Борис Чехонин - Журналистика и разведка
…Девять вечера. Сегодня ей не удалось даже пообедать. Был трудный рабочий день: выступления на митингах, встречи с бизнесменами, заседание руководства ее партии. Теперь, пожалуй, можно возвратиться домой. На улице ночь, потушил яркие огни Радж Патх, стража из отважных гуркхов перекрыла доступ транспорта к темному дворцу президента. Только дом-музей Джавахарлала Неру весь расцвечен огнями. Здесь каждый вечер идет светозвуковое представление, звучит записанный на пленку голос отца, киноустановка посылает на огромный экран кадры из жизни величайшего человека страны и членов его семьи. Индира знает, что большое место на экране отведено и ей. Разве она не дочь своего гениального отца?
В двух шагах от музея ее собственный дом. Там любимые внуки. Они уже спят. Она проходит к себе в спальню, так и не заглянув в детскую. За рабочим столом среди книг и бумаг мысли опять возвращаются к будущему. Что, если проиграет выборы? Опять политическая опала, тюрьма, потеря популярности среди избирателей. Навсегда? Думы, думы… Они могут быть бесконечными и прогнать окончательно сон. Усилием воли она отгоняет тревоги, а заодно и бессонницу. Надо поспать, хотя бы немного, чтобы завтра опять быть в хорошей форме. Стрелки часов показывают два ночи. Ничего, думает Индира, выдержу. Усталость всего лишь результат состояния ума. Если думаешь об усталости, она наступает. Если нет — она не приходит совсем. В три часа гаснет свет в доме на Веллингдон Кресент, затихает музыка и в доме ее отца. Политическое представление закончено, чтобы опять возродиться завтра.
Победа пришла. После объявления результатов голосования стало ясно: Индийский национальный конгресс получил 351 депутатский мандат из 525 в новом составе нижней палаты — абсолютное большинство. Индира Ганди совершила настоящее чудо, снова завоевав доверие масс и заняв уверенно свое прежнее место на политическом Олимпе страны. Целых три дня по улицам Дели медленно тянулись десятки агитмашин. Их рупоры скандировали поздравления в адрес дочери Неру. Огромная толпа бушевала у маленького дома на Веллингдон Кресент. Одни танцевали под звуки народных инструментов и барабанов, другие пытались проникнуть на территорию дома номер 12 через плотный полицейский кордон, с тем чтобы передать победительнице гирлянды цветов и сфотографироваться с ней на память.
Утром 14 января президентский дворец оцепили усиленные отряды полиции. Любопытных, что ухитрялись проникнуть через плотный заслон без специальных на то пропусков, во дворе ожидал второй эшелон охраны. И его уже не миновать. Служба безопасности окружала группы смельчаков нейлоновым лассо, стягивала его и выволакивала любителей зрелищ за пределы дворца. В этот день во дворец не удалось попасть даже многим членам парламента, не говоря уж о нас, иностранных корреспондентах. На церемонию присяги нового правительства во главе с Индирой Ганди не были приглашены и лидеры Джанаты, бывшей правящей партии.
Говорили, что Десаи и Чаран Сингх всерьез опасались репрессий. Ведь еще совсем недавно по их приказам Индиру то и дело бросали в тюрьму. Но дочь Неру показала себя выше таких низменных чувств, как месть.
— Я не мстительный человек, — сказала она мне в своем доме 12 января, когда я пришел поздравить ее с победой. — Я не верю в месть. Моя задача создать в стране атмосферу, в которой не будет причин для зла. Все, что необходимо сейчас Индии, — это исцеляющее прикосновение руки.
В эти дни стены домов еще были обклеены предвыборными плакатами. С них избирателям улыбалась Индира с поднятой вверх исцеляющей ладонью руки. Люди надеялись, что эта рука даст им хлеб, работу, мир в стране. Им не хотелось верить словам известного деятеля оппозиции Джагдживана Рама о том, что эта ладонь может сжаться в кулак и размозжить голову простому индийцу.
В советском посольстве тоже лелеяли надежды, правда, на другое — на дальнейшее улучшение отношений с Индией. И, похоже, надежды были оправданными. Победительница предвыборного марафона, придя к власти, тут же заявила о неизменности курса на укрепление индийско-советской дружбы. Чтобы ее слова не посчитали пустой политической пустышкой, она пригласила Брежнева приехать в Индию в год ее избрания с дружеским официальным визитом. Я радовался за Юлия Михайловича Воронцова. Он сумеет блестяще провести операцию по подготовке визита, и, следовательно, дальнейший успех на дипломатическом поприще ему обеспечен.
Какую реакцию вызвала весть о предстоящем визите в делийском отделении ТАСС? Паники не было. За нашими плечами к декабрю 1980 года был уже значительный опыт по освещению официальных визитов советских руководителей. Даже у моей маленькой дочки. Во время визита Алексея Николаевича Косыгина ей поручали вручить ему цветы. Был определенный опыт и, так сказать, частного обслуживания высоких гостей и их жен. Как забыть вызов к послу в период визита министра иностранных дел Громыко?!
— Надо помочь супруге Андрея Андреевича приобрести драгоценные украшения, — сказал он. — С вами поедет моя жена.
Послу было известно, что мы с корреспондентом Гостелерадио Эдуардом Сорокиным сделали большой репортаж из самого престижного ювелирного салона индийской столицы и с его владельцем Ом Пракашем были на дружеской ноге. Накануне поездки я заехал в салон и предупредил хозяина о предстоящем высоком посещении.
— Нужно ли мне доставить в салон самые лучшие украшения из банковского сейфа? — поинтересовался он.
— Думаю, да. Ведь приедет супруга члена политбюро. У нас в Москве дочь Брежнева уже задала тон членам семей власть предержащих украшать себя на приемах самыми замечательными драгоценностями.
Итак, впереди — я в своем «вольво», за мной в «мерседесе» супруга Громыко и Фаина Андреевна, супруга посла. Ом Пракаш превзошел все ожидания, выложив на застекленные витрины гору ослепительных бриллиантов и прочих камней. Они впечатляли и своими размерами, и сказочным великолепием работы индийских ювелиров. Наконец высокая гостья сделала выбор, остановив внимание на одном из колец.
— Это редкостная уникальная вещь. Изволите ее взять? — обратился к супруге министра владелец эмпориума.
Последовал быстрый взгляд гостьи в сторону Фаины Андреевны. Дескать, финансируете? Та стояла рядом молча, с каменным лицом. Неловкая пауза. И затем ответ:
— Я должна посоветоваться с Андреем Андреевичем.
Все было ясно, Ом Пракаш зря старался. Фаина Андреевна проявила принципиальность, хотя ей, безусловно, было известно, что жены послов в других странах дарили супруге министра и драгоценности, и норковые шубы. Над карьерой посла появились если не тучи, то облака. Рассеет ли их время к его возвращению в Москву? Вся надежда на предстоящий визит генсека!
Дели: в гостях Леонид Брежнев
…Опыт освещения высоких визитов есть. Чересчур беспокоиться не стоит. К тому же Леонида Ильича сопровождает тезка — бывший генеральный директор ТАСС, а ныне заведующий Отделом международной информации ЦК КПСС Леонид Замятин. Ему-то и поручено отвечать за всю информационную сторону визита. Наш удел стать рабочими неграми, быть на подхвате, вовремя добывать и организовывать переводы речей принимающей стороны, согласовывать текст и перегонять их в ТАСС. Речи Брежнева написаны еще в Москве, набраны в газетах. Нам предстоит передать поправки и снять после этого эмбарго. Но трудностей все равно хватает. На собрании в кабинете посла возникает спор вокруг пропусков на приемы и другие мероприятия, связанные с пребыванием высокого гостя. Все стремятся быть на виду, поближе к генеральному секретарю. А пропусков-то всего кот наплакал. Особенно требователен резидент Ваулин — надо, мол, обеспечивать безопасность, хотя известно, что у гостя хватает своей охраны. Ратуют за получение пропусков корреспондент «Правды» и тот же, уже известный нам, полковник КГБ. Корреспондентам ТАСС, утверждают все, от резидента и до коллег, нечего возле Брежнева делать. Там и так достаточно приезжающих — московских тассовцев. Но с началом визита справедливость восстанавливается сама собой. Возобладали рабочие, а не престижные соображения.
Накладки все равно появляются и у московского телевидения, и у ТАСС, как только начинается визит. Вот он, долгожданный серебристый лайнер в небе над Дели. В аэропорту весь индийский синклит во главе с Ганди. Советское телевидение снимает церемонию торжественной встречи и дальше переходит к кадрам маршрута проезда генсека. На экране заготовленный заранее репортаж о празднично украшенных улицах, приветственных лозунгах и тысячах встречающих. Остается в прямом репортаже доснять кортеж Брежнева. Но машина с вождем так и не появляется на экране. Маршрут в дружественной Индии изменен… в целях безопасности. В результате из машин не видно ни толп встречающих, ни лозунгов, о которых идет речь на московских телевизионных экранах в репортаже из Дели.
