Матвей Ганапольский - Самый лучший учебник журналистики. Кисло-сладкая книга о деньгах, тщеславии и президенте
Это вы с утра, в рабочем режиме, поговорили с десятью гостями и еще пятерых записали на завтра.
Для обычного же гостя визит к вам – это целый ритуал.
О том, что его пригласили в эфир, еще со вчерашнего дня знают все его родственники. Он не забыл позвонить в другие страны своим друзьям, чтобы они услышали эту программу по Интернету. Он тщательно готовится, делает пометки на бумаге, укладывает план беседы в голове. Он старается, потому что приглашение в эфир – это сродни награде.
Тебя выделили среди других! Ты будешь говорить на многомиллионную аудиторию.
Поверьте мне, даже если гость холодно и безразлично, за минуту до эфира, смотрит в окно, то все равно – ему не все равно.
Я знаю людей, которые ходят по выходным в аэроклуб, садятся в самолет и прыгают с парашютом. В виде развлечения они в полете раскрывают шампанское и пьют его из хрустальных бокалов. А один подобный чудак даже рисовал в полете картину, правда черным грифелем.
Однако если бы кто-то попытался запихнуть в самолет с парашютом меня, то у него были бы большие проблемы, потому что невозможно загрузить в самолет человека, который приковал себя цепями к осветительной мачте.
Я бы не полетел, даже если бы от моей дочери отказался ее мотоциклист!
То есть, то, что для одних привычно, для других экстраординарно.
Ваш рутинный эфир – настоящее потрясение для тех, кто приходит в студию раз в год.
Вот почему крайне необходимо учитывать главное: гость эмоционально тратится на эфир всегда больше вас. Вот почему именно вы, как человек, к которому он приглашен на передачу, полностью ответственны за то, как гость пришел, что было у вас в эфире и что потом услышала или увидела аудитория.
Вот почему я считаю, что ведущий той программы, где вырезали все, что я говорил, поступил неправильно. Вот почему я к нему больше не хожу.
Примерам некорректного отношения к гостям нет числа.
Однажды я пару часов просидел в холодной гримерке – в студии писали несколько программ подряд, а гости предыдущих программ все время опаздывали. Постепенно отставание в записи стало почти полтора часа. Запись задерживалась, но никто не извинялся, не предлагал мне чаю и не спрашивал, могу ли я торчать в пустой холодной комнате еще час, пока не подойдет моя очередь. Я взбесился, потребовал вызвать гостевого редактора и спросил, почему, зная о проблемах, мне не позвонили и не сказали приехать позже. В ответ я услышал, что слишком много гостей и за всем не уследишь, но они все дружно извиняются. На мой вопрос, почему не могут набрать еще пару редакторов, я узнал, что это дело начальства и что, наверное, они экономят деньги.
Самое интересное, что мы должны были писать юмористическую программу, и можно уже представить, с какой физиономией я бы там сидел и какие шутки говорил.
А вот еще одна история. Я был гостем шоу, там было еще человек пять кроме меня. Среди гостей был один, статусный, в ранге министра. По сути он и был главным гостем, я понимал это; и мои скверные ожидания оправдались. Он говорил, а мы были только гарниром.
Я понимал организаторов передачи. Они не были уверены, что главный гость придет, поэтому подстраховались и пригласили остальных, чтобы обеспечить уровень программы. Мы очень хорошо говорили, но в монтаже нас показали пару раз, а говорил только он.
Этот случай требует одной важной оговорки. Иногда меня приглашают, зная, что такое может произойти, но игра идет в открытую – меня обязательно предупреждают, что передача делается для одного человека. Самое интересное, что я соглашаюсь. Это происходит по разным причинам – например, один раз я просто сидел в студенческой зрительской массовке, когда перед ними выступал американский президент. Важно, что я понимал условия игры.
Еще один раз позвонившая девушка трижды перепутала мое имя, неправильно назвала фамилию и не могла внятно рассказать, что я буду делать на записи. Она объясняла, что это ночная программа и все содержится в ее названии.
Название программы было «Голубые волны». Я задумался, а потом спросил: нужно ли мне будет стоять по колено в воде, петь песни старых моряков и махать морским флагом? И обязательно ли мне быть геем, чтобы в этой программе сниматься?
Теперь уже задумалась девушка. Помолчав, она сказала, что стоять в воде, как она думает, мне не нужно, потому что бассейн они не заказывали. А про геев она уточнит. Больше она не звонила.
РАСКОШЕЛИТЬСЯ ЛИ НА ДЛИННЫЕ НОСКИ И ЧТО ДЕЛАТЬ С ЛЮБИМОЙ БОРОДАВКОЙ
Когда мотоциклист моей дочери слишком долго поджидает в кустах, пока она накрасит губки и выскочит, не попрощавшись, его мотоцикл испускает зловонное облако, которое проникает в нашу комнату и оседает на моей белоснежной рубахе, которую только что погладила моя жена, готовя меня к эфиру. Но когда я, обнаружив это, пытаюсь выскочить на улицу, чтобы поймать мотоциклиста и накормить его деталями собственного мотоцикла, жена обычно останавливает меня и призывает относиться к этому факту спокойно – рубашку она погладит, а дочь пусть хотя бы немного отдохнет.
На мой вопрос, от чего нужно отдыхать моей дочери, жена рассказывает драматическую историю о том, как дочь готовила себе утром яичницу и каких титанических усилий ей это стоило.
– Кроме того, она читала книгу!.. – эту фразу жена произносит с особым придыханием.
После этого жена читает мне небольшую лекцию о том, что мотоциклист – неплохой парень и она даже один раз видела его в красивом модном костюме с галстуком. Он специально надел костюм, чтобы встретиться со мной, но, увидев мое лицо из кустов, испугался и убежал.
– Я просто вышел на балкон и смотрел на закат, – удивился я. – Что такого он в моем лице разглядел?
– В том-то и дело, – обидчиво пояснила дочь. – Он сказал, что выражение твоего лица было таким же кровавым, как и закат. И я ему долго объясняла, что за твоей жуткой улыбкой кроется что-то человеческое. Ты просто это человеческое тщательно скрываешь.
На это предательство родной дочери я замечаю, что есть люди, которые пытаются скрыть свои ужасные пороки под модным костюмом. Но их естество видно, как под хорошим рентгеном.
Тут в разговор вмешивается теща, которая заявляет, что когда я ухаживал за моей женой, то у меня были одни рваные джинсы. Но она, теща, заглянула в мою душу и увидела чистую совесть, а также перспективу постройки трехэтажного дома, поэтому она сильно против нашего союза не возражала. Вот почему теща полагает, что костюм особого значения не имеет. Главное то, что внутри человека.
Моя теща как всегда права, но за одним исключением.
Внешность и костюм не определяют любовь на лавочках в городском парке, но они являются определяющими для журналиста при его появлении на экране.
Так что вернемся к вопросам ваших взаимоотношений с гостями, посмотрим на них несколько с другой стороны и выберем, что можно позаимствовать, а от чего нужно отказаться.
Мы уже договаривались, что я буду приводить примеры, которые могут наблюдать все.
Включите любую дискуссионную программу на CNN, FOX или на любых других больших и авторитетных каналах. Везде вы увидите одну и ту же картину: гости тщательно одеты, обувь у них чистая, а у мужчин высокие носки.
Об этом, конечно, смешно говорить, но еще смешнее, когда между туфлями и короткими носками торчит кусок голой волосатой ноги. И дело тут не в эстетике – дело в том, что это отвлекает внимание.
Политический эфир – это не конкурс длины шерсти на собачьей выставке.
На подобном эфире, чаще всего, все гости одеты в костюмы и галстуки.
Костюм нужен не для того, чтобы обязательно сделать какое-нибудь важное заявление. Просто вид ведущего говорит о том, что все в порядке и что это не очередная серия «Южного парка», а серьезная передача для взрослых. Согласитесь, видеть ведущего в костюме в детской передаче так же нелепо, как любоваться ведущим в тенниске и с кольцом в ухе в аналитической программе, посвященной очередной бессмысленной войне.
Хороший костюм и галстук – общепринятый код, который ведущий посылает зрителям: я серьезный ведущий и сейчас, в серьезной и важной программе, мы поговорим на серьезные и важные темы.
Далее, обратим внимание, как гости ведут себя в эфире.
Они смотрят точно в объектив камеры, не отводя взгляда. Даже на секунду они не отводят глаз, а это, поверьте, очень трудно.
Сделайте эксперимент: выберите в комнате какую-то одну точку, например ручку двери или маленькую фотографию на стене. Главное, чтобы это был небольшой предмет, соразмерный с объективом телекамеры, и находился на высоте вашего лица.
А теперь, глядя на этот предмет, попробуйте рассказать, как вы провели день. Главное условие – не отводите взгляд.
Неожиданно вы убедитесь, что смотреть в одну точку – это совсем не просто. То, что в жизни вы делаете играючи, становится трудновыполнимым по чьему-то заданию.
У вас неожиданно начнут рыскать глаза, потом внезапно зачешется нос и сильно затечет шея. Естественно, все это виртуальные ощущения, рожденные неестественной ситуацией и издевательством над вашим организмом. Но когда вы, как кадровый разведчик, даете себе команду во что бы то ни стало держать взгляд, вдруг выяснится, что у вас путаются мысли и вы потеряли нить рассказа.
