Мэтт Ридли - Эволюция всего

Система частного образования вполне могла избежать снижения стандартов государственного образования, в результате которого начали раздаваться призывы к позитивным действиям, способствующим увеличению доступа детей из государственных школ в хорошие университеты. Частные школы выпускают непропорционально больше подготовленных кандидатов для поступления в Оксфорд и Кембридж, чем государственные школы. Это означает, что либо дети богачей от рождения умнее, чем дети бедняков, что в целом кажется маловероятным, либо частные школы дают более качественное образование – а это очевидное указание на низкое качество обучения в государственных школах. Стоит заметить, что стоимость обучения в частных школах не намного больше, чем в государственных. Разница заключается в том, что деньги в частной системе поступают от родителей, а в государственной системе – от налогоплательщиков. А дети, получившие самое дешевое – домашнее – образование, имеют еще больше шансов поступить в хороший университет. Короче говоря, национализация образования позволила более бедным семьям тратить свои доходы (в отличие от налогов) на другие дела, однако она совсем не повысила их социальную подвижность, скорее наоборот.

Все вышесказанное справедливо не только для Великобритании. Международное долгосрочное исследование «рынков и монополий в образовании», проведенное Эндрю Кулсоном для Института Катона в Вашингтоне, показало, что внутри каждой страны и на международном уровне «частное образование оказывается лучше государственного образования, по данным подавляющего большинства эконометрических исследований». Составленный Лантом Притчеттом поразительный обзор системы образования в Индии и в других странах выявил печально низкие стандарты знаний во многих финансируемых государством школах, почти всегда находящихся под государственным контролем. Гордые заявления о том, что дети проводят больше времени в школе, а на образование расходуется больше средств, ничего не стоят, если все это не помогает детям учиться. Притчетт проводит аналогию с пауком и морской звездой. Паук контролирует все, что попадает в его сеть, с помощью единственного центра в головном мозге – это высокоцентрализованная система. Морская звезда не имеет головного мозга и представляет собой децентрализованный организм с радиальной структурой; контроль происходящего она осуществляет с помощью нервных клеток щупалец. «Система паука» в образовании была создана в XIX в. с основной целью воспитания законопослушного населения. Такие централизованные системы более чем бесполезны для решения современных задач образования и для инноваций. Решение, предлагаемое Притчеттом, заключается в стимуляции эволюции локальных образовательных систем, открытых для разнообразия и экспериментов, – переход к «системе морской звезды».

Настоящая трагедия централизованного образования заключается в практически полном отсутствии инноваций. Хотя я учился в нескольких лучших школах мира, меня поражает сохранившийся в образовании средневековый уклад, даже если речь идет не о преподавании латыни. Невозможно не заметить, что образование ни в коей мере не развивается параллельно с технологией, в отличие от многих других сфер деятельности. Не только мне, но и моим детям науку преподавали так, как будто это набор фактов для механического переваривания, а не череда удивительных тайн, которые предстоит раскрыть. Расскажите им о галактиках и черных дырах, а не о законе Бойля! Это просто чудо, говорил Альберт Эйнштейн, что «современные методы воспитания еще не полностью задушили любознательность; поскольку это хрупкое маленькое растение помимо стимуляции нуждается главным образом в свободе».

Отсутствие инновационного процесса, безусловно, связано с национализацией образования. Альберт Шенкер, долгое время находившийся на посту президента Американской федерации учителей, заявлял: «Пришло время признать, что государственное образование функционирует подобно плановой экономике. Это бюрократическая система, в которой роль каждого определена заранее и практически нет места для инноваций и продуктивной работы. Неудивительно, что наша школьная система не совершенствуется; она больше напоминает коммунистическую, чем нашу собственную рыночную экономику».

Но намечается эволюционная реформа образования. Профессор Университета Ньюкасла Джеймс Тули подметил (возможно, лучше сказать «открыл») тот факт, что в самых бедных районах больших городов, а также в отдаленных деревнях таких стран, как Индия, Нигерия, Гана, Кения и даже Китай, имеется множество недорогих частных школ. По заказу Всемирного банка он начал изучать это явление в 2000 г. в городе Хайдарабад в Индии, а потом в Африке. В перенаселенных и грязных трущобах старой части Хайдарабада он обнаружил ассоциацию, состоящую из пяти сотен частных школ для бедных. В одной из них (Peace High School) он увидел классные комнаты без дверей, с выбитыми стеклами и разрисованными стенами. Родители учеников – рикши и поденщики – платят за обучение детей от 60 до 100 рупий (от 90 пенсов до 1,5 фунта) в месяц в зависимости от возраста ребенка. Однако качество обучения оказалось удивительно высоким. В другой школе (St Maaz High School) Тули обнаружил харизматического директора с явным математическим талантом, который в 20 лет организовал школу почти для тысячи учащихся. Этот человек арендовал три помещения и поручил преподавание неквалифицированным (однако в большинстве своем имеющим образование) преподавателям и сделал из всего этого весьма выгодное предприятие. Государственные школы тоже существуют, и в них работают учителя с государственными дипломами, однако многих родителей не устраивает низкое качество обучения в этих школах, а многие преподаватели частных школ жалуются на уровень подготовки учителей в государственной системе образования. Один из них сообщил Тули, что «подготовка учителей в государственной образовательной системе подобна обучению плаванию без посещения бассейна».

Когда Тули сообщил результаты исследования своим коллегам из Всемирного банка, ему возразили, что он рассказывает о бизнесменах, обдирающих бедноту, и что большинство частных школ доступно лишь для наиболее благополучных представителей местной бедноты, что плохо для остальных. Однако это оказалось совсем не так. Например, Peace High School делает дотации или вовсе бесплатно обучает детей самых бедных и неграмотных родителей: так, отец одного ученика работал уборщиком в мечети и зарабатывал менее 10 фунтов в месяц. Почему такие люди посылают своих детей в частные, а не в бесплатные государственные школы, в которых выдают школьную форму, учебники и иногда даже бесплатную еду? Как рассказали родители, причина заключается в том, что учителя из государственных школ не объясняют или плохо объясняют материал. Тули посетил несколько государственных школ и убедился в этом сам.

Вскоре Тули понял, что о существовании дешевых частных школ в бедных районах было известно, но государственные службы в целом игнорировали этот факт, утверждая, что только расширение государственной системы образования может помочь беднякам. Плохое качество обучения в государственных школах бедных стран широко известно, но все сходятся на том, что проблема заключается в недостатке денег, а не в неправильном подходе. Например, в одной из статей Амартия Сен[36] призывает увеличить объем государственного финансирования образования и отменить частные школы как заказник элиты, хотя в той же статье признает, что бедные люди все чаще посылают детей учиться в частные школы, «особенно в тех районах, где государственные школы находятся в плохом состоянии». Он считает, что их «плохое состояние» объясняется переходом среднего класса в частные школы, а не тем, что преподаватели отчитываются перед бюрократической системой, а не перед родителями. Однако бедняки покидают государственный сектор в не меньшей степени, чем средний класс. Идея о том, что можно способствовать развитию образования снизу, полностью игнорируется в угоду теории централизованного образования.

Индия в исследованиях Тули была лишь отправной точкой. Он объезжал страну за страной. Всюду ему сообщали, что недорогих частных школ не существует, и всюду он убеждался в обратном. В Гане он встретил учителя, открывшего четыре филиала школы, в которых обучалось 3400 детей. Цена обучения составляла 50 долларов в семестр, а те, кто не мог платить эту сумму, получал материальную помощь. В Сомали Тули попал в город, где не было водопровода, мощеных и освещенных улиц, но частных школ там было в два раза больше, чем государственных. В Лагосе, где государственные чиновники и представители западных агентств полностью отрицали существование частных школ, Тули обнаружил, что 75 % детей из беднейших районов посещают частные школы, многие из которых не имеют государственной регистрации. Всюду, где побывал Тули, как в городах, так и в сельской местности, и в Индии, и в Африке, он обнаружил, что в дешевых частных школах учится больше детей, чем в государственных, и что на обучение детей в этих школах люди тратят 5–10 % зарплаты. Когда Тули спросил в представительстве Британского агентства по образованию в Гане, почему они не хотят оказывать финансовую помощь таким школам вместо того, чтобы вкладывать деньги в официальную бюрократическую систему, ему ответили, что не могут передавать деньги коммерческим организациям.