Отар Кушанашвили - Эпоха и Я. Хроники хулигана

Вот с Лепса и начнем, с одноименного бара. Любой гость там – страх Господень. Молодые и старые, веселые, глумливые, на вас с дорогой душой чихающие; из характеристики ударение делать след на «глумливых». Не поймите меня дурно: нувориши везде нувориши, к каждому из них подходит диалог из моего любимого сериала «Антураж»:

– Простите, вы его знаете?

– Да, он третий в списке самых мерзких людей на планете.

У Медяника собираются ну… которые «братва». А че? Под шансон перетереть – самое то… В этом месте, вооружившись обращением «старина», вы хотя бы уложитесь в 100 баракообамов. К Лепсу без десяти сотенных можно зайти только «на капучино».

Андрей Григорьев-Аполлонов всегда окружен болтливыми модниками. Темпераментными, нечеловечески оборотистыми мужичками и нечеловечески ловкими девицами, в рассуждении которых и Лепс, и Медяник, и АГА, и даже я давно затвердили шакировский постулат Hips dont lie («Ляжки не врут»). Во всех означенных заведениях ляжки – приманка. У Лепса наипаче прибыльная. Но не в «Тинатин». Там все-таки мужи собираются с дальними разговорами про Вечное.

В какие-то (к Лепсу) заходят люди с сумеречным состоянием, в какие-то (к Рыжему) – имитирующие сумеречное состояние (так гламур велит), в какие-то (к Медянику) – из-за этого состояния валявшиеся на нарах, к Канделаки ходят просто с состоянием люди. И все похожи на тех, на кого ходят.

Харчо

Харчо должно быть обжигающим, как поцелуй зазнобы! Для людей, силою обстоятельств привычных к похмельной трясучке, харчо суть, курс горячей реабилитации, пропуск в рай, погружение в нирвану. Харчо должно быть жирным, куски мяса – огромными и податливыми. Если, не дай бог, в харчо не хватает морской соли или черного перца в количествах, убийственных для хомо сапиенса, – сами жрите такой харчо.

Это суп для гедонистов, эпикурейцев, не стесняющихся мычать от удовольствия.

Сациви

Блюдо для сердец, тормозимых годами перегрузок. Грецкий орех, обращенный в соус, есть средство для профилактики сердечных клапанов. Но знайте: если в основе сациви не жирная индюшка, с любовью откормленная кукурузой, – это суррогат. Сациви – это имеретинский грассирующий ответ салату оливье. Мало кто, включая братьев Меладзе, знает, что сациви самое немилосердное, в смысле проверки на терпение во время изготовки, блюдо.

Хинкали

Зарубите себе: хинкали утренняя еда. Но конечно, никому не возбранишь есть их на ночь под три-четыре рюмки чачи (водки). Сначала из хинкали высасывают сок, потом все остальное. Если вы пренебрегаете соком, вы не просто не гурман, вы преступник, и вы получите по лбу от природного грузина, о служенье хинкали не терпит суеты.

Грузинская кухня потребна как нейтрализатор психического разряда вечно кипящего раздражения, она ублажит и «провалившегося в себя», и того, кто, как я, полагает, что «лучше быть хорошим человеком, чем умным». И людей великих, и поправших святцы, и людей умных, и даже вас, группа «Челси».

А уж мне, известному в узких, многомиллионных кругах, поджигателю людских сердец посредством глагола, сам Бог велел в лобио, хачапури и хаше черпать силы.

Да, знаю, вы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, но если вы не умеете пить чачу, вы – бесполая мымра, ваше появление у меня на Празднике нежелательно.

Чача, паче чаяния, не примиряет с действительностью, Для снайперов, дневных и ночных, беспощадных к хмурым, отзывчивых любителей оркестра Поля Мориа.

Грузинская кухня… это… это взаимообусловленность и взаимное перетекание отношения к жизни и тебя.

И плохая, и хорошая кухни – все фигня. Но только за грузинской стоит издающая аромат магия, а за другими – примитивный жлобский концепт.

В гробу я видел вашу фьюжн-кухню!

Подавайте жрач наваристый, пикантный, как певица Анэстэйша, растаивающая таких мутноглазых, как я, эротоманов хрипотцой, издаваемой ее – м-м-м-м – ротиком!

Грузинская кухня не допустит, чтоб у вас случилось ослабление сердечного жара, она способствует дыханию сбивчивму, но эйфорическому.

Садись за стол и приготовься к полету в космос, Друг!

Знакомство с хинкали и хванчкарой в пять утра может окончательно спровоцировать половую идентификацию!

Беспримерная вкуснятина для беспримерных жизнелюбов.

Глава XIV «Быть или не быть». Разговоры о литературе, рекламе и правилах жизни

Кто-то сказал: если мальчик пережил смерть своей собаки, он готов уже к жизненным испытаниям. Это похоже на правду, только не собаки, а кошки.

Я искренне полагаю Еву Польна одаренным стихотворцем. Кто раз услышал: «Я как Федор Михалыч со своим “Идиотом”» – тот не забудет никогда.

Гамлет, кажется, был мудак.

Спорим, девяносто девять наших сопляков из ста представления не имеют, кто такие «Три сестры», а крик «В Москву! В Москву!» приписывают профурсеткам из Житомира.

Я искренне считаю, что элегии Бродского способны врачевать. Проверьте. «Ты забыла деревню…»

Одно время я пил исключительно водку. Надоумил Д. Ю. Витковский. Когда стали общаться реже, водка мне разонравилась.

К деньгам надо относиться серьезно и вместе весело. Уважительно и вместе весело. За просто веселое отношение они наказывают.

Я знаю.

Футбольные болельщики – это общеизвестно – народ специфический. Почитайте – я там блистаю – Совспорт Ru. Вот где вам обеспечат нагрузку для глазных яблок и ушных перепонок. Эти ребята меня мотивируют, как журналисты Моуринью.

В любой профессии возрастная выбраковка – самая жестокая. Людям на людей насрать.

На пожилых – три раза.

Трагедия или комедия? Трагикомедия.

Я все время чувствую себя не в своей тарелке. Когда я не в своей комнате.

Только Айзеншпис мог схватить за шкирку и слепить из кого угодно икону. Включите ТВ. И посмотрите на меня.

Я обожаю толстых, ленивых и сонных кошек. Я с ума схожу, когда вижу, как кошка наблюдает за людьми.

Я дал очень мало интервью. Другой бы сочинил версию, что дело просто в нежелании, я врать не буду: я дал очень мало интервью, потому что я мало кого интересовал… наверное…

Наши звезды ходят к Малахову и орут, что им претит такая широкая узнаваемость. Что они грезят об анонимности. Но попробуйте не узнать их вы – и они на грани суицида.

Не знаю, как вы, а я всю жизнь дрейфую между чувством тревоги, паническими атаками и большей – меньшей уверенностью в себе. Вот буквально каждый (?) день.

Я совру, если скажу, что ненавижу себя. И я солгу, если не скажу, что временами ненавижу себя.

Я не люблю себя за то, что утратил способность отдыхать по-идиотски. Человек без такой способности (которая не имеет ничего с разрушительностью для окружающих) – ущербный.

Есть люди, у которых случаются провалы в памяти, и они не помнят, что что-то не сбылось. Просто не помнят. Я завидую этим людям.

Сэр(-иха) Элтон Джон на просьбу рассказать о себе вскинулся: «Вы издеваетесь, что ли? Это займет вечность!» У меня, конечно, рассказ о себе займет много меньше. Зато я не пидарас.

Реклама: «Это не обувь. Это философия». Нет, обувь – это обувь, философия – это философия. Игорь Матвиенко – продюсер, Отар Кушанашвили – журналист, Гоша Куценко – сами знаете, «философия в обуви».

Думаю, я многим обязан тому, что папа приучил меня к неторопливым и очень долгим пешим прогулкам.

Ненавижу людей, спекулирующих своими корнями, и презираю людей, открещивающихся от своих корней.

Говенный рэпер Канье Уэст сказал журналу «Афиша»: «Живу я неплохо, учитывая, что я гений. Я – Канье Уэсту сказал бы: «А я живу более чем хорошо, учитывая, что живу в мире, где говно по имени Канье Уэст и иже с ним считается гениальным».

Что хотите со мной делайте, но когда кофе – ОНО, языку пиздец.

Я могу, когда захочу, запереться насколько захочу и сколько хочу думать, читать, слушать, смотреть. Достаточно для того, чтобы считать себя счастливым.

Я знаю, многие будут ругаться, но у лжи и вправду есть терапевтический эффект, и он явно недооценен.

Секс был, наркотики были, рок-н-ролла не было. Я DE GEES люблю.

Я видел людей, которым наркотики шли на пользу. Одно «НО»: эти люди быстро и мучительно сдохли.

Самая убийственная рецензия на альбом или на книгу, или на фильм пишется просто: «Совершенно необязательный альбом (книга, фильм) такого-то».

Я – кошка. Ругающие меня – мышки. Кошка и мышки. Ну какое тут может быть взаимопонимание?!

Интересно узнать, как ведет себя Жозе Моуриньо после поражений.

Надо, надо, надо научиться радоваться Победам.

Если б не Брэд Питт, миллион журналистов сдохли бы с голоду. И некоторые наши кинокритики.

Статистика у меня такая: я встречал миллион людей святых и миллион людей с мозгами набекрень. You know what? Это были одни и те же люди.

У меня есть только одна проблема – я слишком умен.