Юрий Федосеев - Мы – русский народ
Хотя так ли он одинок в своей русофобии? Увы, еще один член Политбюро, развалив экономику своей страны, начал активную политическую игру с Турцией и Ираном, направленную против экономических и политических интересов России, на шею которой он в свою очередь повесил заботу о прокормлении более чем двух миллионов своих соотечественников. Некогда процветающие Украина и Молдавия, управляемые теми же партийными функционерами, превратились в нищие страны, вынужденные воровать российский газ и электроэнергию и поставлять на невольничьи рынки Европы проституток и дешевую физическую рабочую силу. Казалось бы, братья-славяне, но и эти туда же: долой москалей, долой русский язык, даешь НАТО. Даешь Европу! Можно подумать, что их там кто-то ждет.
Нас всех упорно убеждали, что «так дальше жить нельзя», что нужно перестраиваться. Мы согласились и начали чистить перышки и делать себе «человеческое лицо». Но этого оказалось мало: перестройка преобразилась в реформу с явными признаками контрреволюции и реставрации наихудшей разновидности капитализма: криминально-компрадорского.
Многие теперь спрашивают себя и окружающих: «Что нас, неразумных, не устраивало? Роль второй сверхдержавы мира, обеспечивающей всем необходимым не только себя, но и помогающей чуть ли не миллиарду обездоленных землян? Нам не нравилось бесплатное образование, бесплатная медицина, гарантированное и чуть ли не принудительное трудоустройство, обеспеченная старость и низкий уровень преступности? Нас тяготила наша державность, наш международный авторитет, не позволявший чьим-либо пушкам „говорить“ без нашего ведома не то что в Европе, но и в целом мире?
А чего мы хотели? Чего нам недоставало? Оказывается, демократии и свободы. Свободы выезда из страны для тех, кто не любит «эту» страну; свободы слова для тех, кто ради самоутверждения и самореализации готов ругать все и вся, и в первую очередь «эту» страну, ее историю, ее народ; свободы красть и присваивать общенародную собственность — экономическую основу социальной защищенности населения страны. А много ли таких людей, ради которых проводились эти реформы? Разные методики дают примерно одинаковый результат: 5–7 % населения считает, что жить стало лучше, чем при социализме. Считают, ну и Бог с ними, хотя, мне кажется, что это те люди, которые всего лишь смогли сохранить свой прежний достаток (не считая, конечно, «новых русских»).
И что? Ради этих 5–7 % нужно было нести такие потери? Ведь только в России, наиболее благополучной посткоммунистической республике, мы потеряли за десять лет более 10 миллионов рабочих мест, и теперь каждый восьмой-девятый «экономически активный гражданин» является безработным. А если прибавить сюда три миллиона беспризорных детей и почти миллионную так называемую ежегодную естественную убыль населения, пришедшую на смену 700–800–тысячному приросту, отмечавшемуся в советское время, то победу демократии иначе как пирровой назвать нельзя.
Впрочем, существует еще один идол, ради которого все это делалось, — прилавок. Людям хотелось изобилия товаров. Ну что же, изобилие на прилавке есть, только покупателей нет — этот идол оказался на глиняных ногах, потому что «уважаемые россияне» в 2003 году стали покупать в 2 раза меньше кондитерских изделий, сыров и животных масел, чем в 1990 году, мяса и птицы — на 20 % меньше, сахара и мясных консервов — на 25 %, яиц — на 13 %, чая — на34 %, колбасы(!) — на 12 % и даже хлеба — на 34 % меньше. Что же мы потребляем больше, чем в достопамятные советские времена? На душу населения: табака и пива — в 2,5 раза, водки в 1,6 раз, растительного масла — в 1,5 раза, картофеля — в 1,3 раза.{39}
Ради таких результатов все и затевалось? За счет вымирания и обнищания подавляющего числа населения, для обогащения небольшой кучки паразитов? И это называется победа демократии? И это справедливо? И эти реформы нужно продолжать во что бы то ни стало?
И это в России, как я уже говорил, наиболее благополучной постсоветской республике. В других республиках, ставших государствами, положение еще хуже. Следовательно, ни один государствообразующий народ не выиграл от развала единого государства и изменения государственного строя.
Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. Ну и где лучше?
Упрямая вещь — статистика; хотя ее можно повернуть по-разному, но давайте посмотрим беспристрастные цифры, характеризующие миграционные процессы на территории бывшего Союза ССР за 1992–2003 годы. Так вот, за этот период Россия имеет более чем 4–миллионный положительный баланс со своими некогда братскими республиками. Единственно с кем у нас отрицательный 32–тысячный баланс — это Белоруссия. (Вот вам и тоталитарное государство, в которое, а не из которого бегут.) С остальными республиками превышение прибывших в Россию над выбывшими из нее составляет: с Украиной — 42 %. Дальше счет идет уже на разы: Молдавия в 2 раза, Казахстан, Киргизия, Литва, Туркмения — в 4–5 раз, Азербайджан, Узбекистан — в 6–7 раз, Эстония — в 8 раз, Армения, Грузия, Латвия — в 10 раз, Таджикистан — в 11 раз. Ну ладно, Таджикистан — там война, а от войны в чужой земле умный человек и должен бежать. Но какая война в Прибалтике, Грузии, Узбекистане? Не проще ли и не честнее ли будет признать, что нас и «наших» оттуда просто изгоняют, как изгоняли евреев в западно-европейских странах в XII–XVI веках.
Ведь не просто так, со слов, по навету миграционные власти России наделили статусом беженцев и вынужденных переселенцев (до 15–20 %), прибывших из Азербайджана, Грузии, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, Эстонии. Справедливости ради нужно отметить, что беженцы среди приехавших из Армении составляют 1,8 %, Украины — 0,6 %, Белоруссии — 0,2 %. А где правозащитники? Почему они молчат? Увы, в их деятельности явно просматривается тенденция к двойному стандарту: что против инородцев нельзя в России, то можно против русских в бывших национальных окраинах. А Российское государство, равнодушное к своим гражданам, вместо того чтобы вводить санкции против обидчиков, предоставляет им за бесценок газ, нефть, лес, цветные металлы, электроэнергию. Мазохизм какой-то, а не государственная политика. Более того, равнодушно наблюдая за тем, как изгоняются русскоязычные из бывших союзных республик, российские власти продолжают вести национальную политику в духе коммунистического интернационала, что позволило чуть ли не четвертой части армян, азербайджанцев и грузин перекочевать с исторической родины в Россию и начать последовательное вытеснение россиян из малого и среднего предпринимательства, СМИ, сферы услуг, розничной и мелкооптовой торговли. А это еще один канал бегства капиталов за рубеж. И что мы имеем? Вместо благодарности нам устраивают акции протеста по каждому незначительному происшествию, массовые беспорядки из-за каждой жертвы, понесенной ими в криминальных разборках, международные демарши по поводу мнимых или действительных, но законно установленных ограничительных мер. В довершение ко всему большинство этих нахлебников, бывших и продолжающих оставаться таковыми по сегодняшний день, стремится под крылышко США и НАТО, хотя именно там уже установлены строгие иммиграционные ограничения.
А может быть, действительно нет худа без добра? Русские с бывших национальных окраин через страдания, кровь, слезы, лишения вновь обретают историческую Родину, а Родина хоть частично, но компенсирует убыль населения, обусловленную неразумной политикой новых властей.
Казалось бы, разрушение Советского Союза и стремление «братьев наших меньших» жить в своих национальных квартирах должно было бы сподвигнуть и нас к соответствующему поведению. Однако наша инфантильность и вера в арифметическое превосходство продолжают играть с нами злую шутку. Нам все кажется, что мы большие и великие, что наши человеческие ресурсы неисчерпаемы, захотим, мол, и поставим под ружье ли, под лопату или под серп с молотом столько людей, сколько нужно. Нет. Ушло то время, когда наша деревня поставляла и пушечное мясо, и рабочие руки на заводы и фабрики, и дармовую силу на стройки пятилетки. Деревня, носитель национальной самобытности, вымирает, городское население в настоящее время составляет 73 %. А что может горожанин?
При антирусской политике российских властей для национально ориентированного русского путей было немного: «Память» Васильева или РНЕ Баркашева. Самопровозглашенная национальная элита, занятая своими внутренними разборками, Ваньке от сохи или Петьке от станка может предложить лишь стать «точкой приложения сил интеллигенции», «особым видом природных ресурсов», «рабочим инструментом». Да никто и не будит в нем национального самосознания. Русского или натравливают на инородца, или пытаются оболванить всечеловечностью или мессианством, причем странным мессианством, граничащим с теми же природными ресурсами. Более того, продвинутые филологи совершили «великое» открытие, согласно которому все народы, если судить по их названиям или самоназваниям, суть имя существительное, а вот «русские» — имя прилагательное. Русские, как полагают эти умники, не этническое, а географическое понятие, — это народ, приложенный к земле, как животный мир к определенной климатической зоне или как индейцы, австралийцы и папуасы в их бесгосударственный, общинно-племенной период существования. А может быть, это ностальгия по крепостнической России, когда «людишками» награждали таких «продвинутых»?
