Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №12 (2002)
Этого и добиваются. Ради этого хельсинкские правозащитники готовы сотрудничать с чиновниками из генпрокуратуры и МВД. Направляя, натаскивая, если у тех не хватит собственного нюха: “Вчера генеральный прокурор России Владимир Устинов встретился с представителями правозащитных организаций... По словам руководителя Московской хельсинкской группы Людмилы Алексеевой, на встрече достигнута договоренность о проведении подобных мероприятий раз в два месяца. Также к майским праздникам правозащитники предложат свой вариант некоего распоряжения или приказа генпрокурора (?! — выделено мною. — А. К. ), который будет регламентировать в дальнейшем сотрудничество органов прокуратуры с правозащитными организациями” (“Независимая газета”. 17.04.2002).
Стало быть, небезадресны песни о “ярком, талантливом прокуроре”! Вы их судите — мы вам варианты постановлений писать станем. Прямо как в 37-м...
Не знаю, оправдаются ли надежды именно этих певцов и ловцов (в 37-м еврейские радикалы в партии, приветствовавшие ужесточение репрессий, сами попали под их каток). Но то, что объявленная борьба с экстремизмом — это охота на последних русских пассионариев, для меня несомненно.
Именно поэтому с высоких трибун до сих пор кричат о п р о ш л о г о д н е й драке в Царицыне, а случившаяся э т и м л е т о м азербайджано-дагестанская разборка в Новогирееве — со стрельбой и двумя трупами (Rambler-медиа. 22.07.2002) — никого не интересует. Ну и что, что кавказские парни палят из стволов в русской столице — это “не в масть”! Не их ловить приказано…...
Именно поэтому в законе специально оговорен запрет литературы, которой увлекаются русские скинхеды. Но никто и не думает запрещать иудейский “Шулхан Арух”, где каждому еврею предписано: “Запрещается спасать их [акумов ** ] , когда они близки к смерти. Например, когда увидишь, что один из них упал в море, то не выручай его, даже если он хочет заплатить. Согласно с этим, их нельзя и лечить — даже за деньги, за исключением того случая, когда можно опасаться неприязни...” (Иоре де’а 158—1. Цит. по: “Наш современник”, № 8, 2002).
Похоже, власти не видят ничего предосудительного и в ваххабитской литературе. В частности, в книге дагестанца Магомеда Тагаева “Наша борьба, или Повстанческая армия Имама”. Она вышла в Киеве в 1997 году, но распространялась исламскими центрами в Москве. Вот что там говорится о русских: “Русские — это нация без прошлого и нация без будущего... Ни о каких интересах русских на Северном Кавказе речи не может идти... О чем здесь можно говорить, о каком мирном решении вопроса? Здесь только один выход: мечом и огнем сжечь все дотла и дорезать, кто остался жив, чтобы ни один не уполз, кто не успел уйти за очерченные нами границы в установленный срок” (цит. по: “МК”. 23.09.1999).
Кстати, в связи с приведенными цитатами — и шире — литературой подобного рода — у меня вопрос к депутатам. Не из проправительственных фракций — с этими все ясно. Вопрос к коммунистам и патриотам в Думе. Почему при обсуждении законопроекта никто не зачитал эти откровения и не спросил коллег из “Единства”, “Народного депутата”, СПС, “Яблока”, а заодно с ними и представителя президента: почему, запрещая книги, где нелицеприятно характеризуются евреи (писания главарей национал-социализма), вы дозволяете свободное распространение литературы, оскорбляющей русский народ? Что это — знак согласия с позицией русофобов или проявление вопиющей некомпетентности в области, где вы взялись покомандовать?
Пусть ответят! Кто узнает об этой полемике? У оппозиции нет телевидения и прессы? Не стоит прибедняться!
Нет телевидения в Москве, но есть в “красном поясе” — используется ли оно в полной мере? Есть десятки частных студий — они заинтересованы в острых материалах, чтобы привлечь к себе внимание. Есть сотни газет, начиная с “Советской России” и “Завтра” и заканчивая районками в том же “красном поясе”. Да и сами товарищи депутаты постоянно выступают. Вот и надо говорить о н а б о л е в ш е м конкретно, с примерами. Не талдычить в сотый раз про “оккупационный” режим, а п о к а з ы в а т ь, как режим борется против собственного народа.
А между тем из провинции уже доходят первые сообщения о возмутительных проявлениях “инициативы снизу”. В Удмуртии власти готовят суд над авторами молодежной газеты “Ижевская дивизия”. Искать признаки русского национализма в издании поручено... националисту удмуртскому — активисту организации “Удмурт кенеш” Байметову. Выступая как эксперт, он вменил в вину издателям такой, например, пассаж: “...Надо делать все, чтобы русские снова стали хозяевами на своей земле. Все, чтобы наш Русский народ ЖИЛ.... Все, чтобы в России неуютно себя чувствовали многочисленные враги нашей земли и паразиты на теле нашего народа”.
Сообщая об этом, корреспондент газеты “Завтра” (№ 33, 2002), задает резонный вопрос: “...Что случилось бы, напиши авторы “Ижевской дивизии” обратное: надо, мол, добиваться, чтобы русский народ НЕ БЫЛ хозяином на своей земле, чтобы на теле русского народа было ПОБОЛЬШЕ паразитов, чтобы враги русского народа чувствовали себя в России УЮТНО? Что было бы, если бы они категорически потребовали от русского народа, чтобы тот НЕ ЖИЛ, а как можно скорее сдох и освободил жизненное пространство для других, более достойных народов? Уверен, тогда никакого уголовного дела никто бы заводить не стал...”
Очередной процесс против регионального отделения РНЕ летом 2002 года проведен в Хабаровске. Еще один прошел в Омске. В Саратове судят лидера Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова. В самой первопрестольной закрыта телепередача “Антидеза” (3-й канал). Вынесено предупреждение газете “Я — русский!”. В Подмосковье, по свидетельству газеты “Завтра”, в школах ставят на учет “действующих и п о т е н ц и а л ь н ы х (разрядка моя. — А. К. ) скинхедов, к каковым умные головы относят подростков из неполных, малообеспеченных семей, носящих короткие прически” (“Завтра”, № 28, 2002).
Активность ретивых исполнителей обернулась трагедией для тысяч обездоленных людей. “Егорка и без того из-за нашей бедности комплексует, — рассказывает мать одного из “забритых” таким манером в экстремисты подростков, — а тут еще из-за нее в фашисты попал... Стригу его коротко уже второй год опять-таки по нищете нашей: волосы у него быстро растут, замечания все время получает...”
Подобные методы “борьбы с экстремизмом” кажутся скверным анекдотом, однако они с о о т в е т с т в у ю т д у х у, а отчасти и букве нового закона. Он предоставляет всевозможным органам власти поистине безбрежное поле для поиска “правонарушителей”. К экстремистской деятельности отнесены как тяжкие преступления (“Деятельность... по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушения целостности Российской Федерации; подрыв безопасности Российской Федерации... создание незаконных вооруженных формирований”), так и публикации в прессе. При желании любой аналитический материал по национальным проблемам можно расценить как “пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности”. А ведь под запрет попадает не только “пропаганда”, но и “публичные призывы к осуществлению указанной деятельности”...
При таком подходе даже употребление слова “русский” в каких-либо документах или публикациях может оцениваться как предосудительный поступок. По словам Сергея Бабурина, лидера партии “Народная воля”, Минюст направил партийные документы на специальную экспертизу только потому, что в них часто встречались слова “русский” и “Православие”.
Признаюсь, я не до конца поверил Сергею Николаевичу. Однако сам замминистра юстиции Евгений Сидоренко в интервью, выразительно озаглавленном “Мы не застрахованы от экстремистских выходок в политике”, заявил, что Минюст отказал в регистрации Христианско-демократической партии (кстати, абсолютно лояльной режиму) из-за того, что в ее названии упоминается христианство. “Мы были вынуждены по этому основанию отказать в регистрации Христианско-демократической партии. Мы очень долго рассматривали их документы, учитывая, что и в Европе очень развито христианско-демократическое движение, но тем не менее все-таки не смогли избавиться от опасений. Все же в Европе — христианство — доминирующая идеология, а в нашей многоконфессиональной стране не следует переносить религию в политику” (“Независимая газета”. 19.08.2002).
Потрясающее признание! Во-первых, одним мановением начальственной руки Россия выведена из числа христианских стран. То, что Православие — традиционная религия русского народа, все еще составляющего более 80 процентов населения страны, чиновника не интересует. Во-вторых, обратите внимание на принцип, по которому теперь принимают решение в Минюсте: “...не смогли избавиться от опасений”.
