Владимир Белоусов - Кто убил Влада Листьева?...
Убийцы одного психологического типа оставляют похожие следы в любой стране. Может быть, мы не в состоянии догнать США в системах телекомммуникаций, но по характеру атипичных преступлений мы можем оказаться «впереди планеты всей».
В США маньяки ежегодно убивают примерно две тысячи человек. Четверть этих убийств полиции не удается раскрыть по горячим следам, и тогда уголовные дела передаются на консультацию в отдел психологического анализа ФБР. Отдел этот способен творить чудеса, фактически из ничего воссоздавая полный портрет убийцы — рост, возраст, профессию, психологические наклонности, особые приметы.
Вот, например, выдержки из итогового материала об убийстве молодой женщины, рисующие портрет преступника, созданный из малоприметных признаков:
«Белый мужчина в возрасте от 25 до 35 лет… Внешность неброская… Средний уровень умственного развития… В школе скорее всего недоучился… В данное время безработный… Испытывает трудности в общении с женщинами, старается заводить знакомства с теми, кто моложе его и кто может легко поддаваться его контролю… Женат никогда не был… Испытывает неполноценность в половых связях… располагает обширной коллекцией порнографических материалов… Есть садистские наклонности… Очень неорганизован в своих привычках… Скорее всего, совершит еще одно убийство… Возможно, был психически болен.»
Преступника нашли и взяли. Он был белым мужчиной тридцати лет. Из-за хронической неуспеваемости бросил школу, в армии не служил, женат не был, работы не имел, хранил коллекцию порнографических материалов, постоянной подруги не завел, страдал припадками депрессии, одно время лечился в стационаре.
Более детально разобравшись в приведенном примере можно утверждать, что, конечно, нужен специалист, чтобы понять ту цепочку рассуждений и прикидок, которая позволила сотрудникам отдела составить столь точный портрет, или же вывести такие закономерности, не раз проверявшиеся и подтверждавшиеся фэбээровцами: сексуальные маньяки-садисты любят часто и подолгу разъезжать в машине, но не пассажирами, а водителями. Убийца, тщательно отмывший ванную от самых крохотных пятнышек крови своей жертвы, но даже не прикоснувшийся к кровавым разводам, которыми было перепачкано все вокруг, еще недавно — не позже чем шесть месяцев назад, — был пациентом псих лечебницы. Как правило, «серийные убийцы» избегают наркотиков и алгоколя…
Известно, что подобные специальные группы расследования имеются и в нашей ФСК. Однако они носят временный характер и создаются только уже после произошедшего преступления.
Как видим, Влад Листьев вполне мог стать жертвой патологического убийцы, ибо их спектр чрезвычайно широк. Однако убийство могло произойти и из-за смещения нравственной парадигмы, произошедшей из-за внешнего внушения.
Под такое предположение подходят не только уголовники, но и политические убийцы ради идея, фанатики-террористы. В их голове происходит сдвиг, смещение нравственных понятий. Они считают, что ради блага одних людей можно убивать других (комплекс Раскольникова). Этот путь, как правило» ведет к полной нравственной (а нередко и психической) деградации личности. Лишь немногие из террористов сохраняют подобие совести. Таким образом, Влад Листьев мог оказаться жертвой человека, у которого совершилась подвижка нравственных понятий, и убийца счел за благо лишить жизни выдающегося человека, чья деятельность, по мнению преступника, принесла вред российскому обществу.
Политический спектр, в котором можно попытаться искать подобного маньяка-фанатика, в российском обществе чрезвычайно широк. Здесь и жириновцы, и славянофильствующие, и русские фашисты. Мне кажется не случайным то обстоятельство, что сразу же после убийства президентом России был издал указ по борьбе против фашизма.
Здесь уместно привести аналогию с убийством Александра Меня (1935–1990) — русского священника и богослова, гибель которого вот уже скоро как пять лет безуспешно расследуется правоохранительными органами.
По показаниям врача П. В. Чернышева 9 сентября 1990 года в 7 часов 12 минут утра на станцию «скорой помощи» поступил вызов. Через пятнадцать минут бригада медиков приехала к дому Меня (он жил в поселке совхоза «Конкурсный» в Подмосковье).
«Около калитки дома, — рассказывает врач, — лежал человек лицом вниз, руки протянуты вперед и полусогнуты, на голове рана от удара каким-то рубящим предметом. Рана большая — сантиметров восемь-девять. Крови не очень много».
А вот что сообщила жена А. Меня:
«Муж ушел из дома утром без двадцати минут семь. В семь я проснулась от стона и всхлипываний. Окно комнаты, где я сплю, выходит на улицу, и мне все было слышно. Какое-то время не решалась выйти, затем оделась и подошла к калитке. За ней лежал человек — узнать, кто это, было невозможно. По телефону вызвала скорую. Позже мне рассказали, что, когда Александр Владимирович посла удара злодея шел окровавленный к дому, его видели две женщины, предлагавшие свою помощь. Он отказался. Спросил только, где его портфель…»
Делом об убийстве Меня занималось несколько инстанций, в том числе Управление КГБ РСФСР по Москве и Московской области. Оперативно-следственная группа Управления выдвинула следующие версии.
1. Убийство совершено на великодержавной националистической почве.
2. Убийство совершено в интересах просионистски настроенных элементов с целью создания общественного мнения о серьезных антисемитских проявлениях в СССР.
3. Убийство совершено в интересах идейных противников А. Меня в общественнорелигиозной деятельности.
4. Убийство совершено религиозными фанатиками с экстремистскими наклонностями или психической неустойчивостью.
Список версий можно продолжить, но убийца не найден до сих пор. Убийца никому не нужен — мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
Аналогия с убийством Владислава Листьева очевидна. В том и другом случае убийца поджидал жертву возле места жительства. То, что убийство А. Меня совершено, по одной из версий, религиозными фанатиками с экстремистскими наклонностями или психической неустойчивостью подкрепляет наше предположение как о характере убийства, так и о возможных чертах личности преступник».
Вообще в России религиозный или революционный фанатизм имеет глубокую и богатую историю.
Боевикам различных террористических организаций жалость или понятие о совести, за редким исключением, неведомы. Если обратиться к истории, то можно рассказать о члене боевой организации эсеров Иване Каляеве. Этот боевик, охотившийся за губернатором Москвы, великим князем Сергеем, первоначально не смог осуществить свое намерение из-за того, что вместе с князем ехали его родные. Вот как рассказывает об этом Борис Савинков, один из руководителей террористического акта против губернатора:
«Карета (великого князя) свернула на Воскресенскую площадь, и в темноте Каляеву показалось, что он узнает кучера Рудники на, всегда возившего именно великого князя. Тогда, не колеблясь, Каляев бросился навстречу и наперерез карете. Он уже поднял руку, чтобы бросить снаряд. Но, кроме великого князя Сергея, он неожиданно увидал еще великую княгиню Елизавету и детей великого князя Павла — Марию и Дмитрия. Он опустил свою бомбу и отошел. Карета остановилась у подъезда Большого театра.
Каляев прошел в Александровский сад. Подойдя ко мне, он сказал:
— Я думаю, что поступил правильно, разве можно убить детей?
Но затем, «подумав», Каляев все же доказал, что идея в нем сильнее совести, — он заявил, что если боевая организация эсеров решит убить всю семью, то на обратном пути из театра он бросит бомбу в карету, не считаясь с тем, кто будет в ней находиться.
Психология политических террористов в некотором смысле смыкается с психологией самоубийц, поскольку всегда есть шанс быть убитым на месте преступления или казненным (если в данной стране существует смертная казнь). Но есть случаи и прямого самоубийства при исполнении террористического акта. Классический пример — история добро-вольца-смертника Иго Ван Шука, в июле 1951 года взорвавшего вместе с собой губернатора одной из вьетнамских провинций. Здесь нет прямых аналогий в случае с убийством генерального директора ОРТ. Но здесь есть возможность проследить за характером самоубийцы, который не жалеет жизни ради осуществления намеченной цели. Вот как описывает это очевидец события полковник Жан Леруа.
«Тхай Лап Тхан, новый губернатор провинции Кошиншин, и генерал Шансон, командующий южной группой войск, прибыли, чтобы присутствовать на торжественном параде войск и принять знаки почтения от населения, под звуки тамтамов и барабанный бой, под приветственные крики толпы представители власти вышли из машины к подножию трибуны.
Вдруг один молодой вьетнамец прорвался через полицейский кордон. Это был доброволец-смертник. Он остановился перед губернатором Тхай Лап Тханом и расстегнул пояс. Ужасный взрыв потряс воздух. Террориста разорвало пополам. Нижняя часть его тела была уничтожена в прах. Потянув за пояс, он взорвал связку из восьми клетчатых, покрытых пластиком гранат американского производства. От него осталась лишь кровоточащая верхняя половина тела, голова не была повреждена, что позволило полиции установить личность террориста. Его звали Нго Ван Шук. Он принадлежал к группировке Трин Мин Тхе, которая сражалась против французов и одновременно против Вьетнама при поддержке ЦРУ… Самоубийца достиг своей цели — израненные осколками Тхай Лап Тхан и генерал Шансон умерли вместе с ним».
