Дмитрий Пучков - Мужские разговоры за жизнь

– Ну вот зачем мне знать «истину», рассказывая сказку ребенку? Дитю такое не расскажешь (и не надо). А самому знать, что все герои добрых сказок были моральными уродами – зачем? Счастья в жизни от этого ни на йоту не прибавится.

– Ты кроме Буратино что-нибудь ещё читал?

– С персонажем «Баба-яга» как раз и связаны некоторые моменты. Недавно читал про ритуал «допекания» недоношенного ребенка, имеются определенные корреляции с Бабой-ягой в лице повитухи.

– Баба-яга в сказках – покойник.

– Не согласный!

– Напрасно.

– Она того, перевозчик!

– Она – детектор по выявлению живых.

– Есть мнение. Прототип Бабы-яги и избушки на курьих ножках – люди, жившие по каким-либо причинам около болот, отдельно от всех. Избы приходилось строить на высоких таких ножках, чтоб не затапливало. Этих отщепенцев недолюбливали и детям своим говорили про них всякие ужасы, чтоб не совались туда.

– Повторяю. Баба-яга в сказках – покойник. Она мёртвая, живёт в доме для мёртвых, живых убивает. Прототипов из числа оживших покойников пока что никто обнаружить не смог.

– На этот счёт есть разные мнения.

– Правильные и неправильные.

– Кстати, о сказках. Дмитрий Юрьевич, а какие моменты «Архипелага» Солженицына ты одобряешь?

– Я всё произведение одобряю.

– Чем, по-твоему, полезно это произведение?

– Оно полезно наглядной демонстрацией уровня интеллектуального развития автора и поклонников.

– Кстати, не все знают, но «Один день Ивана Денисовича» изучают в старших классах школы США. Долбануться! Они еще бы «Поднятую целину» изучали.

– «Поднятая целина» – отличная книга.

– У нас по «Мастеру и Маргарите» проводились даже специальные семинары, в которых сама фигура Воланда трактовалась как своеобразное Альтер Эго Сталина. Утверждалось, что Булгаков, придумывая образ Воланда, на самом деле имел в виду Сталина. Получается такая легкая романтизация «культа личности», если учитывать в целом неоднозначное отношение к Воланду.

– Идиоты.

К портретам великих

27.02.2008

А вот Владимир Бушин пишет:

Василий Аксёнов упомянул в передаче стихотворение «Маленький самолёт», но как-то невнятно, я не понял, что он хотел сказать. Яснее говорила об этом стихотворении сама Ахмадулина в одном интервью: «Я сочиняю даже во сне. Во сне родилось стихотворение «Маленький самолёт», совершенно безгрешное… Тогда толком и не знала, что же мне приснилось. Сейчас я начинаю понимать этот сон: начало войны, бомбёжка, но сердце ребёнка всё же сильнее войн, жалостливее и сострадательнее. Когда люди закричали: «Ура! Подбили!», у меня сжалось всё внутри. Это было сильное впечатление. Поэтому и финал стихотворения был таким: «Пускай мой добрый странный сон хранит тебя, о самолётик!» («ЛР» .10.8.01). Ей нравится, видите ли, в данной ситуации роль ангела-хранителя немецкого бомбовоза.

Ну, ребёнок есть ребёнок. Ахмадулиной шёл пятый год. Над Москвой, большей частью на подступах к ней было сбито 1392 немецких самолёта (ВОВ, энциклопедия. М., 1985. С. 589). И девочка, если бы видела, 1392 раза могла бы переживать не за родной город, не за разрушенные и сгоревшие дома, не за погибших сограждан (а их было около 2 тысяч), а за все эти бедные самолётики, так ловко бросающие бомбочки… Да, ребёнок есть ребёнок, существо безгрешное, но стихотворение-то написала взрослая женщина, знающая что такое эти самолёты. Да, над снами не властны и взрослые, но в их власти рассказывать свои сны другим или нет, писать по их «мотивам» сочинения или не писать, печатать то, что написано во сне или не печатать. Взрослые люди, а уж тем более писатели да еще «небесные гости» должны понимать, что бывают сны, как и некоторые факты, реальные знания, которыми не следует делиться ни с кем, их можно только унести с собой в могилу.

Откровенно говоря, мне сомнителен этот рассказ о детских чувствах. Как могла Ахмадулина видеть немецкий самолёт? Семья жила на улице Разина, в центре Москвы. И как могло случиться, что во время налёта её мать, майор НКВД, и отец, высокопоставленный чиновник, не укрылись с дочкой в бомбоубежище или в метро, которое недалеко? Я помню немецкие налёты. Было всем известно, куда попадали бомбы – в здание ЦК (там погиб драматург Александр Афиногенов), в Большой театр, в Вахтанговский, в писательский дом, что в Лаврушинском переулке (была повреждена квартира Ильи Эренбурга), в Щербаковский универмаг, в дом, что в Телеграфном переулке, где жила трехлетняя девочка, через семнадцать лет ставшая моей женой…Но я ни разу не видел, как сбивали немцев, должно быть, потому что это происходило, повторю, главным образом на западных подступах к Москве, а я жил на восточной окраине – в Измайлове. К тому же, ведь за всё время в налётах участвовало около 8 тысяч машин, а прорвались к городу только 229, т. е. 2,8 %. Однако чего в жизни ни бывает. Допустим, Ахмадулина всё-таки видела. Но и тогда мне сомнительно: ведь дети очень чутко улавливают и поддаются состоянию взрослых – радости, страху, панике… А вот она одна даже в той ситуации не поддалась и даже чувствовала нечто противоположное всем? Очень сомнительно. Тогда зачем же написала стишок и с какой целью, спустя много лет, стала разъяснять его случайному незнакомому корреспонденту. А вот именно затем: посмотрите, какая я необыкновенная, своеобычная, какое я многогранное чудо, над моим именем будут плакать… Зачем ещё можно так растелешаться?

Этот «Маленький самолёт» Ахмадулина посвятила своему другу Окуджаве, а тот ей – «Надежды маленький оркестрик». Обменялись маленькими презентами. И выходит, поэтесса угодила в точку. Ведь Окуджава говорил: «На войне я был фашистом, потому что защищал Сталина». А Виктор Ерофеев рассказывает, что когда Сталин умер, Окуджава сказал: «Это был мой самый счастливый день в жизни». Позже счастливым днём его жизни был день расстрела Дома Советов. Корреспонденту газеты «Подмосковье» он сказал: «Я смотрел это как финал детективного фильма – с наслаждением».

В свою очередь Ерофеев признаётся: «Я пришёл в полный восторг от хунты Пиночета. Мне было приятно, что президента Альенде убили. Мне было радостно…» По свидетельству поэта Бориса Куликова, Виктор Астафьев однажды сказал: «День смерти Шолохова будет счастливейшим для меня днём». Вот она, эстафета демократии и либерализма…

А как на фронте мы встретили известие о смерти Гитлера, Геббельса и Гиммлера? Да никак. По воспоминаниям маршала Жукова, когда он сообщил Сталину о самоубийстве Гитлера, Сталин сказал: «Доигрался подлец». Только и всего, никаких восторгов. Таким и было наше общее отношение. Как позже – и к известию о казни большинства подсудимых на Нюрнбергском процессе. Как и теперь – при известии о смерти Ельцина, которого мы ненавидели сильней, чем Гитлера. А тут – Альенде ничего не сделал плохого ни лично Ерофееву, ни его стране, Ерофеев и не знает его, но – ликует при известии о его убийстве! Таковы светочи демократии…

Это к вопросу о светочах разума и носителях разумного, доброго, вечного.

Из общения в Комментариях:

– Все просто, нестыковка в том, что мораль еврея всегда будет еврейской моралью. А мораль русского – это в другой плоскости. Зачастую то что аморально для русского морально для еврея. Опять повторюсь, русским нужно на законодательном уровне запретить использовать слово «русский». К примеру, вся так называемая «русская» мафия по сути своей состоит из евреев и кавказцев.

– Лихорадочно конспектирую.

– Я так понимаю, Окуджава попал в чёрный список.

– Да он всегда там был.

– Интеллигенция – говно нации.

– А кто ж ракеты и ДВД строит?

– Все ссылки на фразу Ахмадулиной указывают на «Дуэль», из которой уже давно ручьем бьет бредятина.

– А на Ахмадулину не указывают?

– А вообще, конечно, вам должно быть стыдно. Все как один: «Солженицына не читал, но осуждаю».

– Хорошо, хоть ты подошёл, сынок – ты-то, наверно, читал?

– Пипл, задайте себе вопрос: «Что я сделал, и что сделал Окуджава», потом критикуйте.