Москва рок-н-ролльная. Через песни – об истории страны. Рок-музыка в столице: пароли, явки, традиции, мода - Марочкин Владимир Владимирович
«На улице Дмитрия Ульянова был музыкальный магазин, в витрине которого стояли барабаны „Премьер”, – вспоминает Владимир Полонский, барабанщик бит-группы „Скоморохи” и вокально-инструментальных ансамблей „Весёлые Ребята” и „Самоцветы”, – и у меня дня не проходило, чтобы я туда не заглянул. Но стоила эта барабанная установка дорого, поэтому свой первый „Премьер” я приобрёл, играя в „Весёлых Ребятах”. И купил я эти барабаны уже не в магазине, а у спекулянтов».
«Однажды нас чуть не посадили из-за барабанов „Премьер”! – рассказывает Николай Курьеров, басист группы „Тролли”. – История была такая. У нас, конечно, была барабанная установка, но тут в магазинах начали появляться барабаны „Премьер”, и Мише Мошкову захотелось иметь фирменную установку. Мы с ним целыми днями толклись на Нижней Масловке и на Неглинке, дежурили, чтобы не пропустить, когда выкинут эти „Премьеры” в продажу. Но нас прокатили в обоих магазинах. Нам говорили, что надо было отблагодарить продавца, но, видимо, кто-то „отблагодарил” больше.
Разумеется, эти барабанные установки вскоре появились на чёрном рынке. С наценкой, конечно. В магазине „Премьер” тогда стоил 1050 рублей. Мы накопили эти деньги. А на чёрном рынке барабаны стоили уже 1250 рублей! Но мы решили: раз надо, так надо! Добавили денег и пошли к одному перекупщику-спекулянту. Жил он в Сокольниках на улице Олений Вал, тогда там сплошь стояли деревянные домишки. Я помню, как однажды вечером – дело было поздней осенью – мы поехали с Мишей в Сокольники, заехали куда-то на трамвае, потом ещё пешком шли: а кругом – деревня! Темно! Страшно!
В конце концов мы разыскали дом, где жил этот перекупщик, и купили у него барабаны. Но в итоге получилось так, что его загребли в милицию. И он нас заложил, сообщил следователю, что именно мы у него купили этот „Премьер”, после чего нас начали таскать на допросы. Но – слава богу! – всё обошлось. И хотя этого парня потом судили, но барабаны так у нас и остались. Нас посчитали, как сейчас говорят, добросовестными покупателями. Мы сказали, что мы купили у него эти барабаны добровольно, что он нас не заставлял, но так как нам эти барабаны были очень нужны, то мы заплатили на двести рублей дороже».
Так было в конце 1960-х.
Но и в 1980-х годах ситуация с гитарами и сопутствующими року барабанными установками у нас в стране фактически не изменилась. Чиновники из Госплана, которые составляли твёрдые и неукоснительные к исполнению планы на производство и закупку тех или иных товаров, даже вообразить себе не могли, как страстно советские мальчишки мечтали об электрогитарах. Баян или аккордеон – да. Но гитары? Госплановские начальники не желали замечать этого увлечения, и поэтому жаждущему купить хорошую гитару по-прежнему должна была сопутствовать немалая толика удачи.
Гитарист группы «Чёрный Обелиск» Майкл Светлов рассказывал, что однажды ночью ему приснился странный сон: будто он покупает в магазине крутую по тем временам гэдээровскую гитару Lead Star. Утром, едва проснувшись, Майкл поехал в музыкальный магазин «Аккорд», что на Верхней Масловке. Но гитар там не оказалось. Светлов удивился! Как же так?! Ему во сне ясно сказали, что он купит гитару, а их здесь нет?! Тогда Майкл поехал в ЦУМ, но и там гитар не было. Перейдя Театральную площадь, он пошёл в ГУМ и там, в музыкальном отделе – о, чудо! – увидел заветный Lead Star. Правда, остались две последние.
– А вы не могли бы отложить мне гитару, я только съезжу домой за деньгами? – попросил Майкл продавца, протиснувшись к прилавку.
– Хорошо, – ответил продавец, – но только на полтора часа. Время выйдет – мы её продадим…
«Всего полтора часа! – подумал Майкл – А ведь мне до дому ехать почти час! И ещё надо как-то матушку уговорить, чтобы она дала 260 рублей!..»
Однако он успел. И мать оказалась дома. Она сразу же пошла в сберкассу и выдала сыну необходимую для покупки гитары сумму. Ровно через полтора часа Светлов снова был в ГУМе и приобрёл заветный инструмент. «Значит, судьба всё-таки существует!» – подумал тогда Майкл. Этот добрый знак явно означал, что двигался он по правильному пути…
Дефицит гитар в стране сохранялся вплоть до 1990-х годов. Это очень обижало и раздражало. Нашему поколению было непонятно, почему нельзя было организовать выпуск и продажу хороших, качественных электрогитар. Для всего мира гитара являлась символом прогресса, и символ этот пришёл в мир именно из СССР, ведь она своими формами напоминала корпус ракеты Гагарина. Борясь с «рогатыми» гитарами, чиновники фактически боролись с историей своей страны. Одержав кратковременную победу над гитарами, они проиграли страну. И можно с уверенностью сказать, что если бы электрогитары и усилители не были бы под негласным запретом, не были бы дефицитом, то история нашей страны и история нашей культуры пошла бы иным путём.
Свет в гостиничных окнах
Гостиницы, особенно те, в которых останавливались иностранцы, служили для многих любителей рок-музыки некой волшебной точкой перехода из одной реальности в другую. Для того чтобы исполнять современную музыку, надо было каким-то образом разыскивать необходимую и своевременную информацию. Не секрет, что добыть музыкальные новости можно было либо у советских граждан, имевших возможность выезжать за рубеж, то есть у дипломатов, журналистов-международников, спортсменов, известных артистов, либо у иностранцев, которые приезжали в Советский Союз. Поэтому недаром первый советский фан-клуб группы The Beatles появился в 1968 году именно в гостинице «Интурист» на улице Горького. Его основали Нонна Годова, работавшая в «Интуристе» переводчицей, и два её приятеля – братья Алексей Пузырёв и Геннадий Макеев, создавшие в начале 1970-х уникальный битловский саунд вокально-инструментального ансамбля «Весёлые Ребята».
Нонне Годовой удавалось выпрашивать у иностранцев журнальчики, которые The Beatles выпускали для своих фанов. Время от времени ей удавалось раздобывать и пластинки.
Алексей Пузырёв рассказывал, что поначалу отнесся к The Beatles довольно скептически: «Я ведь учился в консерватории на кафедре оперно-симфонического дирижирования, а тут на фотографиях стояли просто четыре человека с гитарами. „Да фигня какая-то!” – подумал я. Но когда услышал их записи – это был „Белый альбом”, – я ещё много лет после этого не мог слышать, чтобы вместо гитар играл какой-то другой инструмент!»
Поскольку в «Интурист» пройти было довольно сложно – ведь бдительные швейцары ловко фильтровали посетителей гостиницы, отделяя советских граждан от иностранцев, – члены фан-клуба собирались в другой гостинице – в «Метрополе», в кофейне, где продавали настоящие «берлинские» пирожные. Это сейчас «берлинские» пирожные лежат чуть ли не на каждом углу, а тогда их можно было купить только в двух местах: в «Метрополе» и в таинственной палатке в Измайлове, куда, как говорили, всю кулинарию завозили из того же «Метрополя». Свежие, сочные, пропитанные ароматным апельсиновым джемом, эти «берлинские» пирожные воспринимались как артефакты иной реальности.
Ребята пили кофе, разглядывали журналы, принесённые Нонной, а потом ехали к кому-нибудь домой слушать пластинки. Постепенно фан-клуб разросся до шести человек. Тогда Алексей придумал сделать из металла значки и выгравировать на них надпись: «Moscow official The Beatles fun club-band».
Все эти встречи происходили с тщательным соблюдением конспирации. Если кто-то из посторонних узнал бы о существовании битловского фан-клуба, ребятам грозили бы большие неприятности: их наверняка обвинили бы и в антисоветчине и в пропаганде буржуазного образа жизни, а подобные наветы, как правило, влекли за собой довольно серьёзные административные наказания. Но они смогли сохранить свой фан-клуб в тайне. А с наступлением нового века Алексей Пузырёв отыскал тот старый фанклубовский значок, тщательно отполировал его и теперь надевает на каждый свой концерт…
