Сергей Лесков - Умные парни (сборник)

Насилие создает много проблем. Отказ от насилия – это долгий путь, требующий внутренней дисциплины, сострадания, терпения. Пусть я монах, но я понимаю, что секс – это часть человеческой жизни. Но крайности всегда приводят к плохим последствиям. В каждой области должно ощущаться присутствие любви и святости. Это касается всех областей человеческой деятельности. Наука, если забывает о последствиях исследований, тоже оборачивается бедой. Проблемой становится и страстное стремление к деньгам. Некоторые компании думают только о прибыли, погрязают в итоге в коррупции, в скандалах. В жизни все взаимосвязано, а люди иногда проявляют ограниченность, смотрят на проблему только с одной стороны.

Вопрос: Вы выступаете против насилия. Но всякое действие – это в какой-то мере насилие. Научно-технический прогресс, к примеру, означает насилие над природой.

Ответ: Я думаю, что наука и технологии, пока не выходят за рамки разумных границ, не приводят к насилию. Нарушение этих границ происходит все из-за того же одностороннего подхода. Нельзя, к примеру, производить эксперименты над человеком – это экстремальные проявления науки. Я слышал, что в Северной Корее проводят такие опыты. Делали их японцы во время войны, делал Гитлер. Опыты с зародышем или с биологическим оружием недопустимы. О границах допустимости иногда забывают и в экономике, используя современные технологии для сведения лесов в Южной Америки или в прошлом в Тибете. Нельзя думать только о прибыли, забывая о далеких последствиях.

Вопрос: Над человеком опыты недопустимы. А над животными? Если их запретить, то медицина развиваться перестанет.

Ответ: Относительно животных моя позиция основывается на том, что я буддист. Жизнь животного настолько же ценна, как жизнь человека. Я был в Шотландии в университете в Эдинбурге, где проводили эксперименты по клонированию животных. Потом похожие работы я видел в Америке, в Джорджии. И я сказал ученым: если есть острая необходимость в опытах над животными, можно сделать исключение. Но эти эксперименты должны быть сведены до минимума. Например, можно ставить опыты над морскими свинками. Но у животных есть права, и я выступаю за соблюдение этих прав. Мы говорим о правах человека, как будто человек на Земле какое-то исключительное существо только из-за того, что он наделен исключительными умственными способностями. Это, безусловно, важное отличие. Но именно поэтому мы должны относиться с уважением ко всем животным, всем живым существам, всем деревьям и цветам.

Вопрос: Современный мир невозможно представить без военных конфликтов. Это печальная реальность. Как быть с правами человека, с состраданием и всепрощением, о которых вы говорите? И разве не бывает случаев, когда только с оружием в руках можно отстоять справедливость?

Ответ: Насилие возможно только как альтернатива более жестокому насилию. Да, бывают ситуации, когда ответное насилие – это единственный способ, чтобы остановить насилие. Вторая мировая война спасла западную цивилизацию и демократию. Война в Корее спасла Южную Корею – сравните уровень экономики, образования, демократии в этой стране и в Северной Корее. Если бы не разразилась война, то миллионы человек пострадали бы значительно сильнее. Но война во Вьетнаме обернулась глобальной трагедией. Относительно войны в Ираке пока трудно сказать, справедлива она или нет. Будущее, еще несколько лет, покажет, как будет развиваться иракское общество и принесла ли война ему пользу. Бывают неприятности, которые оказываются благодетельными. Благоприятный результат, как бы мы ни сожалели поначалу, оправдывает жесткие меры. В истории много таких примеров.

Но современный мир изменился – и я выступаю против насилия в любой форме. Настоящая проблема насилия в его непредсказуемости. Оно легко выходит из-под контроля и переступает все законы. И я надеюсь, что в будущем войн не будет. Взаимозависимый мир становится меньше, мы должны уважать другие экономические и политические системы, чужое мнение, иные интересы. Через диалог, только через диалог – к взаимопониманию. Это единственный путь! И ведь мир становится лучше. От Австралии до Америки миллионы людей выражают протест против военных действий в Ираке. А раньше, когда одна страна объявляла войну другой, всеобщую мобилизацию встречали с ликованием, люди с гордостью шли на войну.

В 1996 году у меня была аудиенция у королевы-матери в Великобритании. Я спросил, видит ли она изменения в мире за целый век, становится мир лучше или хуже? Без колебаний королева-мать ответила: мир стал лучше. И потом сказала: когда она была молодой, в Англии никто не говорил о правах человека, о праве нации на самоопределение. Сейчас эти понятия стали общепризнанными. И я согласен с этим мнением.

Вопрос: Если мир становится меньше, то может ли случиться так, что через какое-то время мы получим одно правительство, одну универсальную религию?

Ответ: Думаю, что в будущем мир будут населять значительно более умудренные люди, которые осознают свое единство, независимо от происхождения или цвета кожи. В смысле гуманизма – да, это будет один народ. Что-то подобное было, мне кажется, в СССР. Но я думаю, что если бы сохранились политические и культурные отличия народов, от этого была бы только польза. Все-таки разная культура, разная религия, разная раса всегда создают проблемы – трудно объединить целый мир в одно государство.

У каждой страны свои особенности, но будущее у всех одно. Думаю, что роль ООН будет возрастать, хотя пока ООН законсервировалась. Самое важное, что ООН – это единое тело всех мировых правительств, а не собрание отдельных людей. Среди ученых и мыслителей становится все больше людей, и я их знаю, которые понимают гуманизм как высшую цель для всего человечества, а не для одного развитого государства или народа. Европейский Союз – хороший пример такого объединения. И я надеюсь, что Россия станет важным членом ЕС. Экономически и географически Россия и Европа тесно связаны.

Что касается религии, то мне кажется, будет лучше, если каждая нация будет верить в своего Бога, в которого она верила всегда. В конце концов, все главные мировые религии говорят об одних ценностях. Разница лишь в языке, который ближе одному или другому народу.

Вопрос: Вы упомянули СССР. Но ведь эта страна бесславно распалась…

Ответ: Я не эксперт, но мне кажется, что ваш распад был вовсе не обязателен. В тот момент какая-то конфедерация для народов бывшего СССР была вполне возможна.

Вопрос: Ваше Святейшество, изучение духовного опыта становится модным. У нас в стране объявить, что умеешь медитировать, значит завоевать уважение. И на Западе та же картина. Ричард Гир, несмотря на все свои богатства, стал буддистом. Совместима ли суетная популярность с основным принципом учения Будды – конечным познанием истины?

Ответ: Если человек живет богато, никто не говорит, что он должен раздать имущество и уйти в монастырь. Но аскетизм для познания истины подходит лучше. У меня критический взгляд на моду на буддизм. Ведь мы не знаем, каким было истинное послание Будды. И каков истинный путь трансформации наших эмоций и чувств. Наш духовный опыт ограничен, и многие новообращенные буддисты бессмысленно повторяют мантры на санскрите, стоя утром перед статуей. Это не истинный путь к просветлению. И я заметил, что некоторые молитвы (От Manipadme hum) у таких людей, если их произносить все быстрее, звучит как money, money… Не думаю, что такой духовный опыт хоть сколько-нибудь полезен для познания истины.

Если у человека нет искренней нужды в религии, то и не надо к ней привязываться. Лучше быть просто хорошим человеком. Однажды я говорил с известным чилийским физиком, и он высказал замечательную мысль, что как ученый он не должен быть слишком привязан к науке. Это необычайно точное и глубокое утверждение. Точно так и с религией. Если ты слишком привязан к своей религиозной традиции, ты рискуешь превратиться в религиозного фанатика. Фундаменталисты, а они встречаются не только среди мусульман, но и в других религиях, считают, что любят Бога больше, чем другие люди. И это, так я думаю, просто разновидность религиозного саморазрушения.

Надо сохранять уважение ко всем религиям. Но надо выполнить свой долг: то, во что вы верите, должно быть обязательно вами выполнено в течение жизни. Ваша миссия на Земле должна быть частью вашей жизни. Иного пути к счастью не бывает.

Вопрос: Последний вопрос. Вы бывали в нашей стране. И к вам в Индию приезжали наши соотечественники. Что бы вы могли сказать русскому человеку?

Ответ: Мне кажется, вам надо почаще улыбаться. Вот вы со мной долго разговаривали и ни разу не улыбнулись. А я уже пожилой человек, но умею радоваться жизни. Русские почему-то очень серьезные. Если бы у вас на лицах чаще была улыбка, то и жизнь стала бы легче и лучше.