Майкл Мур - Глупые белые люди

Я бы мог ответить, что Ральфа Нейдера можно обвинить лишь в привлечении к голосованию еще одного миллиона избирателей, поскольку он — единственный кандидат, который рассказывает о реальном положении дел в нашей стране. Толстосумы вели себя как бандиты на протяжении всего демократического периода девяностых. Не было сделано ничего для облегчения страданий сорока четырех миллионов американцев, лишенных медицинской страховки. Минимальная зарплата оставалась на рабском уровне — 5,15 доллара в час.

Я мог объяснить ему, что благодаря присутствию на бюллетене имени Ральфа Нейдера в Вашингтоне большинство из тех 101 906 граждан, проголосовавших за него, попутно голосовали за сенаторов-демократов. Благодаря этим избирателям Мария Кэнтвелл стала новым сенатором от Вашингтона, набрав всего 2229 голосов. Если ты обвиняешь Нейдера в переманивании избирателей Гора во Флориде, ты должен также признать, что Нейдер привел тысячи новых избирателей, которые обеспечили отрыв Кэнтвелл, таким образом позволив демократам сравняться в сенате с республиканцами — 50 на 50. А в результате равенства голосов один сенатор из Вермонта вдруг осознал, какой силой обладает, и покинул ряды республиканцев, переметнувшись к демократам, которые теперь составляют в сенате большинство. Ничего этого бы не было без Нейдера.

Я мог бы напомнить автору письма, что единственные обидчики Гора, отобравшие у него законную победу, — пятеро судей Верховного суда, которые не разрешили подсчитать все голоса. Между прочим, Гор никогда бы не оказался в подобном переплете, победи он в своем собственном штате или в родном штате Клинтона, ну или уверенно выступи хотя бы в ходе одного из трех дебатов. Ничего такого у Гора не получилось, и вот почему он оказался в подобном переплете. К чести Гора, он не винит в случившемся Ральфа Нейдера. Он обвиняет «молнию» на брюках Клинтона!

Я мог бы написать все это своему доброжелателю, но не буду. Лучше я расскажу ему (и вам) историю, которой до сих пор делился лишь с близкими друзьями, — историю о четырнадцати часах, которые я провел в аду под названием «Таллахасси».

Я избегаю Флориды. Там противно и неудобно повсюду таскать с собой рулон бумажных полотенец, просто чтобы не промокнуть. Там полно клопов и москитов. Местные жители похищают кубинских мальчиков. Каждый день идет охота на немецких туристов, разъезжающих во взятых напрокат машинах. А еще там «Мир Уолта Диснея». И Глория Эстефан. По западной части Палм-Бич бродят Кеннеди в свеженьком белье. Я уж молчу про ураганы, Теда Банди,[76] Аниту Брайант,[77] Бебе Ребозо,[78] болота, дешевое оружие и «Нэшнл инкуайрер». Ненавижу Флориду.

И все-таки с приближением ноябрьских выборов меня неодолимо потянуло во Флориду. Может, я съел что-нибудь не то или еще почему.

Меня попросили выступить перед студентами местного университета. Я было согласился, однако впоследствии был вынужден отказаться из-за плотного графика съемок моего фильма.

Потом Эл Гор проиграл заключительные (третьи) дебаты Джорджу У. Бушу. Там, откуда я родом, дебаты обычно выигрывает умный, а проигрывает дурак. Казалось бы, все просто. Только не в этот раз. Я глазам не мог поверить. Эл Гор делал все возможное, чтобы проиграть выборы.

Я перезвонил флоридским ребятам и спросил, не могу ли я приехать, — они были на седьмом небе от счастья. Через несколько дней я должен был выступить перед студенчеством — всего за пару недель до выборов. Кроме того, я бы провел пресс-конференцию на уровне штата и сделал бы заявление.

Я хотел рассказать кое-что о Ральфе Нейдере.

У меня непростые отношения с Ральфом. В конце восьмидесятых я работал в его конторе. Он дал мне работу, когда я уже совсем отчаялся. Я решил никогда не забывать этого благородного поступка.

В своей комнатке — по соседству с кабинетом Ральфа — на третьем этаже выстроенного Эндрю Карнсги дома я выпускал краткий тележурнал со скромным названием «Еженедельник Мура». Попутно я начал снимать то, что впоследствии стало фильмом «Роджер и я».

Все было прекрасно, пока я не подписал с издателем контракт на создание книги о «Дженерал моторс». Когда Ральф узнал, как мне повезло, он не закурил дорогую сигару.

— Почему ты решил, что готов написать книгу о «Дженерал моторс»? — спросил он. Еще он хотел знать, по какому праву я снимаю свой фильм, почему я провожу во Флинте больше времени, чем в округе Колумбия, и почему тот еженедельник выходит так редко.

Наконец он посмотрел на меня и только покачал головой.

— Да, можно вытащить Майка из Флинта, — усмехнулся он, — но нельзя вытащить Флинт из Майка.

И попросил меня собрать свои вещи и уйти.

Я был раздавлен. Я нашел место, где мог отредактировать фильм, и устроился туда. Когда фильм вышел, я, дабы продемонстрировать поддержку и забыть старые обиды, позвонил Ральфу и предложил ему выручку от моей вашингтонской премьеры. Он отказался. Более того, вместе со своими коллегами полил меня грязью в «Нью-Йорк таймс». Я снова был раздавлен.

После двух пинков я усвоил урок. И не разговаривал с ним восемь лет.

В конце девяностых я решил, что пора ему позвонить. (Видимо, мне не хватало тычков, получаемых в жизни.) Я пригласил Ральфа и его сотрудников на премьеру моего последнего фильма — «Большой». Они пришли. Я стоял в сторонке и наблюдал, как Ральф от души хохотал. Потом я попросил его встать и отвесить поклон, что было встречено бурными аплодисментами. На выходе из кинотеатра я крепко его обнял. Ральф, как и я, не любитель объятий. Просто я увидел такой ритуал в каком-то фильме — смотрелось круто.

Два года спустя, когда я сидел на крылечке в Мичигане, обдумывая собственные дела, позвонил Ральф с просьбой поддержать его кандидатуру на президентских выборах. Я стараюсь не связываться с политиками, потому что… Ну, по тем же причинам, что и вы, — они все такие скользкие, лысеющие и не способны произнести и двух предложений, не соврав. Ральф был совсем другой — эксцентричный и талантливый. Короче, не из президентского теста. В 1996 году он выставил свою кандидатуру и не стал организовывать предвыборную кампанию. Его сторонники были разочарованы. Не пошутил ли он и на этот раз? Нет, он сказал мне, что теперь все «по-настоящему». Он собрался потратить нехилую сумму денег и объехать пятьдесят штатов. И набрать постоянных сотрудников. Счастливчики!

Я хотел повесить трубку и вернуться к безделью. Я не хотел вмешиваться в эту затею. Но какова была альтернатива? Притвориться, что в стране все тип-топ? Поверить в одного из кандидатов от партии, финансируемой теми же боссами, против которых я борюсь и снимаю фильмы?

Я не мог подвести Ральфа. Он не бросил меня несколько лет назад, и он никогда не причинит зла Америке. Если его голос не будет услышан, то ни одно из уважаемых нами СМИ даже не упомянет Ральфа, не говоря уже об обсуждении его позиций.

Перед тем как согласиться, я решил отправить личное письмо Элу Гору, предоставив тому шанс объясниться и рассказать, почему мне вообще стоит всерьез воспринимать его кандидатуру, учитывая действия администрации Клинтона — Гора.

Он прислал в ответ одно из тех писем, в которых персонально составляются лишь первый да последний параграфы, а все остальное берется из компьютера. Он поблагодарил меня за «провокационное письмо» и целых четыре листа повторял уже знакомую мне программу. И хотя я старался быть объективным, слова Гора не убедили меня в том, что мы увидим хоть какую-нибудь разницу, если Овальный кабинет достанется ему. Я позвонил Ральфу и сказал, что я — в его команде, если только меня не заставят носить серый костюм, есть навоз или потрошить китов.

Кампания Ральфа освещалась в колонке Молли Айвинс, где публиковались советы тем, кто собирается голосовать за Нейдера и не хочет видеть в Белом доме Джорджа У. Буша. Если вы живете в штате, где ожидается однозначная победа Буша или Гора, предложила она, тогда вам надо подать пример избирателям и голосовать за Ральфа Нейдера. Но если вы живете в штате, где проводится закрытое голосование, выбирайте Гора, чтобы не дать выиграть Бушу. Что касается меня, я обычно голосую за кандидата, которого считаю лучшим, как нас учили на политологии в седьмом классе… но как знать?

Честно говоря, я думаю, что многие ребята из лагеря Нейдера были со мной согласны: раз у Гора была возможность размазать Буша по стенке во время дебатов — итог выборов предрешен. Вот мы и решили набрать Нейдеру несколько миллионов голосов, дабы показать будущему президенту Элу Гору, что далеко не все американцы жаждут смещения демократической партии «вправо». Сильная позиция Нейдера могла помешать Гору и его обещаниям вроде усиления финансирования военных и сокращения расходов на рабочих.