Людмила Чёрная - Преступник номер один. Нацистский режим и его фюрер
В протоколе мы находим и указание на то, что захват Чехословакии фюрер не собирался откладывать в долгий ящик — он запланировал его на 1938 год. Вот как появилась эта дата. Некоторым слушателям Гитлера его «прогнозы» по поводу Франции показались довольно-таки фантастическими— там явно не пахло гражданской войной, не предполагалось также, что Франция будет воевать с другими крупными европейскими державами, т. е. с Англией и Италией. И вот министр иностранных дел Нейрат, набравшись храбрости, заметил, что, насколько ему известно, в Европе в ближайшем будущем не предвидится итало-франко-английского военного конфликта. На это Гитлер с присущим ему апломбом ответил: «Такая ситуация возникнет летом 1938 года». Мы знаем теперь, что ситуация в 1938 году оказалась совершенно иной. И тем не менее Гитлер выдержал намеченный срок. Он воспользовался параличом французской политики, наступившим, правда, не вследствие конфликта Франции с другими державами, а в результате мюнхенского курса.
С таким парадоксом мы столкнемся еще не раз. Гитлер очень часто оказывался лжепророком в самых элементарных вопросах, но при этом планы его не претерпевали изменений. И не только это. В глазах сообщников и обывателей он, несмотря на явные просчеты, продолжал оставаться непогрешимым фюрером, схемы, прогнозы и пророчества которого не нарушались. А это, в свою очередь, толкало его на заведомо авантюристические гангстерские действия, которые именно в силу своей полной неожиданности и несообразности имели успех в той конкретно-исторической обстановке, когда нацисты подготовляли и проводили свои разбойничьи захваты.
Уже 5 ноября 1937 года, т. е. в день выступления Гитлера, Йодль — тогда он был всего-навсего полковником и начальником отдела территориальной обороны в военном министерстве — записал в своем дневнике: «Мысли (фюрера. — Авт.) фиксировать на бумаге и включать в оперативные приказы». А восемь дней спустя он писал: «Фюрер одобрил доклад о военных мерах, вытекающих из его намерений, изложенных 5.XI, и новый вариант «Зеленого плана». «Зеленый план» был планом захвата Чехословакии. Авантюризм нового плана виден из подсчетов Бломберга, сделанных тогда же: боеприпасов, имевшихся в распоряжении немецкой армии, хватило бы лишь на 10–15 дней боевых действий!
В декабре 1937 года фюрер одобрил «Зеленый план», который стал программой действий вермахта. В «Зеленом плане» говорилось: «Как только Германия будет полностью готова к войне, возникнут все предпосылки для нападения на Чехословакию и тем самым для решения проблемы германского пространства… А если нежелание Англии участвовать в общеевропейской войне и ее незаинтересованность в центральноевропейских проблемах… приведут к тому, что у Германии в конфликте с Чехословакией, по всей вероятности, не будет никаких противников, кроме России, то «Зеленый план» необходимо осуществить еще до того, как Германия будет полностью готова к войне».
Итак, свою политику агрессии в Европе Гитлер прямо связывал с позицией Англии. Последние его колебания рассеял Риббентроп, который отправился в Лондон в качестве чрезвычайного посла и полномочного министра. В январе 1938 года Риббентроп прислал докладную записку из Лондона с грифом — «Запись для фюрера, строго доверительно! Передать в руки самого фюрера!»: «Из-за локальных центральноевропейских споров, даже если они приведут к значительному усилению Германии, Англия, по моему мнению, не пойдет на риск войны, которая угрожала бы существованию ее империи… Решающее значение в этой связи имеет быстрота, с которой конфликт в Центральной Европе может быть доведен до победоносного конца. Я твердо уверен, что при нашем молниеносном успехе Запад не станет вмешиваться».
Это было именно то, что хотел услышать Гитлер. Теперь он решил, что руки у него развязаны. Но прежде чем приступить к программе агрессии, Гитлер задумал реорганизовать вермахт таким образом, чтобы он стал слепым орудием его политики. Методы, с помощью которых была проведена реорганизация армии, весьма ярко характеризуют «стиль» Гитлера.
Приняв решение устранить двух высших военачальников фашистской империи — военного министра Бломберга и главнокомандующего армией Фрича, фюрер прибег к помощи… полиции и гестапо, у которых хранились специальные досье на всех крупных деятелей рейха. Расчет был очень прост. Скомпрометировав и оклеветав своих генералов, Гитлер мог уволить их в отставку, не вступая в конфликт с вермахтом. Вся «операция» прошла как по маслу. Что касается Бломберга, который, как мы видели выше, приложил немало сил, чтобы посадить Гитлера в канцлерское кресло, то ему подсунули некую Эрику Грун — смазливую секретаршу из министерства Геринга. А как только чопорный генерал обвенчался с Эрикой (свадьба прошла очень пышно— сам Гитлер был свидетелем жениха), полиция пустила в ход документы, из которых явствовало, что Эрика Грун была проституткой, зарегистрированной в семи крупных немецких городах. Генералы были шокированы и потребовали, чтобы Гитлер устранил Бломберга. А фюреру только того и надо было — он вообще задумал ликвидировать военное министерство, которое довольно самостоятельно руководило армией в мирное время и мешало «пацификации».
Фрич также с самого начала не внушал доверия фюреру и даже раздражал его. Фрич был близким сотрудником бывшего главнокомандующего рейхсвером Секта, предостерегавшего немецкую военщину от конфликта с Россией и к тому еще «виноватого» в подавлении «пивного путча» 1923 года. Люди, подобные Фричу, должны были относиться к бывшему ефрейтору и рейхсверовскому шпику иронически и не очень-то скрывали это. Словом, Фрича надо было опорочить любой ценой. И как по мановению волшебной палочки, гестапо представило Гитлеру сенсационный материал: Фрича уличили… в гомосексуализме. В подвалах гестапо нашелся человек, который готов был на очной ставке в присутствии самого фюрера под присягой показать, что почтенный генерал — развратник.
Несколько недель подряд вся верхушка рейха была занята перемыванием грязного белья двух высших военных сановников империи. Гестапо мобилизовало целую армию проституток, которые обзванивали генералов и поздравляли их с «тем, что одна из их товарок попала в круг военной знати». Гитлер вел бесконечные разговоры с генералами, читал мораль своему военному министру Бломбергу и разыгрывал сцены возмущения при очной ставке Фрича с субъектом, нанятым гестапо.[72]
По иронии судьбы в аморальной нацистской империи, верхушка которой предавалась самым темным порокам, для устранения неугодных фюреру генералов не нашлось иного повода, как обвинение их в… аморальности. Под этим предлогом были уволены Бломберг и Фрич. И Гитлер получил возможность провести самую радикальную в истории германского милитаризма перестройку армии. Два старейших учреждения — военное министерство и генеральный штаб вооруженных сил — были вообще ликвидированы. Вместо них фюрер создал верховное командование вооруженных сил (ОКБ), которое было непосредственно подчинено самому Гитлеру. Начальником штаба ОКБ был назначен рабски преданный фюреру Вильгельм Кейтель, прозванный «лакейтель» самими же немецкими генералами. Внутри ОКВ было образовано нечто вроде личного штаба Гитлера, штаб оперативного руководства во главе с Йодлем. Эти высшие военные органы планировали и организовывали агрессии. Вполне закономерно поэтому, что их начальники Кейтель и Йодль кончили жизнь на виселице по приговору Нюрнбергского военного трибунала.
Лишь после перестройки командования вермахта (о ней было объявлено 4 февраля 1938 года) Гитлер приступил к непосредственному осуществлению планов захвата Австрии и Чехословакии.
Эти первые акты агрессии были, как известно, подготовлены дипломатическим путем и осуществлены без введения в бой вооруженных сил. их можно назвать кульминационными пунктами деятельности Гитлера как «дипломата», если, конечно, этот термин применим к тем из ряда вон выходящим методам шантажа, блефа и запугивания, которыми пользовался нацистский диктатор. Подробности беззастенчивых политических и дипломатических маневров Гитлера, жертвами которых оказались два суверенных государства в Центральной Европе, стали известны лишь после второй мировой войны. Они, между прочим, характеризуют и личность Гитлера, и приемы фашистской политики и дипломатии.
Политика захватов в действии
«Случай Отто» — так назвал Гитлер операцию по захвату Австрии. Осуществление ее было назначено на 12 марта 1938 года. В этот день германские войска должны были перейти границу с Австрией и оккупировать страну, «если, — как говорилось в приказе Гитлера, изданном накануне, — иные средства не приведут к цели». Под «иными средствами» подразумевались грубый нажим, угрозы и давление на австрийских политиков, с тем чтобы вынудить их к капитуляции.
