Артем Тарасов - Миллионер
Я не помню точно, кто был автором программы «Чеки „Урожай-90“», по-моему, сам министр сельского хозяйства России Кулик. Но суть программы заключалась в том, чтобы найти способ предотвратить уход на колхозные рынки произведенного в России продовольствия. Как и чем стимулировать сельских производителей продавать продукты государству по низким закупочным ценам? Надо было как-то заинтересовать производителей пополнять закрома государства, а не гнаться за прибылью на рынке. Другого способа кормить городское население и поставлять продукты в магазины не было. Все магазины оставались собственностью государства и зависели только от централизованных поставок продовольствия.
Вот и придумали способ поощрения за проданное стране продовольствие: тем, кто продавал сельхозпродукцию за государственную цену, стали выдавать специальные чеки «Урожай-90». Владельцу таких чеков предоставлялось право отовариться в специальных магазинах самыми дефицитными товарами народного потребления: одеждой, обувью, телевизорами, швейными машинами, видеомагнитофонами и т.д. Заметьте – предоставлялось только право, но не сами деньги на эти покупки. Это обстоятельство важно запомнить для дальнейшего понимания ситуации.
Поскольку таких промышленных товаров в стране тоже не было, их надо было срочно привезти из-за границы. И Горбачев лично пообещал Силаеву, только что назначенному премьером, выделить миллиард долларов для закупки дефицита за рубежом централизованно для поощрения российских сельских работников.
На основании этих решений были изготовлены сотни тысяч, а может и миллионы, чеков «Урожай-90», которые стали раздавать в сельскохозяйственных районах России во всех закупочных пунктах продовольствия.
И вот сегодня, почти через девять месяцев с начала реализации программы, вдруг пришло известие из Кремля: Горбачев передумал и никаких денег Россия на эти цели не получит!
Но этим неприятности не ограничивались. Поскольку сами чеки были отпечатаны плохо и практически не защищены от подделок, где-то в Ростове их начали подделывать и штамповать в огромных количествах. Милиция задержала колонну грузовиков, доверху груженных поддельными чеками «Урожай-90», и это была только капля из моря напечатанных подделок! Фактически чеки, как настоящие, так и фальшивые, уже были на руках миллионов возмущенных граждан, а обещанных им товаров в специальных (закрытых) отделах магазинов так и не появилось. Назревал бунт, который, возможно (здесь я склонен был верить премьер-министру Силаеву) по задумке Кремля, должен был быть направлен против Ельцина и его нового правительства России.
– Мы решили обратиться к вам, российским кооператорам. Это единственный выход! Валюты у России нет. Но вы умеете ввозить товары без прямых закупок. Сформулируйте, что вам нужно от правительства, чтобы срочно привезти из-за границы товаров на миллиард долларов? – спросил меня Силаев.
– Нам многое понадобится! Лицензии на экспорт сырья и фонды на это сырье, чтобы превратить это в валюту и организовать бартер. Разрешение советской таможни на вывоз и ввоз… Нужны еще деньги – я имею в виду рубли, на которые мы сначала выкупим сырье у государства в долг, а потом возвратим. Нужен транспорт, который обеспечил бы перевозку экспорта и импорта. Да много еще чего понадобится! Я не могу сразу ответить.
– Готовьте постановление правительства, Артем Михайлович, я вам тут же все подпишу!
Потом состоялось расширенное совещание, на котором присутствовали известные тогда в России неправительственные организации и кооперативы: «Ант», фонд «Возрождение» Инкомбанк, «Менатеп» и многие другие, представленные банкиром Виноградовым, молодым начинающим бизнесменом Михаилом Ходорковским и знаменитым уже после дела о попытке экспорта советских танков Ряшенцевым из «Анта».
Я подготовил постановление правительства об участии кооперативов и негосударственных структур в программе «Урожай-90». Оно действительно было подписано в течение недели. И я искренне думал, что если там будет сказано выдать, разрешить, обеспечить, то это все будет выполнено. Какая наивность! Постановления России на службы, подчиненные СССР, в то время не действовали! Суверенитет России был тогда даже не провозглашен. Поэтому советская таможня, советская система транспорта и советские банки в открытую насмехались над формулировками, которые я включил в постановление. И, конечно, ничего из написанного нам не дали!
Я и не подозревал, что влезаю в программу, которая в последующие годы позволит представителям российской власти публично красть из своего же бюджета десятки миллиардов долларов США, а меня лично подведет под уголовное преследование, растянувшееся на долгих десять лет…
* * *Я был в то время генеральным директором негосударственной внешнеэкономической ассоциации «Исток». Нашу новую структуру мы организовали вместе с Владимиром Павличенко в середине 1989 года, когда дело кооператива «Техника» еще ждало своего рассмотрения в арбитражном суде.
Павличенко был человеком абсолютно не из моего круга, и наши биографии разительно отличались друг от друга, как, впрочем, и все остальное – от понятий и моральных принципов внешнего вида. Я мало о нем знал. Но выбирать партнеров после того, как из кооператива «Техника» все сотрудники практически сбежали и сам он распущен, было просто не из кого.
По непроверенной информации, которую я получил позже, до знакомства со мной Павличенко спекулировал антиквариатом а также перепродавал автомашины, занимался валютой, фарцовкой и даже «ломкой» купюр у магазинов «Березка». К тому же, как мне рассказали потом, он был стукачом по кличке Песик, работавшим на Петровку, 38.
Тех, кого сдавал органам Павличенко, арестовывали, а ему самому всегда удавалось уходить от преследования милиции. К моменту нашей встречи он ни от кого не скрывался, имел прекрасную машину «Фольксваген-Пассат», что для Москвы считалось очень престижным.
Павличенко обладал по-настоящему собачьим чутьем. Только этим можно объяснить, что в самое тяжелое для меня время, когда крах казался неотвратимым, он забросил свой собственный доходный промысел и прибился ко мне. Когда мы зарегистрировали «Исток», я стал генеральным директором, а Павличенко – моим заместителем.
А «Исток» рос как на дрожжах. Вскоре мы уже крутили большие дела с заграницей. Надо сказать, что тогда еще вся внешняя торговля, а значит, и почти вся валюта оставалась в ведении двух советских организаций: Министерства внешней торговли СССР и загадочного ведомства ГКС. У этих организаций были сотни объединений, которые сами себе выдавали лицензии на экспорт сырья и импорт продукции. По многим контрактам они договаривались об отсрочках платежей. Эти долговые обязательства и составили в будущем огромные международные долги Советского Союза и России перед западными кредиторами.
Когда возникли перебои с зарплатой, обычные министерства потихоньку стали интересоваться внешней торговлей. До этого, например, Министерство по производству минеральных удобрений, производя на своих заводах продукции на полтора миллиарда долларов в год, этих валютных средств и в глаза не видело. Кто покупал удобрения на Западе? Почем покупал? – этого знать не знал даже сам министр по производству удобрений.
А валюты в стране не хватало все больше. И не надо было быть министром, чтобы понимать, насколько бездарно она тратилась. Только на поддержку братского кубинского режима Фиделя Кастро, например, ежегодно из бюджета СССР выделялось 365 миллионов долларов – по миллиону долларов в день!
Конечно, министр, как умный человек, все это прекрасно понимал. Поэтому он сам нашел меня, пригласил и говорит:
– Артем Михайлович, помогай! Давай будем продавать минеральные удобрения через вашу внешнеэкономическую ассоциацию «Исток»!
– Хорошо, – отвечаю, – но для этого, во-первых, надо иметь начальную валюту, которой у нас нет. И во-вторых, вы должны открыть свое представительство за рубежом, чтобы иметь прямые заказы. Ведь никто и никогда нам координаты покупателей из государственных внешторгов не раскроет. Их придется искать самим.
Министр обрадовался:
– Вот-вот, это то, что нужно! А валюты у меня много, может, вы у меня ее купите?
Я удивился:
– Как это?
– Очень просто, – говорит. – Мое министерство имеет право на распоряжение небольшой частью валютной выручки. У нас официальный курс – рубль двадцать пять копеек за доллар. Вы мне дадите по три рубля, и я вам продам, ну, допустим, миллиона три долларов.
В самом деле, если можно продать кооперативу удобрения, почему нельзя продать валюту? И мы купили у Министерства по производству минеральных удобрений три миллиона долларов за девять миллионов рублей.
Внешнеэкономическая ассоциация «Исток» была новой, поистине уникальной формой кооперативной деятельности. Как ни странно, ее придумал автор "Семнадцати мгновений
