Александр Силаев - Критика нечистого разума
— И какой?
— Ну, процентов пятьдесят.
Правила обратной связи
«Обратная связь» правомерна лишь до того, пока любая из сторон может в любой момент ее аннулировать. Например, в ЖЖ есть такая опция «бан», и этим ЖЖ прекрасен. Диалог уместен до той поры, пока по обе стороны диалога по умолчанию жмут кнопку «диалог», а не кнопку «на фиг мне такой собеседник».
Вот у меня на ТВ мини-передачка. Прошел слух, что там появится интерактив, например, люди смогут слать в эфир эсэмэски, те пойдут бегущей строкой. Мое условие очень просто: или я, или интерактив. Моя этика в том, что подобная форма интерактива ни много, ни мало, как преступление. Общение, где хотя бы у одной стороны нет опции его прерывания в любой момент, преступно по своей форме, независимо от содержания.
В реале, кстати, такая опция почти всегда есть. Например, есть такая статья Уголовного Кодекса, как «изнасилование». Что это? Это когда из сторон хотела сексуального общения, а другая нет. А общение все равно случилось. Но тот, кто на нем настаивал, садится в тюрьму. Красивую девушку обычно хочет на порядок больше народу, чем хочет она сама. И закон дает ей опцию «прерывание общения». Что такое драка или оскорбление? Не любой обмен ударами или матерными словами есть преступление, это содержание общения, а важнее его форма. Было ли общение добровольным — с обоих сторон? Например, есть понятие дуэли. Двое мужчин подписались на то, что выяснят отношения самостоятельно. И как бы не потерпел потерпевший, звать полицию безнравственно, не по понятиям, никто и никогда ее в таком случае не зовет. Сама, бывает, приходит, но подавать иск за пробитую на дуэли голову — безнравственно. Или люди друг друга матерят. Ну мало ли, может им обоим нравиться? А еще бывают клубы БДСМ. Собственно, преступление не в содержании общения — оно в форме.
Возвращаясь к нашему интерактиву, общение — всегда отчасти торговля. «Ты мне, я тебе». Человек может обращаться ко мне до поры, пока мне кажется уместным его обращение. В той же передачке, если я кому-то не уместен, меня можно выключить. А я, получается, выключить не могу? А что такого мне может предложить народ, а? Чтобы мне — было интересно? Почему я должен допускать право каждого встречного идиота, например, публично выразить со мной несогласие? И не надо о «свободе слова», свобода слова, обращенного ко мне, заканчивается ровно на моем нежелании это слово выслушать. В противном случае автор — как та красивая девушка, которая хочет только троих своих, а ее сношает тридцать три урода. «Потерпи, красавица, мы же по любви».
Подсев на суррогаты
Логика последнего периода истории: сначала разрушаются какие-то системные коды цивилизации. Потом быстро выясняется, что без них ни тпру, ни ну. Тогда с черного входа заносятся подпольные держалки-крепилки. Например, то, что мы называем «коррупцией». Понятно, что без нее — будет еще хуже. Чтобы система не рухнула, тем более, чтобы изменялась — нужна матушка-коррупция, ой нужна. Но сначала был создан такой мир, что без нее никуда. Или та же самая история с дедовщиной в армии. Понятно, что дедовщина — благо. Потому что дает какой-то порядок, вынь ее — будет беспредел, солдаты, посылающие офицеров на хуй. Это да. Но сначала выдернули те конструкции, которые дедовщина сейчас замещает. Раньше ведь ее не было, и ничего. Не падало.
Коррупция — необходимость нашего типа цивилизации, цивилизации с двойным дном, построенной на разводках, умолчаниях, пиаровском гоне. В прямом смысле слова необходимость: то, что нельзя обойти.
Можно без нее? Можно. Но это должна быть другая цивилизация. С отменой идеологических догм даже не Постмодерна, а Модерна. Честнее надо быть к себе, к миру. Для начала хотя бы описать общество не по учебнику, а как есть.
«Бог даст»
«Бог дал, бог взял», «бог рассудит», «бог пошлет», «бог даст». Все это метафоры, имеющие не такое уж большое отношение к Богу. Но забавно, что это могут быть метафоры и крайней уверенности в себе, и крайней неуверенности. Знаки избытка силы, и знаки недостатка. Мигающие такие знаки, как светофор. Интонации тут важнее самой фразы.
Индекс сосульки
В моем нежарком городе принято, ко всему прочему, погибать от сосулек. Страшное дело. Сосульки падает на головы и пробивают их. Принять смерть от сосульки более вероятно, чем, к примеру, от рук террористов. Не знаю, насколько, но больше: каждый год мрут. При этом смерть очевидна, она свисает с крыш у всех на виду.
Но мы не о рисках большого города. Мы об общественном сознании, или там бессознании. Можно ввести индекс его адекватности как «индекс сосульки». Принято считать, что люди волнуются за свою безопасность, интересуются своей безопасностью. Ага, сейчас. Надо измерить медийный контент: сколько там упоминаний о «борьбе с терроризмом», очередном «хомячьем гриппе» и сосульках. Число, на которое «терроризма» и «хомячьего гриппа» будет больше, нежели сосулек, и будет численно выраженная мера нашей дури. Число, я полагаю, минимум трехзначное.
Учение индуктивной выделки
Выкладывать идеологию не дедуктивным способом, а индуктивным. То есть просто давать ей возможность самой сложиться. Писать без плана, без цели. Высказываться спонтанно, по сотне тем. Не иметь какого-то законченного «мировоззрение». Но обнаружить, как сотня разрозненных высказываний сама сложится в какой-то рисунок. А делать нечего — сложится. Дальше просто подрисовывать. Это и будет то самое.
Люди там, где они есть
И незачем судить о них по тому, в чем их нет. А то… Спросил одного светлого человека, давно уже, что он думает о своих коллегах. А коллеги его, надо заметить, в деле большей частью лохи. А он вот и ответил. И это даже не то что великодушие-человечность, а просто… здравость какая-то. Может быть, эти люди лучшие спецы в выращивании кактусов, или воспитании внуков?
Человек вправе сам означить то поле, на котором он есть. Понятно, что «работа», «родственные отношения», вообще «отношения» — это зачастую не-об-ходимость, их не обойти, вот и длится. И никого там нет. Минимизируют издержки, и все.
Пусть человек означит себе хоть одно поле силы, или не одно. Там его и надлежит предавать суду. Не надо мерить по самым слабым местам, в этом все люди рискуют оказаться одинаковыми, все слабы и одинаково в своем самом слабом. Не равны в сильном.
Поэт не обязан быть богатым, бизнесмен не обязан быть добрым или творческим, сестра милосердия — сексапильной, проститутка — милосердной, и т. п.
Строго говоря, человеку можно «предъявлять» только преступления и не соответствие тому, что он сам означил как свое призвание. Или отсутствие призвание, если ничего не означил.:)
Все остальные предъявы — обычная подлость и обычно не по делу.
Черный тьютор, что ж ты вьешься?
А хорошее название для некоторого сорта наших ближних и дальних. Тьютор у нас по теории усиливает ведомого, черный тьютор — ослабляет. И неважно как. Может быть, даже приятно. Но не исключено, что мучительно. И не важно, из какой позиции это делается. Предусматривает ли позиция такого рода влияние, предусматривает ли влияние вообще. Это может быть наш начальник, подчиненный, друг, враг, любовница, мама, сосед… Можно пойти дальше, и классифицировать влияния подробнее. Тогда появятся тьюторы серые, бурые, синие, полосатые, еще какие. С человеком ведь, помимо усиления и явных гадостней, можно делать массу вещей.
Нижний закос
Нет нужды казаться «культурными» тем, кто сама культура и есть. Отсюда некоторая простота выражения у творческой и прочей интеллигенции, у ядра ее даже, у грандов. Все называется просто, и даже с понижением. Жрать — значит жрать, бухать — значит бухать, ебаться — значит ебаться, ни в коем случае ни «подарить восхитительную ночь», ни «переборщить с горячительными напитками». Дарят ночи и перебарщивают с напитками, как известно, обыватели, строящие из себя.
Кто хоть раз общался, к примеру, с Дмитрием Быковым, тем более выпивал, тот понимает, о чем я.:)
Но есть еще забавный нюанс. У некоторых обывателей вкус чуть менее пошл, и они ведут свой закос под культурных не сверху, а снизу. «Ужрался со своей бабой в сопли», такой вот дискурс, ага. И сами все такие моднявые, в курсе событий. Но с одним отличием: они ничего не делают. То есть расслабляются, как расслабилась бы шальная рок-звезда, гуляют, как русский актер-писатель, на медведе с цыганом — только, повторюсь, не актер они, не писатель и даже не медведь.
Собственно, таких раньше и звали словом богема.
Потом слово немного облагородилось.
Но порода осталась, и, возможно, требует нового лейбла себе на харю.
Элитка в трико
