Газета Завтра Газета - Газета Завтра 40 (1089 2014)
Мы дошли к своим пешком, меня сразу увезли в больницу, осмотрели, поставили один диагноз, по приезде в Москву - поставили другой диагноз. Будут делать операцию - собирать кости.
***
Саур-Могила важна нам, потому что там воевали наши деды. Во время войны были очень сильные бои. Саур-Могила - это большая гора, самая высокая точка в Донецкой области. Если бы укры нормально укрепились, поставили "Грады", "Буратины", "Ураганы", то практически процентов семьдесят Донецкой области у них было бы как на ладони. Они просто разгромили бы все города с одного места. Им не надо бы было другие позиции занимать - просто всем бы городам был полный конец.
Вот Саур-Могила и переходила из рук в руки. Сначала она была у нас под полным контролем, потом укры кинули туда все свои силы: танки, "Грады". Сильно разгромили, разбили. Там мемориальный комплекс - стела, стоял солдат. Сейчас всё полностью разгромлено. Там погибли наши друзья. 8 сентября там было перезахоронение, потому что когда ребята погибли, мы не могли их ни вывезти, ни толком похоронить. Похоронили тогда, как смогли. С моей группы погибло двое. А всего - одиннадцать человек. Четверых не могли вытянуть вообще, в троих прямое попадание танкового снаряда в окоп, их разорвало на куски.
Я участвовал и в боях в аэропорту. А от аэропорта до города пять минут. Мы пытались выдавить из аэропорта Нацгвардию, Правый сектор. Они начинали обстреливать города - это были танковые обстрелы, градовые обстрелы. Не только моя группа, групп много было, давали в ответку. И так завязывались бои. Те их группы, которые были от нас близко, мы пытались брать в плен, они обстреливались по нам, мы обстреливались по ним, и были потери, конечно.
О том, где укры находятся, конкретные месторасположения - докладывает разведгруппа, которая работает: даёт координаты, кто где, сколько солдат, какие единицы техники. Мы брали их в кольцо. Получалось разоружить - разоружали, не получалось, если они вступали в бой, мы давали в ответ. На тот кон, когда всё это начало происходить, у нас не было ни установок "Град", никаких. Были автоматы, пистолеты, РПГ-7, РПГ-26, -22, "Мухи" восемнадцатые. Сейчас есть и тяжёлая техника.
На днях был артобстрел по Донецку: 20 гражданских убитых, 18 раненых и 6 очень тяжело раненых. Вот такое перемирие.
Сейчас на Украине за ношение георгиевской ленточки дают 5 лет тюрьмы, а мы собираемся восстанавливать разрушенный на Саур-Могиле мемориал.
***
Часть населения очень напугана. Да, есть некоторые, кто говорят: всё равно, какая власть, лишь бы мы жили. Сейчас цены у нас очень взлетели, думаем, чтобы народ настроить против всего.
Но большинство не хотят быть с Украиной. Ополченцев местное население поддерживает. База в Славянске была в жилом частном доме - люди пустили. Они понимают, что защищают-то их, их дома. Бабушка получает 1400 гривен пенсию, оставляет себе на хлеб 400 и остальное приносит нам.
Помогают: тут у нас аккумулятор сел, тут воды надо. Люди носили нам еду Бывало, неделями мы стояли на блокпостах под дождём, под ветрами, и нам население еду приносило, тёплые вещи, понимая, что если мы с блокпоста уйдём, в ту же минуту может зайти Нацгвардия. Даже переодеться домой пойдёшь - и те могли в этот момент пройти.
Блокпосты стояли между сёлами под открытым небом, в любой момент могли начать танками обстреливать. А мы стояли, держались. Практически с голыми руками против армии. А потери сами посмотрите: на один "двухсотый" наш в Славянске на первые числа мая их было убитых 125 человек.
Потому что хорошо работали разведгруппы, мы хорошо минировали дорогу. Они, не зная, что заминировано, пошли. И мы-то за свою свободу и веру идём воевать. А они сами не знают. Просто убивать? На Украине в армии служить не престижно, поэтому люди там не подготовленные. Конечно, Нацгвардия подготовлена, их учили не год, не два и не три, эта операция была давно запланирована. Спокойно жить они нам ни при каких условиях бы не дали.
Украинская сторона выставляет как пушечное мясо молодых ребят, ничему не обученных. Сзади идёт Правый сектор - вот где загранотряды-то! - и если парень бросает оружие, его расстреливают. В Волновахе был массовый расстрел. Показывают ролик по украинскому ТВ: хоронят 17 убитых. "Слава Украине, героям слава, они на блокпосту стояли до последнего, а ополченцы расстреляли блокпост с вертолёта". И так далее Но у ополченцев нет вертолётов! А было так: ребята отказались стрелять в мирное население, сложили оружие. Вертолёт Нацгвардии поднялся в воздух, расстрелял блокпост. А СМИ это показывают как злодейства ополченцев.
У меня к молодым ребятам, которых призвали в армию и заставили стрелять, сострадание. Было так: беру группу в плен, а там 12 человек из Дружковки, Краматорска, Константиновки, Донецка - это наши ребята. Они служили, а их послали туда. Когда я их полностью разоружил, они сказали: "Наконец-то мы уже дома!"
Они звонят из армии домой, говорят: мы не можем сбежать. Дезертирство - это одно. Другое - донесут. В подразделениях держат правосеков, которые сразу донесут о настроениях, и ребят расстреляют.
Вот БТРы украинские заходили в Славянск через Артёмовск, Андреевку, ребят с БТР сняли, накормили, помыли, дали сигареты, и у нас появился БТР. Озлобления у нас нет. А у Нацгвардии - озверение. Заходя в город, она выставляет на площади урны, куда можно кинуть донос. По доносу приходят, тебя забирают - и в подвал. Если ты даже в соцсетях ставишь "лайки" на то, что неугодно режиму, тебя точно так же забирают - и в подвал.
В Славянске показательно расстреляли семью Моторолы. За то, что Моторола в ополченцах: жену, двоих детей, мать, отца - всех расстреляли. Показательно!
Моторола всё бросил, уехал. Около месяца его не было. Но он вернулся, собрал группу, начал работать, он старший группы.
Сейчас создаётся единая армия, единоначалие признают, сплачиваются. Командиры съезжаются на совещания, все нюансы между собой оговаривают, приходят к одному мнению. А если мы будем каждый тянуть на себя рубаху, то войну не выиграем, она затянется.
***
Славянск - особая категория. Почему именно Славянск? А там четыре месторождения сланцевого газа, которые уже были проданы Евросоюзу, практически и буровые вышки доставлены.
***
ПЗРКашники работали сами по себе: они выбирали позиции, чтобы засечь объект вдалеке, а не за 2-3 километра только, полностью вокруг себя чтобы была горизонталь, когда самолёт двигается, чтобы успеть зарядиться, подпустить к себе ближе.
Я из ПЗРК сам стрелял, у меня на счету один вертолёт - Ми-8. Укры везли группу на высадку, а мы просто гуляли по посадке и наткнулись на них. Я ему нарушил хвостовик, он упал, начал рассыпаться, солдаты, что остались живые, начали вести полный обстрел, наша группа начала по ним.
***
Итальянских журналистов, которые попали в передрягу - об этом во всех новостях говорили - мы нашли. Я находился на Андреевке, видел весь этот обстрел. Но я был в точке, где передо мной было болото, и я им издалека кричал, чтобы они оттуда уходили, потому что начинается артобстрел, укры уже начали снаряды "ложить". А журналистам же интересно поснимать всё это. И когда я увидел, что двое оттуда ушли (это водитель и журналист, он ранен был), а двое нет, понял, что там остались люди, под полный обстрел попали. Вечером я туда не полез, потому что снайпера, а положить группу - не мой профиль.
Утром, рискуя ещё двумя, пошёл. Переоделись по гражданке, полезли туда. Одного нашли в овраге поломанного полностью, а второго без головы. Голову оторвало снарядом: где он лежал, рядом была воронка - от головы один скальп остался, всё полностью было разорвано. В тот же день раненого отвезли в больницу.
Был сюжет, нас показали: очевидцы обнаружили. Мы - очевидцы.
***
Все живут в расположении, а домой - одеваются в гражданскую и идут навестить, как увольнительная, раз в три-четыре дня. А когда тяжко, то и неделями не бываем дома. Денег мы не получаем, а семьи кормить надо, и нам выделяют гуманитарную помощь: идём домой - пакет нам дают.
Люди сочиняют песни, поют под гитару наши боевые, для души тоже, как оно и всегда было. "Ветер", "Батальон Восток", "Вставай, Донбасс" - самая популярная песня,
У подразделения каждого есть своё знамя, шевроны, сверху написано батальон и название. Знамя цепляем везде, на машины и всюду. Оно как эмблема получается. Шеврон ставится на удостоверение личности. Если буду заезжать куда-то в расположение, без этого удостоверения никто не пустит, хоть и будут тебя знать, но не пустят.
Когда приходит группа добровольцев, их распределяют и направляют, куда надо, где необходимость. У нас в батальоне, если взять по всем базам, которые расформированы по Донецку, получается тысячи две с половиной человек. Первая, вторая, третья база. Всех поселить на одной базе - не вариант, по-любому не вариант.
