В разреженном воздухе. Самая страшная трагедия в истории Эвереста - Кракауэр Джон

– Я СМОГУ ВЫДЕРЖАТЬ ЗДЕСЬ И ВТОРУЮ НОЧЬ, ЕСЛИ ТЫ ПРИШЛЕШЬ СЮДА К УТРУ ПАРУ РЕБЯТ С ЧАЕМ, НЕ ПОЗЖЕ 9.30–10 ЧАСОВ УТРА, – ОТВЕТИЛ РОБ.

– Ну, ты силен, – сказал Коттер, и голос его задрожал. – Хорошо, завтра утром мы пришлем к тебе парней.

В 18.20 Коттер вышел на связь с Холлом, чтобы сообщить ему, что Джен Арнольд позвонила по спутниковому телефону из Кристчерч и ждет, пока ее соединят с Робом.

– Дай мне минуту, – попросил Роб, – что-то во рту пересохло. Съем немного снега перед тем, как поговорить с ней.

Через некоторое время снова послышался его голос. Он говорил искаженным, медленным голосом и сильно хрипел.

– Привет, любимая. Надеюсь, тебе тепло и ты лежишь в теплой постели. Как твои дела?

– Я даже не могу передать, как я за тебя волнуюсь. Я постоянно о тебе думаю! – ответила Джен. – Твой голос звучит чуть лучше, чем я ожидала… Тебе тепло, дорогой мой?

– Принимая во внимание высоту и то, что вокруг меня, я нахожусь в достаточно комфортабельных условиях, – ответил Холл дипломатично, стараясь не волновать ее.

– Как твои ноги?

– Я не снимал ботинки, чтобы проверить, но думаю, что немного обморозился…

– Когда ты вернешься, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Я знаю, тебя спасут. Пожалуйста, не чувствуй себя одиноким, ты не один. Я посылаю тебе всю свою позитивную энергию!

Перед тем как закончить разговор, Холл сказал своей уКСНС

– Я люблю тебя. Спи спокойно, моя любимая. Пожалуйста, не переживай слишком сильно.

ЭТО БЫЛИ ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА, СКАЗАННЫЕ ХОЛЛОМ. ПОПЫТКИ ВЫЙТИ С НИМ НА СВЯЗЬ ЭТОЙ НОЧЬЮ И НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ОСТАЛИСЬ БЕЗУСПЕШНЫМИ. ЧЕРЕЗ ДВЕНАДЦАТЬ ДНЕЙ, КОГДА БРИШЕРС И ВИСТУРС ПОДНИМАЛИСЬ ЧЕРЕЗ ЮЖНУЮ ВЕРШИНУ НА ПИК ЭВЕРЕСТА, ОНИ НАШЛИ ХОЛЛА ЛЕЖАЩИМ НА ПРАВОМ БОКУ В НЕГЛУБОКОЙ ЛЕДЯНОЙ ВЫЕМКЕ. ВЕРХНЯЯ ЧАСТЬ ЕГО ТЕЛА БЫЛА ЗАНЕСЕНА СНЕГОМ.

Глава 18. Северо-восточный гребень

10 мая 1996 года. 8700 метров

Эверест являлся олицетворением мощи природной стихии. Мэллори противопоставил этой мощи силу человеческого духа. Он мог бы увидеть радость на лицах друзей, если бы добился успеха. Возможно, он представлял, как его успех вдохновит всех друзей-альпинистов, как он прославит Англию, как привлечет интерес мировой общественности, как увековечит свое имя и какое глубокое удовлетворение получит от ощущения, что прожил жизнь не зря… Возможно, он никогда так не думал, но в его голове непременно должна была присутствовать одна мысль: «Все или ничего». При выборе – отступить в третий раз или умереть, последнее, пожалуй, было для Мэллори более приемлемым. Отступление означало для него – как для человека, альпиниста и художника – такие страдания, которые он не смог бы пережить.

Приблизительно в то же время, 10 мая в 16.00, когда обессиленный Даг Хансен, опираясь на плечо Роба Холла, вышел на вершину, три альпиниста из северной индийской провинции Ладакх передали по рации руководителю своей экспедиции, что они находятся на вершине Эвереста. Эти трое входили в состав команды, состоящей из тридцати девяти человек и организованной индо-тибетской пограничной службой. Их имена: Цеванг Саманла, Цеванг Палджор и Дордже Моруп. Они поднялись на вершину с тибетской стороны по Северо-восточному гребню, пройдя по тому знаменитому маршруту, на котором в 1924 году исчезли Джорж Мэллори и Эндрю Ирвин.

Ладакхцы вышли на штурм вершины только в 5.45 утра[67], группой из шести человек, из своего последнего лагеря, расположенного на высоте 8300 метров. К полудню, более чем за 300 вертикальных метров от вершины, они попали в те же штормовые облака, с которыми столкнулись и мы на другой стороне горы. Три члена этой команды признали свое поражение и около 14.00 повернули вниз, но Саманла, Палджор и Моруп, несмотря на ухудшающуюся погоду, продолжали двигаться вверх.

– Они заболели вершинной лихорадкой, – объяснял Харбхаджан Сингх, один из тех, кто повернул назад.

В 16.00 они достигли точки, которую ошибочно приняли за вершину. Это неудивительно, поскольку к тому времени облака так сгустились, что видимость упала до тридцати метров. Они передали по рации в свой базовый лагерь, расположенный на леднике Ронгбук, что вышли на вершину, после чего руководитель их экспедиции Мохиндор Сингх связался по спутниковому телефону с Нью-Дели и с гордостью сообщил о триумфе премьер-министру Нарасимхе Рао.

Празднуя свой успех, эти трое оставили – как они считали, на вершине – молитвенные флажки, церемониальные шарфы ката и альпинистские крюки, после чего начали спуск в условиях быстро набирающего силу урагана.

На самом деле ладакхцы дошли до высоты 8700 метров. До настоящей вершины оставалось еще около двух часов ходу, но к тому времени она была закрыта облаками. Тот факт, что ладакхцы остановились, не дойдя 150 метров до цели, объясняет, почему они не встретились с Хансеном, Холлом или Лопсангом на вершине.

Позже, когда стемнело, альпинисты, находившиеся ниже на Северо-восточном гребне, видели два светящихся налобных фонаря на высоте приблизительно 8600 метров, прямо над печально известным, опасным и крутым обрывом, именуемым Второй ступенью. Ни один из трех ладакхцев не вернулся в ту ночь в свой лагерь, и на радиосвязь они тоже больше не выходили.

На следующий день 11 мая в 1.45 пополуночи, приблизительно в то же время, когда Анатолий Букреев лихорадочно обыскивал Южное седло в поисках Сэнди Питтман, Шарлотты Фокс и Тима Мэдсена, два японских альпиниста в сопровождении трех шерпов, несмотря на ураганный ветер, вышли на штурм вершины. Они начали восхождение из того же высотного лагеря на Северо-восточном гребне, что и ладакхцы.

В 6 утра, когда японцы оказались у крутого скального выступа, который называется Первой ступенью, двадцатиоднолетний Эйсуке Сигекава и тридцатишестилетний Хироси Ханада с ужасом увидели одного из ладакхцев-альпинистов, возможно Палджора. После ночи, проведенной без укрытия и кислорода, он лежал в снегу, был страшно обморожен, но все еще жив. Альпинист едва слышно стонал. Японцы решили, что остановка и оказание помощи подвергнут опасности их собственное восхождение, и продолжили свое продвижение к вершине.

В 7.15 они вышли к подножию Второй ступени, представляющей собой головокружительно крутой утес из крошащегося сланца. Обычно его преодолевают по алюминиевой лестнице, закрепленной на утесе китайской экспедицией еще в 1975 году. Тут японские альпинисты с ужасом обнаружили, что лестница развалилась на части и местами отстает от скалы, поэтому им понадобилось полтора часа, чтобы преодолеть этот шестиметровый утес.

Прямо наверху Второй ступени они наткнулись на двух других ладакхцев, Саманлу и Морупа. Сразу после восхождения Ханады и Сигекавы британский журналист Ричард Коупер на высоте 6400 метров взял интервью у японцев. Согласно статье, опубликованной в Financial Times, один из ладакхцев был «явно близок к смерти, второй, скрючившись, сидел в снегу. Не было сказано ни слова. Не было предложено ни воды, ни еды, ни кислорода. Японцы пошли дальше и через пятьдесят метров остановились, чтобы отдохнуть и сменить кислородные баллоны».

ХАНАДА СКАЗАЛ КОУПЕРУ: «МЫ ИХ НЕ ЗНАЛИ. НЕТ, МЫ НЕ ДАЛИ ИМ ВОДЫ. МЫ НЕ ГОВОРИЛИ С НИМИ. У НИХ БЫЛА ПОСЛЕДНЯЯ СТАДИЯ ГОРНОЙ БОЛЕЗНИ. НАМ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ОНИ ПРИ СМЕРТИ». СИГЕКАВА ОБЪЯСНЯЛ: «МЫ СЛИШКОМ УСТАЛИ, ЧТОБЫ ИМ ПОМОГАТЬ. ВЫСОТА БОЛЬШЕ 8000 МЕТРОВ – ЭТО НЕ ТО МЕСТО, ГДЕ МОЖНО ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ВЫСОКОЭТИЧНЫЕ ПОСТУПКИ».

Отвернувшись от Саманлы и Морупа, японцы возобновили свое восхождение, прошли молитвенные флажки, которые ладакхцы оставили на высоте 8700 метров, и, продемонстрировав чудеса стойкости, в условиях ураганного ветра в 11.45 утра вышли на вершину. В это время Роб Холл находился на Южной вершине и боролся за свою жизнь. Он был от японцев всего в получасе хода вниз по Юго-восточному гребню.