Гюнтер Оскар Диренфурт - К третьему полюсу
Эта ошибка стоила экспедиции трех месяцев потерянного времени, но в то же время была проделана очень важная работа — разведка восточной части района Эвереста. Были исследованы долины Кхарты и Камы, с юга и запада обрамленные гигантскими вершинами Эвереста, Лхоцзе (8545 или 8501 м, соответственно высоте, принятой для Эвереста), Макалу (8515 или 8470 м) и Чомо-Лонзо (7860 или 7815 м). Кама-, или Кармачу (река Карма), стекает с ледника Кангчунг, который вполне соответствует своему названию (канг означает снег, лед; чунг — маленький). К сожалению, не было сделано разведки пути с ледника Кангчунг на восточный Ронгбукский ледник — перевала Рапьюла (около 6350 м), расположенного у подножья северо-восточного гребня Эвереста.
Из долины Кхарты удалось подняться на высокую, но легкодоступную седловину Лхакпала (6766 м), оттуда наконец-то был виден восточный Ронгбукский ледник и нормальный подход к Чангла (Северному седлу). Но уже наступило 20 сентября! Чтобы не упустить полностью возможность разведки пути на вершину в этом сезоне, нужны были совместные усилия альпинистской и топографической группы — ведь к этому времени Уилер уже сделал съемку нижней части восточного Ронгбукского ледника.
23 сентября Мэллори, Баллок и Уилер с небольшой группой носильщиков спустились из лагеря у перевала Лхакпала на запад и разбили лагерь на восточном Ронгбукском леднике у подножья Северного седла.
24 сентября после утомительного подъема по покрытому глубоким снегом склону, не представлявшему особой технической трудности, они достигли Чангла (7007 м). Это место с тех пор стало всемирно известным начальным пунктом для всех позднейших атак вершин Эвереста[11]. Но в 1921 г. не могло быть и речи о попытке штурма. Ведь базовый лагерь был расположен слишком далеко — в долине Кхарты, по ту сторону перевала Лхакпала. Мэллори, душа всего этого дела, оказался единственным, кто был бы в состоянии подняться выше. Силы Баллока, Уилера и носильщиков были уже в достаточной степени истощены. К тому же разразилась буря.
Эверест«Верхняя часть гребня выглядела устрашающе. На исполинском склоне Эвереста нескончаемой чередой поднимались гребни огромных волн свежей снежной пыли. Белая буря со всей своей силой устремлялась на идущих впереди.
У гребня снежная пелена вертикально взлетала вверх, затем снова обрушиваясь с удвоенной яростью на подветренный склон. Этого было достаточно: стало ясно, что дальнейшее движение вперед было бы безумием», — указывает отчет экспедиции.
На Северном седле нужно было бы разбить хорошо оборудованный лагерь, верхний базовый лагерь, чтобы иметь возможность переждать непогоду. Это не могло быть осуществлено в 1921 г.
Разведка 1921 г. сделала свое дело, все сомнения отпали: ребро, ведущее от Чангла к плечу в северо-восточном гребне Эвереста, было проходимо. На всем его протяжении, которое просматривалось с Северного седла, крутые фирновые склоны чередовались с несложными скалами. Можно было с чистой совестью отправляться в обратный путь.
1922 г. Второй эверестской экспедицией была осуществлена первая решительная попытка штурма самой вершины. Подготовка к ней началась сразу же после возвращения первой экспедиции в Англию. Новое предприятие организовывалось тщательно и на широкую ногу. Руководство на этот раз принял на себя генерал Ч.Г. Брюс, лучший знаток Гималаев, 30 лет прослуживший в гуркхских частях, владеющий местными языками и наречиями, отлично умевший обращаться с гуркхами, шерпами, бутиями и тибетцами и пользовавшийся их любовью и уважением[12].
На этот раз экспедиция выступила из Дарджилинга уже 26 марта, чтобы в полной мере использовать Период хорошей погоды перед наступлением летних муссонов. 24 апреля она достигла Шекара и повернула отсюда на юго-запад. 1 мая возле языка Ронгбукского ледника на высоте 5040 м был разбит основной лагерь. Дальнейший путь шел по восточному Ронгбукскому леднику, где были организованы лагери 1 (5480 м), лагерь 2 (5930 м) и лагерь 3 (6400 м). Последний был хорошо снаряжен и представлял собой верхний базовый лагерь у подножья Чангла. Затем был совершен утомительный подъем по неприятному крутому склону, поднимающемуся к Северному седлу. В непосредственной близости от гребня на узкой фирновой террасе был установлен лагерь 4 (7000 м).
Для штурма вершины планировался еще один промежуточный лагерь, состоящий всего из двух палаток, установленных на высоте 7900 м. В конце концов удовольствовались организацией лагеря 5 на высоте 7600 м, считая, что этого будет достаточно. Но теперь мы точно знаем, что совершенно немыслимо за один день преодолеть такой перепад высот — от 7600 м до 8888 м — почти 1300 м по вертикали!
Первая штурмовая группа состояла из Д. Г. Л. Мэллори, Э.Ф. Нортона, Т.Г. Сомервелла и Г.Т. Моршеда. Моршед, правда, был не в форме и вскоре вернулся в лагерь 5. Трое остальных 21 мая 1922 г. начали подъем к плечу севером восточного гребня (8348 м) и после шести с половиной часов работы в 14.30 сделали привал на пологой площадке. Анероид показывал 8168 м, однако позднейшие триангуляционные измерения установили высоту этого места в 8225 м. На преодоление 600 м по вертикали потребовалось при этой попытке без применения кислорода шесть с половиной часов. Скорость подъема по вертикали составляла, таким образом, около 100 м в час, а ведь восходители шли по склону, не встречая трудностей, о которых стоило бы упомянуть. Однако несмотря на медленность подъема, их достижение поразительно. Рекорд высоты, установленный в 1909 г. экспедицией герцога Абруццкого на Чоголиза (пике Брайд) и составлявший 7498 м, был превзойден круглым счетом на 700 м. Альпинисты впервые поднялись выше 8 км над уровнем моря, не пользуясь кислородными аппаратами.
О достижении вершины не могло быть и речи. Попытка подняться хотя бы на плечо северо-восточного гребня (8348 м) была связана с огромным риском. Пора было начинать спуск, чтобы иметь возможность в тот же день добраться до Северного седла, в лагерь 4. Спуск до лагеря 5 прошел без всяких происшествий и занял всего полтора часа, но несколько ниже чуть было не произошла катастрофа.
В лагере 5 к спускавшимся присоединился Моршед; все четверо шли на одной веревке. «Лагерь был расположен на склоне и для выхода на гребень надо было пересечь крутой фирновый склон, покрытый выпавшим за ночь свежим снегом. Уже сказывалось утомление, внимание было притуплено. Третий в связке поскользнулся и сорвал шедшего одновременно с ним четвертого. Второй пытался их удержать, но не смог и тоже был сорван. Все трое скользили в пропасть. К счастью, Мэллори, шедший первым, находился в это время на сравнительно удобной площадке. Он вонзил в фирн ледоруб, перекинул вокруг него веревку и налег на него всей своей тяжестью. Ему удалось удержать всю связку: ледоруб и веревка выдержали. Поистине, это был невероятно счастливый исход!
Но трудности на этом не кончились. Только к 11.30 четверо окончательно измученных людей, напрягая последние физические и душевные силы, добрались до лагеря 4. На следующий день, спускаясь в лагерь 3, они встретили группу Финча, совершавшую тренировочный подъем на Северное седло с кислородными аппаратами.
Весьма интересно то обстоятельство, что Д.И. Финч с возрастающей настойчивостью, просто с воодушевлением выступал за применение кислорода в высотных восхождениях. Финч — профессор химии, что придает особый вес мнению этого заслуженного восходителя по данному вопросу. Удивительно, что теоретики высотной физиологии все еще целиком и полностью отвергают применение кислорода при штурме восьмитысячников.
Сидя за своими письменными столами и основываясь на исследованиях, произведенных в барометрической камере или на самолете, они совершенно не принимают во внимание опыт наших гималайских экспедиций[13]. Впрочем, мы еще вернемся к этому в высшей степени важному вопросу при обсуждении возможности покорения Эвереста.
При организации второго штурма возникло серьезное затруднение: все альпинисты, кроме Финча, принимали участие в первой попытке и не могли в ближайшее время снова включиться в борьбу за вершину. Финч, который сначала чувствовал себя неважно, мог теперь участвовать в штурме, но не было спутника, примерно равного ему по силам. Поэтому он вынужден был взять с собой двоих достаточно здоровых, но не имевших никакого понятия об альпинизме людей, капитана Д. Брюса (племянник генерала Брюса, руководивший организацией транспорта экспедиции) и гуркхского унтер-офицера Теджбира Бура. В лагере 2 их ознакомили с начальными элементами альпинистской техники, научили пользоваться ледорубом и кошками. Все это выглядело почти трагикомично: величайшая альпинистская задача мира, заветная мечта столь многих выдающихся восходителей была поставлена перед двумя новичками.
