Государство строгого режима. Внутри китайской цифровой антиутопии - Джеффри Кейн
Перед Казахстаном встала дилемма: ранее китайские государственные компании приобрели контрольные пакеты акций казахстанских нефтегазовых предприятий. Кроме того, Казахстан был одним из основателей «Шанхайской пятерки», организации евразийских государств, в 1996 году взявших на себя обязательства по повышению мер безопасности и борьбе с терроризмом. Он не мог позволить себе лобовое дипломатическое столкновение с Китаем.
Но Китай не просто оказывал давление на правительства. Он нацеливался на конкретных людей, которые его критикуют. В 2016 году Серикжан Билаш, проживающий в Алматы, возглавил некоммерческую активистскую организацию Атаюрт («Отечество»). Она помогала обнародовать и распространить историю бывшей работницы тюремного лагеря в Китае Сайрагуль Сауытбай (о которой упоминалось в предыдущих главах).
В июле 2018 года, спустя два года после антикитайских протестов, Сайрагуль предстала перед судом. Ей грозила депортация обратно в Китай. Ее обвиняли в том, что она незаконно пересекла границу Казахстана, где позже разгласила государственные тайны Китая о лагерях принудительного содержания и технологиях, которые в них используются. Суд над ней вызвал в Казахстане огромный общественный резонанс.
«Я была в ужасе, – рассказывала она мне.– Думала, что в Китае меня могут казнить».
В августе 2018 года судья приговорил Сайрагуль к шести месяцам лишения свободы условно. Швеция предоставила ей политическое убежище.
После суда Сайрагуль и ее сторонников запугивали и угрожали им физической расправой. Однажды ночью кто-то пробрался в сад при доме ее адвоката и убил его собаку. 9 марта 2018 года четверо неизвестных мужчин явились в офис «Атаюрт» Серикжана Билаша. Они отказались назвать того, кто их послал, запретили сотрудникам их фотографировать, а затем внезапно убрались восвояси. Сотрудники сняли на видео их отступление.
Тем вечером Билаш, опасаясь за свою безопасность, забронировал номер в отеле в надежде, что там ему удастся отдохнуть. Когда на следующее утро он не ответил на звонки и не появился в офисе, его сотрудники отправились в отель и обнаружили, что он пропал. Служащие отеля отказывались говорить, что произошло. Его коллеги опасались, что Билаша похитили.
Вскоре жене Билаша поступил звонок с неизвестного номера. Звонил Билаш, рассказавший, что накануне вечером представители власти, так и не назвавшие себя, силой вывели его из отеля и на самолете отправили в Алматы – город, расположенный в тысяче километров от столицы.
«Моя жена очень переживала, – сказал мне Билаш. – Она постоянно звонила мне и была в шоке от того, что я так внезапно изчез».
Позже полиция предъявила Билашу обвинение в «разжигании межнациональной розни» на основании видео, в котором он в абстрактном и безобидном смысле использовал слово «джихад», призывая к «информационному джихаду» против политики Китая. Ему грозило семь лет тюрьмы.
Он рассказал мне, что в августе 2019 года пошел на «сделку со следствием. По условию сделки я согласился прекратить свою активистскую деятельность. Я согласился под давлением».
Билаш переехал в Турцию и ведет свою активистскую деятельность там.
[ ]
Однако не все страны боялись попасть под китайское влияние. Некоторые этого страстно желали.
В годы холодной войны Пакистан был преданным союзником США. Однако в ходе войны с терроризмом Соединенные Штаты жаловались на его ненадежность: Пакистан помогал боевикам «Талибана» в Афганистане, хотя публично выступал в поддержку американских военных операций.
Пакистан пытался преодолеть последствия десятилетнего периода нестабильности, усугубленного военной интервенцией Соединенных Штатов в Афганистан. У Пакистана были свои претензии к американцам, которые на его территории почти каждую ночь наносили удары беспилотниками по лицам, подозреваемым в терроризме.
«Со временем мы поняли, что американцы плохо выполняют свои обещания», – сказал бывший министр пакистанского правительства в интервью Financial Times.
Китай выглядел сильной альтернативой, реальным противовесом.
«Наша дружба выше Гималаев, глубже самого глубокого моря в мире, слаще меда», – гласил баннер в отеле Pearl Continental в Лахоре, втором по величине городе Пакистана, во время проходившей там конференции по продвижению нового проекта под названием «Китайско-пакистанский экономический коридор». Председатель Си называл его своим любимым проектом и «проектом века». План заключался в том, чтобы инвестировать 55 млрд долларов в инфраструктуру из двадцати одной электростанции, призванную устранить систематический дефицит электроэнергии.
Пакистан прекратил закупки некоторых современных американских вооружений и начал покупать китайские ударные подводные лодки, а также разрабатывать совместно с Китаем новый истребитель.
Затеяв борьбу за власть в Центральной Азии, Китай получил сырье, которое мог использовать для разработки собственных технологий.
В 2016 году на Китай приходилось более 80% добычи редкоземельных элементов, таких как диспрозий, тербий и иттрий, используемых для изготовления аккумуляторных батарей и ноутбуков. Но соседи Китая по Центральной Азии предоставляют еще больше возможностей для шахтеров, разыскивающих редкоземельные элементы, которые будут обеспечивать работу технологий будущего, а также нефть, способствующую бурному росту промышленности.
«Пока футурологи и первопроходцы в области сетевых технологий рассуждают о том, как захватывающий мир искусственного интеллекта, больших данных и машинного обучения обещает изменить то, как мы живем, работаем и думаем, – пишет профессор Оксфордского университета, специалист по истории Шелкового пути Питер Франкопан, – мало кто задается вопросом, откуда берутся материалы, на которых строится новый цифровой мир, или что произойдет, если их поставки либо иссякнут, либо будут использованы в качестве торгового или политического оружия теми, кто почти монополизировал глобальную систему поставок».
Глава 20
Нигде не в безопасности
Ощущение успеха, счастья и безопасности среди людей всех этнических групп продолжает расти.
Си Цзиньпин
В апреле 2019 года, когда я находился в Стамбуле, вокруг начались разговоры о том, что в Турции уйгуры больше не находятся в безопасности. Турция же была единственной крупной мусульманской страной, осудившей действия Китая в отношении уйгуров.
«Уже не секрет, что более миллиона турок-уйгуров, арестованных на незаконных основаниях, подвергаются пыткам и политизированному „промыванию мозгов“ в лагерях для интернированных и тюрьмах, – заявил представитель Министерства иностранных дел Турции в феврале 2019 года. – Мы призываем международное сообщество и Генерального секретаря ООН принять действенные меры, чтобы положить конец этой человеческой трагедии в Синьцзяне».
«Веское заявление, – подтвердил мне Абдувели Аюп. – Но мы не знаем, как долго Турция будет придерживаться этой позиции. Помните, Турция – авторитарная страна и извлекает выгоду из китайских денег. Она может продаться».
Некогда надежный союзник США, во времена холодной войны защищавший юго-восточный фланг НАТО от посягательств Советского Союза, Турция пережила экономический спад, а в 2018 году – и полномасштабный кризис, уронивший ее валюту. Торговое противостояние с Соединенными Штатами усугубило ситуацию. В августе 2018 года администрация Трампа ввела санкции против Турции и повысила тарифы на сталь до 50%. Отчасти отношения между странами испортились из-за турецкой военной кампании в Сирии, направленной против союзников США курдов, а также ареста американского пастора, возглавлявшего миссионерскую церковь на западном побережье (позже он был освобожден).
Турция пошла тем же путем, что и многие другие страны, столкнувшиеся с неодобрением США и экономическим кризисом. Она повернулась к Китаю. В 2018 году Турция взяла у Китая кредит в размере 3,6 млрд долларов, призванный укрепить ее энергетическую и транспортную отрасли, а в июне 2019 года получила перевод от китайского Центробанка на сумму в 1 млрд долларов. Но что Турция обещала взамен?
«Я не доверяю здешним властям, – сказал мне Абдувели. – Боюсь, что они продадутся китайцам и депортируют всех уйгуров». В конце концов, почти два года назад это уже произошло в Египте.
Абдувели признался, что планирует уехать в Норвегию, получив писательский грант, и попросить там политическое убежище: «Я буду чувствовать себя в большей безопасности в сильной светской демократической стране, которая не поддастся давлению и деньгам Китая и позволит мне свободно исповедовать свою веру. Демократия – это единственный верный путь. Граждане должны дорожить тем, что у них есть, и защищать это».
Абдувели не напрасно беспокоился за свою безопасность. Среди уйгуров он пользовался высоким авторитетом, а уйгуры с высоким авторитетом часто заканчивали плохо. Почти
