Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №10 (2003)
Режим пребывания советских войск на территории Польши регулировался рядом межведомственных соглашений, а 17 декабря 1956 года, правда несколько запоздало, был подписан и государственный договор об их правовом статусе. В договоре были четко зафиксированы два важных положения: нахождение советских войск в Польше является временным, ни в чем не может затрагивать суверенитет Польши и не может вести к вмешательству во внутренние дела страны. Имеются многочисленные случаи, когда расквартированные в Польше советские части оказывали значительную помощь местным властям в решении различных вопросов, связанных, например, с наводнениями, пожарами и другими стихийными бедствиями.
Можно ли это назвать установлением оккупационного режима? Более реально можно говорить, как представляется, о какой-то особой форме осуществляемого СССР курса на вовлечение стран Восточной и Центральной Европы в свою политико-экономическую орбиту, что объяснялось естественной необходимостью в первую очередь укрепить свою безопасность и не допустить изоляции СССР подобно той, в какой оказался СССР в канун Второй мировой войны, после Мюнхенского сговора 1938 года. Нельзя также полностью отрицать существования политики Кремля по так называемой советизации восточноевропейских стран, в том числе и Польши, однако механизмы этого процесса остаются малоизученными. Но уже сейчас можно сказать, что она осуществлялась без помощи вооружённой силы. Однако и в этом случае “советизация” далеко не означает “оккупация”.
Несмотря на это, было бы неправильно предполагать, что все внутрипо-литические решения предпринимались Польшей под диктатом или при вмешательстве Москвы, они принимались вполне самостоятельно. Сошлемся на факты, лежащие, как говорится, на поверхности. Если было бы иначе, то советское руководство стремилось бы навязать ей режим во всех деталях по своему образу и подобию. Тогда в Польше, например, не были бы сохранены традиции многопартийности; в сельском хозяйстве была бы проведена сплошная коллективизация и ликвидирован традиционный в Польше единоличный сектор, а в городах — частная торговля; католическая церковь была бы лишена многих сохранившихся за нею привилегий и льгот. Вспомним, даже действовал принцип приема в ПОРП верующих, что для КПСС было бы тогда невозможно, и т. п.
Не находит также подтверждения созданный в последние годы в Польше миф о том, что советские послы выполняли функции своеобразных генерал-губернаторов, контролирующих деятельность польского руководства. Наиболее чётко эти мысли сформулированы, например, в статье Е. Моравского “Наместники империи”*. Такой подход основан на недоразумении, на недостаточном знании автором предмета. Наоборот, известны случаи, когда советские послы нередко выступали перед Кремлём в качестве защитников интересов Польши. Если же советские послы выходили за пределы своих полномочий, то они по обращении польской стороны немедленно отзывались (например, Г. М. Попов, посол СССР в Польше в 1953—1954 гг.).
Не выдерживает критики и другой миф — о какой-то демонической роли советских советников в странах Восточной Европы, включая и Польшу, которые представляются в качестве контролирующего всевидящего ока Москвы. При этом как-то “забывается”, что само направление советников и специалистов до сих пор является вполне обыденным делом в межгосударственных отношениях, что их направление происходит по просьбе приглашающей стороны. Они, как специалисты высокого класса, своими советами (не приказами, а именно советами, следовать которым было необязательно) приносили пользу в решении вопросов хозяйственного, военного и другого строительства. Да, они, естественно, обладали определённой информацией о положении дел в той или иной политической или производственной сфере, но этого совсем недостаточно для обвинения во вмешательстве во внутренние дела, в “массовом внедрении советников”, а тем более в представлении их в качестве “одного из главных инструментов создания основ тоталитарного общегосударственного устройства”*.
Следует отметить, что между СССР и Польшей на государственном или партийном уровне вообще не существовал механизм навязывания польской стороне тех или иных решений, правила равноправия соблюдались строго. На деле действовал принцип невмешательства во внутренние дела, какая-либо критика в адрес ПОРП и польского правительства в советских органах массовой информации не допускалась. На этот счет принимались специальные решения ЦК КПСС, за исполнением которых строго следила цензура. С другой стороны, давать советы руководству другого государства — это никак не означает вмешательства во внутренние дела, тем более на такие советы СССР имел право, его повышенная ответственность “старшего брата” обязывала к этому, поскольку, как правило, за ошибочные экономические и политические решения Варшавы всегда приходилось расплачиваться советской стороне. После каждого кризисного явления (1956,1968, 1970,1976,1980 гг.) в Польшу направлялась срочная помощь (кредиты, займы, поставки зерна, продовольствия и др.), часто безвозмездная. Подобная помощь носила, как правило, закрытый характер: в Москве о ней общественность не информировалась, чтобы не смущать не жившее в достатке население СССР, а в Польше сознательно скрывалась, чтобы польское население не знало, что конкретная помощь оказывается именно Советским Союзом. Более того, известны случаи, когда среди польской общественности некорректно распространялись слухи о том, что данное неправильное экономическое решение было принято не польской стороной, а якобы навязано Москвой.
Ещё раз о самостоятельности принятия польской стороной решений по крупным государственным вопросам. Известны случаи, когда такие решения принимались польским руководством вопреки советам Москвы или без её уведомления. Так, в 1947 г. СССР не был своевременно поставлен в известность о проведении акции “W” (“Висла”) по выселению украинского населения из юго-западных районов страны на север и северо-запад, хотя украинский вопрос по вполне понятным причинам был близок советской стороне. В 1950 г. без консультаций с Москвой тогдашнее польское руководство пошло на подписание соглашения с католическим епископатом.
Не имела места также “экономическая оккупация” Польши со стороны СССР в плане навязывания Польше неперспективных форм экономического сотрудничества и торговых связей с СССР. Экономические отношения с СССР были весьма выгодными для Польши, главным образом в области получения более дешевых, чем на мировом рынке, энергоресурсов (природного газа, нефти, электричества), ряда полезных ископаемых (например, железной руды). Этому способствовали и устанавливаемые на строго определенный период неизменные цены, независимые от колебаний мирового рынка. Когда в 1990 году был сделан неофициальный, сугубо ориентировочный расчет, то оказалось, что именно Польша, а не СССР получает наибольшую выгоду от такой формы экономическо-торговых связей.
Советская сторона оказала большую техническую помощь в становлении польской тяжелой промышленности, судостроения, нефтяной, газовой, химической, автомобильной промышленности, в строительстве многочисленных промышленных предприятий (свыше 150 в 1948—1981 гг.). В их число входят, в частности, металлургические комбинаты в Кракове и Катовицах, завод качественных легированных сталей “Варшава”, нефтеперерабатывающий комбинат в Плоцке, автозаводы в Варшаве и Люблине, ряд электростанций, метро в Варшаве и т. п. На 1981 г. топливно-сырьевые поставки из СССР составляли 38% импорта Польши в этой области. Импортные потребности Польши в нефти, газе и чугуне удовлетворялись поставками из СССР на 100%, нефтепродуктах — на 68%, железной руде — на 85%, марганцевой руде — на 88%, хлопке — на 60%.
С учетом вышеизложенного Польшу, на наш взгляд, в упомянутые годы нет оснований рассматривать как “провинцию империи Сталина”. Польша, находясь в советской сфере влияния и под защитой СССР, имела свое лицо как внутри страны, так и на международной арене.
Автор не претендует на то, что его точка зрения, выводы и соображения исчерпывают всю проблематику отношений СССР и Польши. Им преследовалась более скромная цель — привести контраргументы к утвердившемуся в современной польской историографии тезису о “советской оккупации” Польши и подчеркнуть необходимость дальнейших углублённых научных исследований, без изначальной предвзятости и политической тенденциозности.
Исраэль Шамир • Иерусалимский синдром (Наш современник N10 2003)
Исраэль ШАМИР
Иерусалимский синдром
Остров Буян
Вместо предисловия
Я прожил значительную часть своей жизни в Израиле, этом маленьком ближневосточном государстве. Поначалу оно было на периферии, и я писал и боролся с растущей реакцией, с местным расизмом, с ожившей ненавистью к гоям. Наши местные проблемы вплоть до недавнего времени мало кого волновали, однако недавно Израиль оказался в центре мировых событий.
