Михаил Делягин - 100-долларовое правительство. А если цена на нефть упадет?

Понятно, что такая модель государства и экономики предопределяет незащищенность собственности, деградацию населения и так далее. Наиболее характерным внешним проявлением этой модели является высокий уровень коррупции. Она сегодня производит впечатление основы государственного строя, и строго говоря, употребление термина «коррупция» сегодня неправильно. Потому что оно просто по смыслу слова означает «отклонение от нормы». Ситуация же, когда коррупция является нормой, а все остальное, вроде честности и попыток развивать страну, является отклонением, описывается в терминах «компрадорское» или «трайболистское государство».

— И что сейчас происходит с этой моделью?

— В 2011 году произошел качественный перелом. Наша экономика впервые перестала реагировать на резкий рост цен. Цены на нефть выросли на 38,2 %, а экономический рост не ускорился. Как был 4,3 %, так и остался. То есть прежняя модель нефтяной экономики выработала свой ресурс. Это как в машине, когда вы газуете изо всех сил, а ее скорость не увеличивается. При этом еще и сама скорость является абсолютно недостаточной.

В 2005 году правительство поставило лучшим российским макроэкономистам задачу: определить параметры, которые являются минимально необходимыми для поддержания социально-политической стабильности страны. Люди работали добросовестно, работа была сделана выдающаяся: они пришли к выводу, что ключевым параметром являются темпы экономического роста. Если рост менее 5,5 %, то поддерживать социально-политическую стабильность на протяжении длительного периода невозможно в принципе.

В конце 2008-го и 2009 году у нас не было роста из-за кризиса, в 2010 мы из него мучительно выползали, — но когда в 2011 году цена на нефть здорово выросла, а экономический рост нет, то стало ясно, что пороговых 5,5 % в этой модели мы уже не достигнем никогда. А это значит, что экономическая модель свое отработала. Потому что группам влияния на всех не хватит сладких пряников, и они начинают грызть друг друга, разрушая социально-политическую стабильность. И первой жертвой уже стала наиболее бесправная в условиях «сувенирной демократии» группа влияния — население.

Начало крушения стабильности мы увидели в 2011 году, когда на протяжении первых 10 месяцев реальные доходы населения были ниже, чем в аналогичном периоде предыдущего года, даже по официальной статистике, которая приукрашивает реальность изо всех сил.

Только предвыборная накачка средств смогла немного исправить эту статистику.

В этом году ситуация в принципе та же самая: если мы из официальных данных уберем миллионеров и возьмем даже официальный уровень инфляции, то увидим, что реальные доходы населения продолжают снижаться. Понятно, что, когда система не обеспечивает своим гражданам нормального материального уровня, она обречена. И мы, таким образом, валимся в социально-экономический кризис по экономическим причинам.

— Как подготовиться к этой ситуации? Некоторые наши граждане уже запасаются долларами, другие скорее берут что-нибудь в кредит — пока есть такая возможность.

— Можно сберегать до 700 тысяч рублей в госбанке — такие вклады застрахованы. При этом лучше в валюте, потому что рубль, скорее всего, будет слабеть. И сумма вклада, разумеется, должна учитывать возможность этого ослабления.

Полезная штука — золотые инвестиционные монеты, потому что при их купле-продаже не платится НДС. Но при этом надо очень внимательно смотреть на их состояние — малейшая царапина, и у Вас их купят уже только с большой скидкой.

А вообще в такое время нужно учиться, повышать свою психологическую устойчивость, укреплять здоровье. Все это поможет адаптироваться к любым сложным временам. А самое главное — наращивать круг друзей. Как говорят, «не имей сто рублей, а имей сто друзей». Деньги отнимут, а вот друзья и дети, если они правильно воспитаны, останутся.

И главное — не поддавайтесь панике. Знаете, моя мама в начале 50-х годов жила в центре Москвы не то что без газа, но и без горячей воды. До сих пор в некоторых районах российских городов-миллионников, например, в Перми на окраине Мотовилихи, нет водопровода. Мы исторически привыкли жить в катастрофических условиях. Чего бояться? Да, понятно, что в кризис может быть тяжело. Но убивает не ухудшение условий жизни, а паника, — и необоснованный оптимизм.

Американцы проводили исследования на эту тему среди своих солдат и офицеров, побывавших в плену во время вьетнамской войны, и выявили, что первыми погибали именно оптимисты. Они считали, что их освободят через неделю, через месяц, через два… А потом они отчаивались, опускались и умирали. Выживали те, кто понимал, что попали всерьез и надолго, что это новые условия и жизнь теперь такая.

То же самое в кризис. Умейте принимать то, что не можете изменить. Да, это плохие условия, они несправедливые, они меня возмущают. Но то, что я не могу исправить или от чего я не могу убежать, я должен принять.

— Во время кризиса 2008 тогда у нас была политическая стабильность и однородность. Сейчас кризисный сценарий будет разворачиваться на фоне регулярных митингов и нарастающего недовольства со стороны общества. Кто-то даже уверен, что в кризис режим падет. Как это отразится на власти?

— Режим падет, но неизвестно, будет ли от этого лучше. Думаю, Путина мы еще будем вспоминать как гуманиста и демократа. Потому что активная часть нашей либеральной оппозиции меня тоже пугает.

Лучше всего ее характеризует история с националистом Марцинкевичем, который решил баллотироваться в Координационный совет оппозиции. Организаторы выборов официально заявляли, что их выборы свободные и они зарегистрируют «хоть Путина, хоть Марцинкевича». Марцинкевич наслушался всего этого, подал документы, — и сразу выяснилось, что он не годится, потому что он недостаточно оппозиционный человек. Как будто Путин достаточно оппозиционный.

Весьма вероятно, что Марцинкевич — провокатор. Но вопрос в уровне морали. И я не всегда вижу отличие Чуровых в Центризбиркоме от Чуровых в оппозиции. Сам Чуров, глядя на эти выборы, вполне может сказать: «Я не фальшебник, я еще только учусь».

Сейчас, когда я хожу на митинги, то хочется плакать точно так же, как в 90-е. Потому что либералы, стоящие на трибунах, скорее всего, обманут надежды народа. В ближайший год протест будет переливаться в регионы. Уже 6 мая на Якиманке было много людей даже из дальних областей. Протест будет расползаться по стране в силу ухудшения социальной ситуации. Этой осенью он в регионах проявится, следующей весной он будет серьезен и уже следующей осенью ситуация может выйти из-под контроля. И он будет менять лицо оппозиции — от либерального, образца конца 80-х и 90-х, к социально-патриотическому.

Нынешний московский протест абсолютно полностью контролируется либералами. Заметные нелиберальные люди типа Удальцова или Пономарева значимой роли, насколько могу судить, не играют. Но либералы оторваны от страны.

Простейший пример — выборы в Химках. Там был вице-мэр, отличный хозяйственник, который мог бы стать вполне приличным главой. Вместо этого взяли Чирикову, которая бурно протестовала, насколько могу судить, против того, чтобы перед ее коттеджем прошла скоростная автомагистраль. Чирикова, несмотря на свою известность в Москве, в Химках известна мало, да и сама она мало что знает о городе, потому что у нее коттедж на окраине. И в своей программе она наговорила несколько откровенных глупостей. И она, несмотря на МВА, не управленец. Поэтому, если бы я был в администрации президента, то сделал бы ее мэром. И не отключил бы свет и воду, не прессовал бы город финансово, — потому что она бы довела Химки до ручки в течение года без всякой посторонней помощи. Но государство у нас не очень умное, поэтому делать так не будет.

Кризис! А голод не хотите?

После повтора страшных лесных пожаров 2010 года, душащих «газовыми атаками» города (правда, Сибири, а не Центральной России), пришел неурожай. Пожары вызваны тем, что в интересах спекулятивного бизнеса либеральным Лесным кодексом практически была уничтожена лесоохрана, а неурожай многократно усугублен безнаказанным произволом монополий и присоединением к ВТО — и вот-вот станет значимым политическим фактором.

По оценкам, погибло 7,6 % посевов. Прямые потери — 36,5 млрд. руб., но Минсельхоз пока лишь обсуждает возможность просить у правительства 6 млрд. и просит страховщиков не тянуть с выплатами. Если верить аграриям, еще не все хозяйства получили страховку за неурожай 2010 года; а доля застрахованных посевов выросла с 4 % до не менее жалких 10 %.

Запасы зерна на начало августа на 14,8 % ниже прошлогоднего. На конец августа урожайность ниже катастрофического 2010 года: намолочено 19,2 центнера с гектара против тогдашних 20,3. Об уровне прошлого года — 26,3 ц/га — и не мечтают. Тогда собрали 93,8 млн. т зерновых, официальный прогноз на этот год снизился с 86 до 75 млн. т, а специалисты ждут совпадения урожая с уровнем внутреннего потребления — 71,5 млн. т.