Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6393 ( № 46 2012)
"Как я понимаю работу (Твардовский уже читал весь день и с восторгом), ему нужно было быть трезвым до конца[?] но гостеприимство требовало поставить к обеду и коньяк, и водку. От этого он быстро потерял выдержку, глаза его стали бешеноватые, белые, и вырывалась из него потребность громко выговариваться[?]"
И таких натуральных зарисовок, совершенно ненужных, лишних, но явно намеренных, злых и ложных, в книге было немало не только о Твардовском, но и о других достойных людях. (И.А. Сац - собутыльник Твардовского, мутный; А.И. Кондратович - с ушами настороженными и вынюхивающим носом, Дементьев - "недоброго духа" и т.д.). Таким путём Солженицын хотел подчеркнуть, что для выхода на литературную орбиту у него не было мощной ракеты-носителя, редактора "Нового мира" и всей редколлегии журнала. Не упоминал Солженицын и о том, что его повесть публиковалась на основании обеспеченного Твардовским специального решения Президиума Центрального Комитета КПСС, собиравшегося для её обсуждения два раза.
"Конечно, я был обязан Твардовскому - но лично[?] Как Троя своим существованием всё-таки не обязана Шлиману, так и наша лагерная залегающая культура имеет свои заветы".
Но ведь без раскопок Генриха Шлимана гомеровская Троя могла бы оставаться легендой и до настоящего времени.
Посылая брату Рою конфиденциальными путями несколько экземпляров "Телёнка" в Москву, многие друзья и бывшие сотрудники "Нового мира" получили эту книгу именно из Лондона, я просил Роя уберечь от неё Марию Илларионовну Твардовскую. Но отрывки из книги уже регулярно читали по "Свободе", по "Немецкой волне" и по "Голосу Америки".
Дочери Твардовского тоже получили книгу. Рой, сообщая мне об этом уже в июне, писал: "Младшая дочь, знавшая Солженицына лучше, не раз плакала, читая "Телёнка", конечно, от обиды[?] Вспоминая об этом, Оля всё время спрашивала меня - какой же он - Солженицын - христианин?"
"Солженицын,
Твардовский
и "Новый мир"
В начале 1975 года Рой Медведев начал выпускать в Москве самиздатный журнал-альманах "Двадцатый век", полагая, что я в Лондоне смогу обеспечить его публикацию в печатной форме. Для этой цели я осуществил регистрацию издательства, названного T. C. D.Publication и начал готовить первый выпуск. Далеко не все статьи и очерки, входившие в самиздатную версию, представляли интерес для русской диаспоры за пределами СССР. В первый номер альманаха, вышедшего в Лондоне в 1976 году тиражом в 1000 экз., вошли несколько статей и очерков и посмертные литературные произведения Бориса Ямпольского и Д. Витковского. Подготовку к изданию второго номера я начал ещё до выхода первого. Времени для этого не хватало, так как я уже третий год работал и отделе генетики Национального института медицинских исследований. Работа над альманахом шла медленно. Второй выпуск по содержанию оказывался интереснее первого. В номер входил большой очерк В.Я. Лакшина "Солженицын, Твардовский и "Новый мир". Именно этот очерк, как были уверены и Рой и я, мог вызвать наибольший интерес и у советских, и у западных читателей не только потому, что он был прекрасно и эмоционально написан, но и благодаря высокой репутации автора, которого иногда, не без оснований, называли "советским Добролюбовым". Он, кроме того, был близким другом и Твардовского и Солженицына и заместителем главного редактора "Нового мира". Лакшин своими очерками о первых произведениях Солженицына, печатавшихся в "Новом мире", значительно поднял планку славы писателя.
Я познакомился с Лакшиным в 1962 году, и мы быстро стали друзьями. Владимир Яковлевич помимо множества профессиональных достоинств и талантов, которые ценились в литературном мире и читателями, обладал редким благородством и обаятельностью. Он также был безусловным человеком долга и чести. Когда в 1975 году в Москве начала циркулировать книга Солженицына "Бодался телёнок с дубом", рисовавшая искажённые портреты Твардовского и большинства членов редколлегии, попытки дать какой-то ответ через западную прессу сделали дочь Александра Трифоновича Валентина и Рой.
О "Телёнке" я больше писать ничего не буду. Тут всё же лучше всех и наиболее убедительно мог бы написать обо всём, что касается отношений Солженицына, Твардовского и "Нового мира" и всего этого комплекса, лишь один человек - В.Я. Лакшин.
Когда Рой писал это письмо, с датой "3 декабря", он не знал, что Лакшин уже закончил свой очерк, который начал писать сразу после прочтения "Телёнка". Очерк несколько месяцев лежал у него в столе. Он никому его не показывал. В начале февраля 1976 года я получил на домашний адрес в Лондоне письмо из Италии, по штампу из Венеции, в большом конверте и без обратного адреса. В письме находился очерк В.Я. Лакшина, 45 страниц машинописного текста через один интервал и на обеих сторонах тонкой папиросной бумаги. На последней странице стояли даты: 9-30.8.1975. На русском языке я мог опубликовать очерк Лакшина нескоро, следующий выпуск альманаха планировался лишь на начало 1977 года.
Я прочитал очерк Лакшина с большим вниманием. Написано ярко, убедительно, эмоционально: "[?]Пусть те, кому попадутся на глаза эти строки, простят мне излишне личный тон - я не статью для журнала пишу, а с прожитой жизнью пытаюсь объясниться[?] Более десяти лет вся моя личная судьба была связана с журналом А.Т. Твардовского "Новый мир", да и с Солженицыным, вошедшим в литературу через его дверь[?]
[?]В последней книге он прямо оскорбил память человека, мне близкого, кого я считал вторым своим отцом, обидел многих моих товарищей и друзей. Главное же - облил высокомерием свою собственную колыбель, запятнал дело журнала, бывшее в глазах миллионов людей в нашей стране и во всём мире достойным и чистым.
Брошен вызов, и я поднимаю перчатку[?]"
Я сделал несколько копий очерка и послал Майклу Гленни, профессору русской литературы в Бирмингеме, Люсе Катала, руководившей отделом переводов с русского в парижском издательстве Albin Michel, и Витторио Страда, который был консультантам по русской литературе в издательстве Einaudi в Турине. С Люсей Катала и с её мужем Жаном я познакомился ещё в Москве в 1966 году.
Первой ответила Люся Катала. В письме, а затем по телефону она сообщила, что "Телёнок" Солженицына, переводился в Париже с рукописи и был издан в конце 1975 года (Le Chкne et le Veau, Ed. du Seuil). Издательство Albin Michel, в котором работала Люся, готово срочно издать очерк Лакшина. 9 июня я подписал договор с директором. В дополнение к основному тексту в книгу были включены "Открытое письмо" дочери Твардовского Валентины, статья Роя с биографией Твардовского и с оценкой его роли в русской литературе и краткая статья Ефима Эткинда La review Novy Mir о значении "Нового мира" и о его главных авторах (Михаил Булгаков, Борис Пастернак, Виктор Некрасов, Анна Ахматова, Константин Паустовский и многие другие писатели, известные французам.)
Французское издание Vladimir LaKchine. Rёsponse а Soljёnitsyne вышло в феврале 1977 года, раньше русского. Это была небольшая книга в плотном глянцевом переплёте, 182 страницы с вкладкой фотографий. Одна из них запечатлела, как Солженицын и Лакшин 21 декабря 1971 года вели под руки вдову Твардовского Марию Илларионовну к свежевырытой могиле поэта на Новодевичьем кладбище.
Майкл Гленни посоветовал мне предложить книгу В.Я. Лакшина издательству Кембриджского университета. Он сам соглашался стать её переводчиком. Ответ из Кембриджа на моё предложение пришёл исключительно быстро.
Я, конечно, приехал в Кэмбридж. При обсуждении во время ланча все проблемы были согласованы. Издательство заказывало двум литературоведам университета дополнительные статьи: одну - о Твардовском и вторую - о журнале "Новый мир". Такие статьи могли лишь обогатить очерк Лакшина.
После дополнительной переписки и двух встреч в Лондоне заместитель главного редактора м-р Блэк пригласил меня и Майкла Гленни в Кембридж. Через два дня я получил общее письмо от издателя для Гленни и Медведева. Он предлагал контракт на издание книги тиражом в 2500 экземпляров, скромный гонорар авторам и относительно щедрую оплату перевода. Гленни сразу согласился, я тоже. В январе 1977 года я получил из Кембриджа вёрстку всей книги на английском. Всё было готово к изданию. Майкл Гленни, знавший британского издателя "Телёнка", сумел получить вёрстку английского перевода, законченного в октябре 1976 года (она уже рассылалась для подготовки рецензий на день выхода), и дал все цитаты из книги Солженицына по английскому изданию и с указанием соответствующих страниц. Неожиданно для всех в конце января 1977 года мне сообщили из Кембриджа по телефону о том, что весь тираж книги Солженицына, предназначенный для США, Великобритании, Канады и других англоязычных стран, временно задержан только из-за угрозы подачи иска в суд по поводу клеветы, предъявленного британскому издателю Солженицына Ольгой Андреевой-Карлайл и её мужем Генри Карлайлом.
