса, где вечно проявляются и исчезают бесформенные фигуры. Бесформенность есть не отсутствие формы, а потенция принять другую форму, от которой в любой момент можно отказаться ради новой формы. Взаимодействие бесформенных бесхребетных сущностей образует мир постмодерна.
Символ человеческой иерархии — дерево (его корень, ствол, ветви, листья). Любое государство, компания, институт построены на этом принципе. Символ постмодернизма — поле, засеянное травой. Это что-то типа толпы, предоставленной самой себе и бегущей непонятно куда. У травы нет единого корня и единого ствола. Это единая система, но без иерархии. «Трава» противопоставляется «дереву» и становится символом нового стиля жизни.
Символ травяного поля не совсем отражает стремление постмодерна. Это все же устойчивая система, тогда как, по постмодерну, любая точка любого субъекта должна иметь возможность связаться с любой другой точкой любого другого субъекта. Постмодернизм отрицает непоколебимость точки, потому что точка есть начало системы, в точке есть стремление к иерархии. Много точек образуют линию. Много линий рождают плоскость. Множество плоскостей образуют объем и в итоге устойчивый объект, от которого один шаг к иерархии — врагу постмодернизма. Преодолеть такую эволюцию можно через недопущение постоянной точки. Постмодернизм побеждает тенденцию к иерархии через отрицание точки и постоянное умножение множества. Все должно постоянно меняться, ни к чему не привязываясь и ни на чем не останавливаясь.
Чтобы любая точка поля могла связаться с любой другой точкой поля, самому полю нужна абсолютная гибкость в пространстве. Чтобы поле не превратилось в монолит (прообраз структуры), оно должно иметь множество незначительных разрывов. Они не должны быть слишком большими, иначе это разделит поле, и множество превратится в крупные разделенные куски — предтечу системы. Чтобы постмодернистское поле сохраняло суть, его множество должно мелко разрываться и тут же соединяться, чтобы разбиться в новое желание, и вновь срастись, но всякий раз иначе.
Любое проявление системы гасится антисистемой, постоянно убегающей от самой себя, чтобы не превратиться в систему. В отличие от логики дерева, где есть эталон и копия, логика травы есть карта, доступная по всем направлениям. Эту карту всегда можно разобрать, изменить, поправить, разорвать, перевернуть и прочее. Чтобы четче понять образ, представьте карту, разорванную на мельчайшие кусочки, которые кружит ветер. Это что-то типа облака с неясными контурами, где все постоянно перемешивается.
Все течет, все меняется, никто ни к чему не привязан, никому ничего не должен, ни с кем не имеет ничего устойчивого. Реальность никого не интересует, нет прошлого и будущего. Интерес представляет только миг настоящего. Внимание переключается на бессознательное желание, непознаваемое и неопределяемое. Каждый имеет право сочинить свои правила поведения, не сообразуясь с условностями и смыслами.
Традиционный «смысл» и «значение» объявляются диктаторами. Как всякие диктаторы, они лишаются власти. В мире без Абсолюта нет основания для их власти. Все смыслы знакомого мира постмодерн объявляет бессмысленными. В грядущем мире форму сменяет антиформа, открытая для любых нововведений и потому по своей природе бесформенная. Цель подменяется игровым процессом, определенность — неопределенностью, развитие — хаосом. Упраздняются границы пространства и времени.
Традиционное время линейно: прошлое переходит в настоящее и далее в будущее. Постмодернизм предлагает понимать время как разновекторный хаос, чуждый понятию линейности и последовательности. Господствует случай, нет ориентиров, прошлое попросту исчезает. Системе, замыслу и закономерности нет места. Иерархия уступает место анархии. Понятия центра и периферии утрачивают смысл. Оценка как таковая отрицается. Все оценивается с позиции личного опыта.
Нет общепринятых понятий добра и зла. Что есть добро и зло — для каждого свое, удобное в данный момент понятие. Нет смерти и нет жизни, нет белого и нет черного. Авторитет и опыт превращаются в ничто. Каждый сам себе режиссер. Мир объявляется никак не определяемой и ни к чему не сводимой данностью. Эта мысль противоположна традиционной морали, основанной на вневременных и внеличностных ценностях.
Постмодернизм отстаивает концепцию свободного желания. Традиционно желание возникает из столкновения субъекта с внешним миром. В момент столкновения субъект выходит за границы себя, пребывает вне себя, и в процессе касания с миром возникает желание. Получается, желание — не продукт внутреннего мира субъекта, а продукт столкновения внешней системы и внутреннего мира человека.
Если мир формируется капиталистической системой, значит, система навязывает личности свою волю и свои правила. Она подавляет личность, заставляя человека выполнять свой приказ. Человек принимает приказы системы за свои желания и оказывается обманутым, утверждает постмодерн.
Новое учение заявляет: истинная свобода может быть добыта человеком, если он заглянет внутрь себя и разглядит себя. Желание должно возникнуть не из столкновения с миром, а до столкновения. В момент столкновения желание должно быть уже сформировано.
Заглянуть в себя это заглянуть в свое бессознательное. В сознательном себя нет, там отражение внешней системы. Свобода — в бессознательном, там твои настоящие, не сформированные системой желания. Система еще не добралась до бессознательного (мы пока опускаем тот факт, что это неверное утверждение: бессознательное формируется системой, чему подтверждение — миллиарды наших современников, «обезьян в костюмах»).
Быть свободным значит быть во власти бессознательных желаний. Возникли сексуальные фантазии, агрессивные желания, эпатажные намерения, — реализуй их, без всяких оценок и раздумий. Желай и делай, не думая о последствиях, и через то станешь свободным. Единственный критерий — сиюминутное благо. Если тебе хорошо — значит, это твоя истина.
