Федор Раззаков - Коррупция в Политбюро: Дело «красного узбека»
Параллельно с преподавательской деятельностью Рашидов продолжал пробовать себя и как литератор: писал стихи, рассказы, очерки. Часть из них он отправлял как в местные (джизакские) газеты, так и в центральные – например, в самаркандские. В итоге уже очень скоро Рашидов обратил на себя внимание серьезных людей, которые учитывали не только его несомненный литературный талант, но и родство с известным литератором и общественным деятелем Хамидом Алимджаном (родственные связи в Средней Азии всегда были и остаются весьма важным элементом продвижения по служебной лестнице). И вот уже в 1937 году ему поступает предложение от руководства Самаркандской областной газеты «Ленин йули» («Ленинский путь») занять пост ответственного секретаря. Рашидов соглашается, и с этого момента, собственно, и берет старт его руководящая карьера.
В те годы Узбекистан в ходе индустриализации становился крупным промышленным регионом страны и его экономика уже не носила только аграрный характер (как это было десятилетие назад, когда удельный вес сельского хозяйства в народном хозяйстве республики составлял 61,6 %, а промышленности – 38,4 %). Многие историки отмечают, что этот процесс носил форсированный и подчас жестокий характер. Например, историк Л. Левитин описывает это следующим образом:
«Это была запаздывающая модернизация, модернизация вдогонку за ушедшими на много лет вперед в техническом прогрессе развитыми капиталистическими странами. Отсюда ее предельно форсированные темпы, которые не могли обойтись без огромных социальных потерь. Советская модернизация в Узбекистане достаточно быстро приобщила страну к техническому прогрессу, к машинному труду. Но в то же время республика была вынуждена развиваться не в результате своей естественной эволюции, не в силу внутренних условий и закономерностей. Модели, программы и сроки навязывались извне, вопреки сложившимся традициям и естественным тенденциям развития узбекского общества. Модернизация в Узбекистане означала столкновение цивилизаций, их элементов, когда железо шло против земли, когда люди одной культуры навязывали свою волю людям другой культуры. Это был молох – страшная, ненасытная сила, требующая человеческих жертв.
В Узбекистане, как и в других национальных республиках, модернизация проводилась в строгом соответствии с политическим диктатом Москвы. Национальные интересы узбекского народа если и интересовали Москву, то только в той мере, в какой они совпадали со стратегическими интересами системы, отвечали ее идеологическим догмам. При этом Узбекистану, как и другим национальным регионам, были навязаны такое разделение труда и такая специализация, которые на многие десятилетия обусловили его зависимость и от центра, и от других республик…».
Все сказанное выше – правда, как правдой является и то, что иной альтернативы, кроме как вхождение в состав СССР, у Узбекистана (как и у других советских республик) не было. Если бы эти республики не объединились под эгидой Москвы, то их рано или поздно прибрали бы к рукам другие ведущие государства. Например, на Узбекистан давно «облизывались» такие крупные европейские державы, как Англия и Франция, поскольку в республике имелись богатейшие земли, климатические условия, позволяющие выращивать хлопчатник и, завладев этим богатством, можно было пошатнуть мировую монополию США в этой сфере. Впрочем, и сами американцы тоже были не прочь прибрать к рукам этот благодатный регион.
Отметим, что при активном участии западных спецслужб еще в 1918 году в Ташкенте был поднят контрреволюционный мятеж под руководством бывшего прапорщика царской армии К. Осипова. Однако этот мятеж, как и многие другие, был подавлен. Но если бы западным странам повезло и они смогли бы навязать Узбекистану свою волю, вряд ли он тогда смог бы стать промышленно развитой республикой и сохранить свою, пусть во многом и «спеленутую», самостоятельность, как это было при СССР. Таким образом большого выбора, по сути, у него в тот период не было и приходилось жертвовать малым ради того, чтобы сохранить большее.
Между тем характерной особенностью периода индустриализации в Узбекистане было развитие народного хозяйства более быстрыми темпами, чем по Союзу в целом. Все это четко укладывалось в программу большевиков по быстрейшей ликвидации экономической отсталости национальных окраин. Конечно, Центр при этом ставил во главу угла свои проблемы, а не республиканские, имея в виду, что республики должны стать его сырьевыми придатками.
Например, Узбекистану была уготована роль главного поставщика «белого золота» – хлопка, поскольку именно там имелись наиболее благоприятные условия для его культивирования. Несмотря на то, что большое число солнечных дней в году есть во всех республиках Средней Азии (Таджикистане, Туркмении, Киргизии), а также в Казахстане, однако в трех первых из названных республик не имелось в наличие больших площадей поливных земель (хлопок требует немало воды для полива), а в Казахстане приоритет был отдан культивированию зерновых (вместе с Украиной он стал «главной житницей» страны). Кроме этого, Узбекистан всегда отличался от своих соседей наличием большого числа сельского населения, что тоже было немаловажно в деле культивирования хлопка. О том, какое значение для экономики имеет «белое золото», рассказывает один из руководителей Советского Узбекистана Н. Мухитдинов:
«Что такое хлопок, который народы Средней Азии называют «пахта»? В зависимости от сорта, особенностей зон высеивания и других факторов вегетационный период у хлопчатника длится от 100 до 200 дней, а высота главного стебля растений достигает 50—120 см. В каждом растении 10–30 и больше коробочек (кусак) размером с грецкий орех или чуть крупнее, по форме они – шаровидные или яйцевидные, с носиком и звездочкой.
Коробочка хлопчатника – подлинная кладовая богатейших природных ресурсов, каждая содержит 2—10 граммов универсальных средств, называемых хлопком-сырцом.
Выход волокна из каждой коробочки составляет 20–40 процентов, длиной от 25 до 42 мм, которые идут на производство пряжи. Из семян извлекают масло, имеющее самое широкое употребление. Семена, а также оболочка коробочки – сырье, из которого можно изготовить буквально все. Например, жмых – питательный корм, способствующий росту, повышению упитанности, продуктивности скота, улучшению качества мяса и молока; пух и подпушек – они используются для изготовления искусственного волокна, кинопленки, пластмасс; шелуха – сырье для производства различных синтетических материалов, высококачественных полимеров, не боящихся термообработки, заменяющих металл при изготовлении нагревательных приборов; из семян хлопчатника извлекают госсипол, используемый для производства жаростойких покрытий, лаков, красителей и лекарств.
Из отходов хлопкоочистительных и маслобойных заводов производятся целлюлоза, линолеум, картон, изоляционные материалы. Часть хлопка и пуха используются для изготовления ваты, применяемой в медицине, легкой и мебельной промышленности, а также ватина для производства подкладок, фильтров и других технических изделий.
Из листьев, стеблей, створок и коры изготовляют витамин «Р», каротин, белковые дрожжи, антибиотики, крахмал, веревку, бумагу, картон, различные кислоты, в том числе 15 наименований аминокислот, смолы, соли, более 10 фенольных соединений, около 20 высокомолекулярных углеводов, спиртов, воска и др., более 100 различных химических препаратов, а всего из хлопка вырабатываются свыше тысячи видов продукции, изделий, товаров, медикаментов.
Средняя урожайность хлопка-сырца с одного гектара – 30 центнеров, из этого количества можно произвести 1000–1100 килограммов волокна, 1600–1800 килограммов семян.
Из 1000 килограммов волокна вырабатывают более 10 тысяч метров ткани, а из 1700 килограммов семян – 330 кг масла, 30 кг мыла, 700 кг жмыха, 500 кг шелухи, до 10 кг линта…».
Отметим, что точно такая же роль отводилась Узбекистану и до революции – культивирование хлопка там в промышленных масштабах было начато еще при российских царях. Другое дело, что тогда никакой текстильной промышленности, способной переработать хлопок, в республике не было, поэтому на переработку его везли в Россию. При большевиках этот процесс перенесли в саму республику. И уже с 20-х годов в Узбекистане начали строить мелкие и средние предприятия, перерабатывающие хлопок и другое сельскохозяйственное сырье. За короткие сроки были созданы текстильные и шелкомотальные фабрики, выпускающие первичную продукцию, то есть полуфабрикаты, которые для конечной обработки отправлялись в Россию, на Украину и в Белоруссию. В 1926 году была построена текстильная фабрика в Фергане, в 1928 – шелкомотальная в Маргилане, в 1934 – текстильный комбинат в Ташкенте и т. д. В том же Ташкенте был построен завод по выпуску сельскохозяйственных машин, который зависел от других предприятий России и Украины, так как многие важные комплектующие детали привозились оттуда.
