Грани допустимого - Галина Ильинична Литвинова (Елисеева)

Причин роста численности и удельного веса новорожденных с дефектами здоровья много. Это - занятость женщин на тяжелых физических работах, химизация, загрязнение окружающей среды, урбанизация. Одной из причин является гуманное стремление медицины спасти жизнь любого, в том числе с врожденными дефектами здоровья ребенка, который, став взрослым, воспроизводит, как правило, себе подобное потомство с ослабленным здоровьем.

Однако основными «поставщиками» дефективных детей, как отмечалось, являются алкоголики, наркоманы, особенно женщины-алкоголички, ведущие паразитический, антисоциальный образ жизни. Возникает вопрос, можно ли людям, потерявшим от водки стыд, совесть и чувство долга, позволять рожать детей, как правило дефективных, калечить души детей? Алкоголики, особенно алкоголички, и наркоманы, имеющие по нескольку умственно отсталых детей, наносят не только моральный, социальный, но и экономический ущерб обществу, так как содержание таких детей обходится недешево.

В юридической литературе Ю. Королевым высказывалось предложение о целесообразности издания правового акта о принудительной стерилизации хронических алкоголиков. Это предложение не нашло поддержки как якобы негуманное.

Существующий в законодательстве большинства стран запрет браков со слабоумными и психически больными был серьезным препятствием на пути рождения дефективных детей, когда почти все дети рождались в браке. Сегодня большинство детей с дефектами здоровья - внебрачные. Думается, давно пора ограничить рост детей с дефектами здоровья путем принудительной современной длительно действующей контрацепции. При принудительной контрацепции репродуктивные функции (в случае излечения от алкоголизма) могут быть восстановлены.

Исходя из того, что рождение здоровых детей представляет собой важную функцию брака, целесообразно подумать о более строгих правовых барьерах на пути заведомо неполноценных брачных союзов. Имеет смысл дополнить Основы о браке и семье (статью 10) ограничением на заключение брака лиц, из которых хотя бы одно страдает заболеванием, представляющим серьезную опасность для будущего потомства. В интересах улучшения здоровья потомства целесообразно использовать опыт Болгарии, где регистрация брака возможна лишь при предъявлении медицинской справки, свидетельствующей, что жених и невеста знакомы с состоянием здоровья друг друга и рекомендациями генетиков.

Падение рождаемости на большей части территории до угрожающе низкого уровня, а также двукратное превышение абортов на количество родов среди городского населения наводит на мысль о запрете или ограничении абортов. Конечно же, аборты - зло. Они пагубно отражаются на здоровье женщины, часто становятся причиной дальнейшего бесплодия, негативно отражаются на детях, нарушают естественную пропорцию полов (среди детей, рожденных после абортов, подавляющее большинство составляют девочки).

Разумеется, надо вести борьбу с абортами, но каким путем? Путь законодательного запрета абортов, как показал опыт 30 - 50-х годов, чреват угрозой роста смертности женщины от «подпольных» абортов. А главное - ведет к рождению нежеланных детей. Нежеланный ребенок - это не только трагедия родителей, но и трагедия ребенка. Исследования показали, что нежеланные дети хуже развиваются, имеют больше дефектов здоровья, более раздражительны. Вместе с тем некоторые ограничения абортов, особенно прерывание первой беременности, представляется возможным как путем разъяснения угрозы бесплодия, так и путем своевременной рекомендации контрацепции. Существует мнение, что доступность предохранительных средств способствует внебрачным связям. А. Харачев полагает, что дело обстоит сложнее: внебрачные связи возникают по многим другим причинам, но отсутствие должного внимания к проблемам контрацепции является весьма активным фактором стимулирования абортов. То, что в нашей стране - одно из самых невыгодных соотношений между абортами и деторождениями, что в итоге мы теряем какое-то количество детей, которые могли быть рождены в браке, - прямое следствие отнюдь не государственного подхода со стороны органов здравоохранения.

Давно назрела потребность в создании в нашей стране службы планирования семьи с учетом накопленного в этой сфере зарубежного опыта. В Японии, например, еще в начале 50-х годов была разработана общенациональная программа планирования семьи, в которой упор делался на борьбу с абортами и пропаганду более гуманных путей решения демографических проблем. Фармакологической промышленности были предоставлены большие субсидии, и она стала успешно конкурировать с хирургией, обеспечив японцев доступными и безвредными противозачаточными средствами. Число абортов резко сократилось, в результате чего улучшилось здоровье женщин и детей.

Каждая женщина должна знать, что если она собирается иметь детей, здоровых от рождения, она должна решать проблемы планирования семьи без участия хирурга.

Право человека на жизнь очевидно и бесспорно. «Но современная биофизическая техника позволяет сколько угодно долго поддерживать умирающего человека на грани жизни и смерти, - пишет член-корреспондент АН СССР Г. Иваницкий. - Возникла обратная нравственная проблема: имеет ли право человек на смерть? Разрешается ли врачу рисковать, используя новый аппарат или новый прибор, чтобы продлить на день или год жизнь пациента, а вместе с тем и его страдания?»

Зарубежная судебная практика имеет опыт рассмотрения дел о добровольном лишении жизни. Так, летом 1986 года суд в городке штата Нью-Джерси (США) постановил удовлетворить иск Фэррел и отключить аппарат искусственного дыхания, поддерживавшего ее жизнь, так как, по мнению судьи, «было бы слишком жестоко сохранять существование, столь переполненное болью». Кэтрин Фэррел страдала смертельным заболеванием, была полностью парализована, но сохраняла ясность мысли и хотела умереть.

Сохранение жизни гуманно, но гуманно и прекращение страданий. В последнем случае в гуманность может рядиться корысть: сократить затраты по уходу за обреченным человеком, скорее получить наследство. Кроме того, случаи, которые сегодня кажутся безнадежными, завтра могут оказаться излечимыми. Но можно ли борьбой со смертью оправдать насилие над жизнью?

В свете рассматриваемых проблем жизни и смерти естественно возникает вопрос о правомерности эвтаназии - лишения жизни из милосердия. Моральный аспект этой проблемы неоднократно поднимался в мировой философской и художественной литературе разных эпох. Описано немало случаев убийства тяжелораненого или больного по его просьбе, чтобы избавить от позорного вражеского плена или просто мучений.

Напомним, что в двадцатые годы в Уголовном кодексе РСФСР была даже статья 84, освобождающая от уголовного наказания за умышленное убийство, совершенное по настоянию убитого из чувства сострадания. Введение этой статьи было вызвано случаями убийств в годы гражданской войны тяжелораненого бойца или командира по его просьбе при отступлении Красной Армии и невозможности организовать эвакуацию раненых.

Современное законодательство не решает этой проблемы. Это вопрос сложный, вызывающий споры. Право на эвтаназию, как считают некоторые медики, может иметь человек, находящийся в безвыходной ситуации, вызванной, например, неизлечимой, тяжелой и мучительной болезнью.

В юридической литературе высказывалось мнение, что право на эвтаназию должно включать как право больного быть усыпленным, так и отказ от реанимации, чтобы сократить предсмертные страдания. Но если согласиться с возможностью предоставления человеку такого права ухода из жизни, то нужен правовой акт, способный его регламентировать. И решать такой вопрос для себя может только сам человек, находящийся в здравом рассудке. Все названные медико-демографические проблемы,