Сергей Беляк - Адвокат дьяволов
Итак, в июне 1992 года по эскизу, разработанному Архиповым и художником Хромовым, был изготовлен большой герб партии. На фоне этого герба Жириновский и захотел сфотографироваться со своими соратниками.
Эта фотография, теперь широко известная, была опубликована впервые лишь в январе 1994 года в газете «Известия». Опубликована, когда партия уже стала парламентской, а «министры» Архипов, Жариков, Курский и некоторые другие жириновцы, запечатленные на ней, остались на обочине большой политики.
Пояснительный текст под фотографией с указанием фамилий и «министерских постов» участников съемки написал сам Архипов. При этом (из вредности или стеба ради) он назвал «министра» Александра Курского «Курбским», и так это потом попало в другие источники, включая и книжку Эдуарда Лимонова.
Но в момент фотосъемки мало кто из присутствующих думал о каком-то «теневом кабинете», прекрасно осознавая, что кабинет этот в полном смысле — потешный. «Команда КВН», — назвала этот «теневой кабинет» Наташа Медведева, и была права.
Всерьез его восприняли лишь жириновцы на местах, пытаясь даже тихо роптать, почему это вождь обошел их вниманием, но дал «министерский портфель» чужаку Лимонову и каким-то неизвестным москвичам.
Да, отбор участников съемки был совершенно случайным. Если бы в центральном аппарате партии в тот момент было много людей, то, уверен, Вольфович пригласил бы в студию всех, — как он пригласил через год всех жириновцев, «соколов» и сочувствующих в депутаты Государственной думы. Но летом 1992 года в центральном аппарате ЛДПСС людей было совсем мало, да к тому же Жебровский, Минаков, Богатый и Жуковский поехать фотографироваться не смогли или не захотели. Жемло тоже не поехал, так как он сидел за секретаря на телефоне, а замены себе на два часа так и не нашел, хотя Вольфович включил и его тоже в список членов своего «кабинета» в качестве «начальника Управления исполнения наказаний».
Позже, когда веселый, худенький Саша Жемло сам угодил в тюрьму, до меня дошли слухи, что он был профессиональным и очень авторитетным вором-карманником по прозвищу Кошкин Дом (как называют один из корпусов Бутырской тюрьмы). Это объясняло многое: и то, что он жил в помещении штаба партии, прикрываясь по ночам на диване офицерской шинелью, и то, что не поехал вместе со всеми фотографироваться, и то, что на вопрос Вольфовича, кем его назначить в теневом правительстве, куража ради ответил: «Начальником УИН».
Управделами Валентин Минаков и сам Вольфович предлагали поехать в фотоателье и мне, но я отказался, считая, что адвокату делать этого не стоит (то есть не стоит публично заявлять о своих политических взглядах и тем более примыкать к какой-либо партии).
Не смогли участвовать в фотосессии и немногие другие близкие Вольфовичу люди, типа Михаила Дунца.
И тут на выручку, как всегда, пришел Архипов, который оповестил о возможности «сфотографироваться с Жириком» всех своих приятелей и знакомых. Именно он пригласил Александра Курского (распространявшего по Москве газеты «Либерал» и «Сокол Жириновского»), Юрия Бузова (коммерсанта, с которым познакомился всего за месяц до этого в самолете при перелете с Жириновским из Симферополя в Москву), Сергея Жарикова и Эдуарда Лимонова.
Жариков оказался там не только из-за дружбы с Архиповым, но и потому что изготавливать огромный партийный герб помогала его тогдашняя подруга — художница Ольга Померанцева (она же была и членом редакции газеты «Сокол Жириновского»).
А вот поехавший было вместе с Митрофановым в фотоателье его друг Александр Филатов (будущий депутат, но тогда еще вообще никому не известный человек) в последний момент заскромничал и в исторический кадр не попал. А если бы попал, то через два года Архипов назвал бы его, наверное, «министром путей сообщения» или как-нибудь иначе.
Лимонов, которому еще предстояло познакомиться с Жириновским поближе в Париже, согласился участвовать в фотосъемке из любопытства. Еще в феврале 1992 года Лимонов признался на страницах «Московского комсомольца», что он «ищет банду, к которой мог бы примкнуть». И вот он ее нашел.
А я даже сейчас помню тот жаркий летний день, когда перед поездкой в фотоателье Эдуард появился в Рыбниковом переулке в черном кожаном пиджаке и не очень уверенно прошел по темному коридору штаб-квартиры до залитой солнечным светом приемной Жириновского…
И кто же в итоге попал в объектив истории?
На фоне герба ЛДПСС мы видим десять человек. Сам Жириновский («премьер-министр») стоит выше всех. Возле него с серьезными лицами, кроме Андрея Архипова («министра информации»), стоят и сидят: Андрей Лосев (тот самый, который через пару лет будет заниматься выпуском водки «Жириновский», но не вошедший в «кабинет министров»!); Ахмет Халитов («министр продовольствия и земледелия»); Алексей Митрофанов («министр иностранных дел») — невысокий и еще худой, но так стиснутый со всех сторон своими крупными соратниками, что на снимке видна лишь одна его голова; Михаил Мусатов (бывший политработник Советской армии, пришедший на съемку в черной морской форме капитана первого ранга и названный зловредным Архиповым в «Известиях» «товарищем военного министра», следовательно, должность министра он как бы еще и не заслужил); Александр Курский («министр минерально-сырьевых ресурсов») и Юрий Бузов («министр внешней торговли»). Только не спрашивайте, зачем в новом государстве с рыночными отношениями Жириновскому понадобилось такое министерство из застойного советского прошлого! Должности придумывали себе либо сами «министры», либо Андрей Архипов. Беспартийные Сергей Жариков и Эдуард Лимонов получили, соответственно, должности «министра культуры и по делам молодежи» и «директора Всероссийского бюро расследований (ВБР)».
Все в лучших традициях «Сокола Жириновского», отпечатанного в Мухосранске.
Через три года бывший «министр» Курский с обидой мне расскажет, что, встретившись спустя несколько лет с Жириновским, он вдруг услышал от него упрек за то, что якобы не досдал в партийную кассу в 1992–1993 годах сколько-то там рублей за проданные у музея Ленина газеты и календарики с символикой ЛДП.
— Да ладно тебе накручивать! — попытался я его успокоить. — Вольфович, наверное, пошутил, а ты и поверил!
— Нет, он говорил серьезно. Какая память!..
А для Андрея Архипова запоздалая публикация той фотографии «первых министров теневого кабинета» Владимира Жириновского» была нужна для собственного пиара — чтобы найти себе работу в Государственной думе. Что в итоге и получилось: его взял в аппарат своего комитета по геополитике коллега по «теневому кабинету» и однопартиец по ЛДПСС и Право-радикальной партии Алексей Митрофанов.
Как я уже упоминал, в 1994 году Эдуард Лимонов написал, по свежим впечатлениям, книгу «Лимонов против Жириновского» — об опыте своего общения с лидером российских либерал-демократов.
«Сергей, вот тебе привет из прошлого! — читаю я надпись Лимонова на ее титульном листе. — Оба персонажа тебе хорошо знакомы».
Да, но в этой замечательной книге автор не только подробно рассказал о своих непростых взаимоотношениях с Вольфовичем, но и поделился впечатлениями о тех людях, кто Жириновского тогда окружал. А как известно, короля делает свита.
«Интриган Леша Митрофанов, отпрыск «благородных» родов номенклатуры» — это, разумеется, об Алексее Митрофанове. Или еще: «Пухленький, черноглазый, восточного вида молодой человек… одиноко живущий почему-то в огромной бывшей даче Мураховского на Николиной Горе».
«Юрий Бузов — владелец «вольво» и газового пистолета, веселый, молодой, плейбойского типа, гуляка и любитель снять «телок»…
«Седые усы и борода, зычный голос, человек положительный и неглупый, зав. отделом какого-то НИИ, а еще продает с рук национально-патриотические издания» — это об Александре Курском.
«Вальяжный, похожий на Бабурина, Александр Дмитриевич Венгеровский, усы и бородка «эспаньолкой», импозантный, вид барина, но «мировую закулису» своим интеллектом он не победит…»
Но больше всего места в своей книге (кроме, конечно, самого Жириновского) Лимонов справедливо уделил только двум наиболее колоритным жириновцам того времени — Андрею Архипову и Сергею Жарикову.
«Ехидный» — самый безобидный эпитет, которым наградил Архипова Лимонов.
Но Архипов источал не только желчь или яд, но и идеи. И если он что-нибудь придумывал, то все окружавшие его жириновцы (от Жебровского и Минакова до Митрофанова и Венгеровского) мигом разбегались по углам.
«Все они были ссыкуны, — режет правду-матку Андрей. — Боялись и чекистов, и ментов, и Ельцина, и Жириновского. Я долго не мог затащить к Жириновскому того же Жарикова, — он тоже все чего-то боялся».
«Казавшийся добрым, но оказавшийся злым сплетником, — писал об Архипове Лимонов. — Это ему Жириновский обязан доброй частью «уток» и розыгрышей общественного мнения, благодаря им создалась легенда Жириновского».
