Петр Хомяков - Свои и чужие
Но и этот процесс, как и всякая вынужденная эволюция, протекающая в условиях цейтнота и стресса, не обошёлся без искажений. Общество потребления попросту зациклилось на росте физического, материального потребления, на гонке совершенно ненужной роскоши. Здравая идея была нащупана впопыхах и реализовывалась под руководством людей, значительная часть которых были и остаётся интеллектуальными плебеями. Творчеством (в психофизиологическом понимании этого слова, в соответствии с концепциями, изложенными в главе «Экология антропогенеза») для них стали «вариации на темы потребления», свойственные голодным рабам.
Вернёмся к истокам. Разве кроманьонец от избытка ресурсов стал кутаться в сто шкур редких животных, когда ему было достаточно одной? Нет, он занялся творчеством, рисованием на стенах пещер, экспериментами с «эстетизацией» своих орудий, спортивной охотой, наконец, забегая вперёд, скажем, что именно такой стиль «поведения в изобилии» надо внедрять сейчас уже не на основе инстинктов, а на основе интеллектуальных установок. Уравновесить перекосы чисто буржуазного национализма и тупиков общества потребления человечество попыталось на государственно-социалистическом пути. В одном варианте социалистический монстр (СССР) вообще уничтожил национальную составляющую развития. В другом варианте (фашизм и нацизм) социалистические нденции оказались поначалу совместимыми с современным национализмом. Однако гибрид оказался нежизнеспособным. Организационное превосходство национал-социализма над его противниками бесспорно. А вот технического превосходства, вопреки распространённым мифам по этому поводу, достигнуть не удалось.
Не мудрено. «Народные» руководители Третьего рейха давали бронь от службы в армии циркачам и куплетистам, но гнали на фронт, зачастую рядовыми, участников атомного проекта. Такой режим не мог победить в ХХ веке, не сможет аналогичный режим победить и в будущем. Альянс национализма с социализмом, этакий «народный национализм», оказался, таким образом, несостоятельным. Однако оказалась в значительной степени скомпрометированной и сама идея национализма. Общество потребления усугубило тенденцию к развитию вслепую, без руля и ветрил.
Действительно, реализуя, по существу, националистическую стратегию, общество потребления – современный Запад – как огня боится понятия «национализм» и сопутствующих теоретических конструкций. Что же мы имеем в итоге?
Националистическая теория оказалась в плену социалистических иллюзий, мешающих понять современную роль знаний, творчества и всех сопутствующих факторов общественного развития. Националистическая практика оказалась без теоретического компаса и осуществляется на недостаточно высоком интеллектуальном уровне, в высшей степени поплебейски. В результате этого националистическая (в конечном итоге) практика современных развитых буржуазных государств все более отклоняется от истинного национализма. Они, несмотря на явные успехи в борьбе с социализмом, все в большей степени объективно провоцируют процессы его торжества, ибо близоруко сосредотачиваются на борьбе за ресурсы. Но ресурсов всё равно не хватит. И «золотой» миллиард, даже завоевав всю землю, столкнётся со всеми стандартными проблемами ресурсного кризиса лишь на 20-30 лет позже. А ресурсный кризис – это дверь в древнегосударственный социализм. Но при социализме ни наций, ни буржуазии нет.
Что надо для победы националистической стратегии? Если формулировать в самом общем виде, то совсем немного. Надо очистить национализм от социализма. И в практике руководствоваться теоретически обеспеченным видением перспектив глобального развития на базе рационалистической парадигмы.
Национализм в реальности – это концентрация наличных ресурдов для запуска стратегии непрерывной научно-технической революции. Но ресурсов для запуска не хватит на всех. И вот тут-то и должно проявиться «звериное лицо национализма», в соответствии с характеристикой, данной ему левыми критиками. Завоевать (или сохранить имеющиеся) ресурсы для своей нации, чтобы выйти из глобальных тупиков. Но не по-феодальному прокутить их, а тут же пустить на цели непрерывного развития под руководством профессионалов, кровно заинтересованных в реализации именно данной стратегии развития.
В данной последовательности действий национализм определяет жестокость борьбы за ресурсы для «своих». Отсутствие социализма обеспечивается ограничением роли государства и выходом на режим эксплуатации неистощающегося ресурса – знаний. Для «чужих» – бескомпромиссная борьба с использованием всех технических средств. Для «своих» – создание творческой атмосферы, «пиршество» знаний и активное использование этих знаний в производстве заинтересованными собственниками. Да, собственники сохранятся (и это тоже признак, гарантирующий отсутствие социализма), однако единственным ресурсом, который они будут в состоянии потреблять без ограничений, станут знания. Таким образом, капитализм, став национальным, будет переориентирован с допинга неограниченных ресурсов на вечный двигатель неограниченных знаний.
Где сейчас на земле может быть реализован национализм? Конечно же, у белых народов. Ибо страны Юга, как мы показали, потенциально готовы только к формированию социалистических империй. Однако те народы, которые найдут возможность построить националистические режимы, должны будут ограничить эмпиризм чисто буржуазного способа руководства. Но не в пользу социализма, а в пользу власти интеллекта. Прагматическая (буржуазная) по своей глубинной сути доктрина национализма должна, не потеряв своей прагматичности, стать аристократичной и интеллектуальной.
8. Национальная аристократия. Возможно ли язычество в XXI веке?
Как мы показали ранее, создание нации, помимо всего прочего, есть попытка через цивилизационно-культурные механизмы восстановить целостность мировосприятия и групповой самоидентификации, потерянные в результате древнесоциалистического шока.
На пути преодоления пережитков социализма национальное возрождение народа закономерно должно опять пройти стадию аристократизации в истинном смысле этого слова. Чем, помимо соображений «симметрии процесса», определяется необходимость аристократизации развития?
Во-первых, совершенно очевидно, что в настоящее время далеко не все представители народа могут найти верный путь выживания и развития своей нации. Не все могут оценить правильность этого пути. Политическая жизнь России, да, впрочем, и самоубийственная глупость Запада говорят о том, что большинство, к сожалению, совершенно не понимает сути происходящего. Поэтому необходимо правление некоего меньшинства, единого в оценках верной стратегии развития своей страны. Но это будет не буржуазия, вернее, не одна буржуазия, которая, как мы показали выше, неспособна к самостоятельному, единоличному лидерству (что не мешает ей быть равноправным партнёром в треугольнике Национальная буржуазия – национальное государство – национальная аристократия»).
Поэтому, во-вторых, только на путях аристократизации можно преедолеть эту чисто буржуазную (плебейскую по форме) ограниченность националистического варианта развития (что в интересах самой буржуазии, кстати говоря!). Ибо альтернативный вариант государственного ограничения буржуазии будет всего лишь очередным вариантом национал-социализма. И кончится этот вариант тем же, что и в первый раз – разгромом национал-социализма объединёнными силами интернационального социализма и интернациональной буржуазии.
Государство (в форме национального государства, разумеется) должно пока (подчеркнём – только лишь пока) сохраниться. Однако оно должно быть уравновешено дублирующими структурами негосударственного, аристократического, корпоративного характера.
Каковы, в самых общих чертах, основные характеристики новой аристократии?
Так как в нынешней ситуации основным источником силы является такие, наука, технологии, то новая национальная аристократия должна сформироваться как аристократия интеллекта, ума и таланта, но только в сочетании с железной волей и дисциплиной. Такая аристократия должна:а)понимать закономерности развития (и это роднит её с интеллигенцией) и б) уметь реализовать оптимальные стратегии развития (и это роднит её с управленцами), излишне не надеясь при этом на государственные институты. Для решения последней задачи ей надо научиться формировать свои структуры, по функциям аналогичные государственным. Это, по сути дела, корпоративные и партийные структуры. Последнее особенно важно. Ни о каком отмирании партий пока не может быть и речи, если мы хотим процветать и развиваться. Через партийные структуры интеллектуальная аристократия набирается организованности и воли.
Одними из наиболее ярких представителей новой аристократии становятся, таким образом, руководители и активисты партий и корпораций, выражающих интересы научных, технических и промышленных кругов и кровно связанные с ними. Эта аристократия должна прежде всего добиться главенства в науке, технике, информатике, образовании. Через все виды информационной индустрии (в том числе и информационных подразделений силовых структур) она должна стимулировать процессы, ускоряющие научно-технический прогресс. Перманентное научно-техническое развитие, ставшее необходимостью для обеспечения выживания и успеха, само по себе обеспечит высокий социальный статус новой аристократии и её влияние на принятие политических решений.
