Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V - Алексей Ракитин
Посмотрим на карту Бостона, представленную ниже. Это карта 1852 г., на ней Ханнеман-стрит, где предположительно был убит Абия Эллис, ещё находится южнее южной границы города. Через 20 лет, ко времени описываемых событий, Бостон значительно расширился, и Ханнеман-стрит (она показана чёрным пунктиром) была уже глубоко внутри городской застройки. Посмотрев на карту, легко понять, что если убийца имеет намерение бросить труп в воду, то ему следует направиться к заливу Саус-бэй, расстояние до которого составляло 400 метров… ну пусть 500 или 600 с учётом огибания углов. Но топить труп в реке Чарльз, расстояние до которой 3 или даже 4 раза больше, крайне нерационально.
Карта Бостона 1852 г. позволяет наглядно представить взаимное расположение мест проживания Левитта Элли на Ханнеман-стрит (чёрный пунктир) и реки Чарльз, в водах которой были найдены бочки с трупом Абии Левитта. Знак * (звёздочка) показывает пристань газового завода в Кембридже, возле которой бочки с трупом были замечены и впоследствии подняты из воды. Река Чарльз отдалена от дома подозреваемого на довольно значительное расстояние [~1,8 км], быстро преодолеть которое гужевым транспортом представлялось весьма затруднительно [если не сказать невозможно]. Поскольку весь день 6 ноября подозреваемый провёл в центре Бостона, полиция сочла, что наилучшим местом сброса бочек с трупом в воды реки Чарльз могла стать улица Чарльз-ривер-стрит (или просто Чарльз-стрит). Она выделена на этой карте белым пунктиром. Кратчайшее расстояние между Ханнеман-стрит и Чарльз-стрит составляет 2 мили (~3,3 км).
Человек ленив, убийца ленив тоже! Кроме того, следует иметь ввиду, что мы говорим о времени, когда бочки с трупом следовало доставить к воде на телеге, а не в личном «пикапе» или в грузовом такси «Грузовичкофф». В реалиях тех лет имело большое значение, повезёт ли убийца свой груз на расстояние, скажем, 500 метров или же 2 км!
Отсюда возникал обоснованный вопрос, требовавший ответа: почему бочки были сброшены в реку Чарльз, а не в залив Саус-бэй и когда и как именно это было проделано?
По всему чувствовалось, что подозреваемый был готов к допросу, он отвечал уверенно, без долгих раздумий, однажды сказанное не видоизменял. Начальник полиции Сэвэдж, видя, что сбить с толку Левитта Элли никак не получается и допрос явно обречён на провал, обратился к допрашиваемому с вопросом, разрешит ли тот провести осмотр его дома и надворных построек? Левитт без колебаний согласился. Взяв с собою двух детективов — Вуда (Wood) и Хэма (Ham) — Сэвэдж отправился в обществе Элли на Ханнеман-стрит. Там к ним присоединился капитан Смолл (Small) с группой патрульных.
Осмотр, который правильнее было бы назвать обыском, привёл к обнаружению того предмета, которого якобы у Элли не имелось. Речь идёт о старом топоре, на отсутствии которого Элли настаивал несколькими часами ранее. Топор был передан на сохранение капитану Смоллу, а подозреваемому был, разумеется, задан вопрос о причине неточности его показаний. Левитт в ответ лишь пожал плечами и заявил, что считал топор пропавшим — ну а что тут ещё сказать?
Также во время обыска были обнаружены кое-какие деловые бумаги Левитта Элли. Поначалу казалось, что они будут способны помочь обвинению и подтвердят финансовое неблагополучие подозреваемого, но этого не произошло. После их изучения стало ясно, что Левитт в целом является человеком зажиточным — на его имя, в частности, была записана кое-какая недвижимость в штате Нью-Гэмпшир, а кроме того, он имел банковский депозит на 650$. Это были не то, чтобы фантастические сбережения, но учитывая, что семья Левитта вела очень экономный образ жизни и подозреваемый владел бизнесом, приносящим стабильный доход, стало ясно, что финансовый крах Элли отнюдь не грозил. Сделав этот вывод, детективы интерес к бумагам Левитта моментально потеряли.
После обыска — точнее, осмотра! — Элли был увезён из дома в полицию, где допрос его продолжился. Лишь в районе 21 часа он был отпущен домой, но с условием, что на следующий день явится к 9 часам утра в полицию для продолжения «беседы».
Мы можем только гадать, как развивалась бы «беседа» утром 9 ноября, но уже после того, как Левитт был отпущен домой, произошло нечто, прямо повлиявшее на события следующего дня. К начальнику полиции Бостона Эдвину Сэвэджу обратился полицейский Джон Перри (Jon W. Perry), сообщивший о том, что в среду 6 ноября около 14:30 он видел 2 бочки, плававшие в водах реки Чарльз. Полицейский в это время находился на дамбе Милл-дам (Mill-dam) [смотрите карту ниже]. Понаблюдав за бочками, Перри понял, что они поднимаются вверх по течению реки, поскольку с юго-востока задувал сильный ветер. Одна из бочек была больше другой по размеру и выглядела более погружённой в воду, чем другая, которая качалась на волнах, как поплавок. Перри отметил про себя этот факт, но никаких действий не предпринял, ибо контроль за состоянием акватории реки не входил в круг его служебных обязанностей.
Выйдя на службу на следующий день и узнав об обнаружении останков в Кембридже, Перри предположил, что увиденные им бочки являлись именно теми, в которые был помещён расчленённый труп. Полицейский вернулся на Милл-дам и осмотрел то место, откуда видел бочки. Неподалёку от створа шлюза, оборудованного в теле дамбы, он обнаружил мелкие щепки чёрного ореха и какого-то светлого дерева, породу которого определить не смог. По мнению Перри, он нашёл то место, где бочки были спущены с повозки и брошены в воду. Это предположение выглядело логичным —
